Модести Блейз - О'Доннел Питер - Страница 43

• Предыдущая
• 43/56
• Следующая

— Что случится, когда они прибудут на место? — спросила Модести.

— Наша киска окажется вот тут. — Макуиртер ткнул длинным пальцем в план и хихикнул. — Признаться, я всегда думал, что у кораблей днища заостряются книзу, но у «Тибории» все плоское. Значит, они подходят снизу, колокол вступает в соприкосновение. — Он говорил и водил рукой по схеме. — Магнитный контакт. Вполне достаточно, чтобы держаться на месте. Они сбросят двести пятьдесят фунтов балласта, и опять же не надо забывать давление снизу вверх. Ну и к тому же из колокола откачают воду.

— Итак, блюдце с колоколом в определенный момент прилипнет к дну «Тибории»?

— Да. Это как раз должно случиться сейчас. И пока пароход не тронется, контакт сохранится.

— Пароход может тронуться в течение ближайших двадцати минут. Значит, Вилли сейчас придется поработать?

— Да уж, причем как следует, моя дорогая, — сказал Макуиртер и посмотрел на Модести. Она увидела в его голубых глазах искорки жестокости. — Как следует…

Модести выдержала его взгляд, хотя это потребовало от нее определенных усилий.

Вилли Гарвин скрючился в колоколе, прислонившись спиной к его стенке. Ноги его находились по обе стороны двойного люка. Сейчас отверстие люка было накрыто резиновым диском, через который проходили провода, тянувшиеся к газосварочному аппарату, который был у него в руках. Еще один провод подсоединялся к маске акваланга. На Вилли были темные очки, на лбу — маленькая, но мощная лампа.

Вилли включил аппарат, отрегулировал пламя, затем вытащил из кармана комбинезона длинный брус металла, который стал расплавлять, соединяя с его помощью кромку колокола и днище корабля. Вскоре внутренности колокола наполнились дымом. Стараясь дышать ровно, Вилли сделал восьмидюймовый сварочный шов по окружности колокола. Когда шов был готов, он неуклюже развернулся и сделал такой же шов на противоположной стороне.

Шесть минут спустя он все закончил. Несмотря на прохладную водную среду, в колоколе сделалось невыносимо жарко.

Он переменил положение и стал проделывать то же самое в третьей точке колокола. Мускулы на руках и ногах неистово протестовали против такого дикого напряжения. Когда он начал четвертый и последний шов, колокол вдруг зашатался, задрожал, затем началась устойчивая, ровная вибрация. Пароход двинулся в путь.

Вилли посмотрел на пламя сварочного аппарата, уменьшил приток ацетилена и снова взялся за дело, работая почти вслепую: он практически ничего не видел за густым дымом. На этот раз операция заняла гораздо больше времени, чем прежде. Когда все было закончено, Вилли окунул свой инструмент в воду и обессилено осел вниз, судорожно вдыхая воздух из трубки.

Затем он наклонился и трижды постучал по краю люка. Тут же раздалось шипение, и зловонные пары стали редеть. Их начали откачивать, наполняя колокол свежим воздухом, поскольку пароход двигался, пузыри воздуха уже не могли привлечь постороннего внимания: они смешивались с пеной, оставляемой «Тиборией».

Вилли пихнул ногой резиновый диск, отчего тот провалился вниз, и передал инструмент пилоту. Вытащив трубку акваланга, он присел на корточки, разрешив своим мускулам маленькую передышку.

Между ногами Вилли возникла голова пилота.

— Продолжай, — крикнул он и жестами показал, что надо поторапливаться.

— Сейчас, — сказал Вилли и, сдвинув очки, позволил себе немного расслабиться. Чуть закинув голову, он стал разглядывать в свете лампы сделанные им швы. Сварка удалась. Когда корабль только начал двигаться, возникла опасность, что швы не сумеют выдержать инерцию колокола, но этого не произошло. Теперь все было в порядке.

Минут пять спустя Вилли просигналил пилоту, и ему передали длинную целлофановую трубку. В ней была смесь пеньки и пластичного металла. Вилли приоткрыл один ее конец и стал засовывать прокладку в отверстия между четырьмя швами, подправляя ее шпателем. Полчаса спустя смесь должна была превратиться в надежную, намертво схватывающуюся массу.

Выполнив все необходимые манипуляции, Вилли вернул пилоту и шпатель, и целлофановую оболочку. Самая сложная часть операции была выполнена. Оставалось, разумеется, сделать немало, но тут, по крайней мере, можно было не торопиться.

— Не торопиться, — пробормотал Вилли, вытирая пот со лба. Он поднес палец к кнопке на черной ленте вокруг шеи и нажал.

— Огурец, — отчетливо сказал он. Чувствительный микрофон должен был подхватить звуки его голоса и передать прямехонько в радиорубку на «Андронике». «Огурец» было кодовым словом, означавшим, что первая и самая сложная стадия операции была успешно завершена. Интересно, подумал Вилли, взяли ли они с собой в радиорубку Модести. Хорошо бы, если бы взяли. Операция разворачивалась лихая.

Пилот передал ему большой фиксированный циркуль, и Вилли провел им на стали меловую окружность диаметром тридцать дюймов. Внизу пилот подводил к инструменту Вилли кислород, чтобы превратить последний в резак.

Вилли взял свой прибор, отрегулировал пламя. После чего начал проделывать круглое отверстие в днище «Тибории».

— Лотос, — проскрежетал голос в громкоговорителе, и в радиорубке это вызвало оживление.

— Он проник! — воскликнул Макуиртер, тыча пальцем в план. — Причем в правильном месте! Сейчас он в проходе между цистернами для воды. Ему остается измерить расстояние, а потом прорезать отверстие в полу хранилища.

Модести посмотрела в иллюминатор. «Тибория» двигалась параллельным курсом, примерно в миле от их правого борта. Порт-Саид уже исчез за горизонтом. Она представила себе, как Вилли пробирается по внутренностям «Тибории» ниже ватерлинии.

— Они явно заметили, что мы движемся тем же курсом и с той же скоростью, что и они, — сказала она. — Что будет, если они вдруг пожелают проверить, как дела в хранилище?

— Вы бы так поступили? — осведомился Габриэль, и в его голосе послышалось презрение. — Они следят за нами. Ищут, нет ли замаскированных орудий, смотрят, не делаем ли мы попытку приблизиться и взять их на абордаж. Что удивительного в том, что два парохода некоторое время идут параллельным курсом? Неужели вы сразу подумаете, что кто-то проник на пароход снизу, прорезав днище, и теперь вламывается в хранилище?

— В Бейруте! — весело воскликнул Макуиртер. — Вот где обнаружится пропажа! «Тибория» придет в порт ночью, они выставят полк охранников, чтобы доставить сокровища в банк. Тогда-то они откроют хранилище, а алмазов и след простыл. — Он прикрыл на мгновение глаза, потом широко открыл их, раскинул по сторонам руки и с деланным ужасом уставился в пол. — Мыши! — взвизгнул он.

Миссис Фозергилл тупо выпучилась на него, постепенно до нее дошел смысл им сказанного.

— Мыши! — повторила она и усмехнулась. — Неплохо, мистер Макуиртер. Неплохо.

Двадцать минут спустя в динамике послышался шум.

— Подсолнух! — произнес голос Вилли Гарвина.

Он стоял в хранилище, держа в руке кусачки. За ним, в футе от большого деревянного контейнера, в полу зияло большое рваное отверстие, вырезанные куски стали лежали теперь в проходе четырьмя футами ниже. На лбу Вилли была все та же лампа, от которой тянулся длинный, закрепленный у него на поясе провод, уходивший сначала в дыру, а потом по проходу в колокол и в блюдце к батареям питания.

Два металлических контейнера находились именно там, где указал ему на фотографии Борг — у стены. На каждом из них были замки с печатями. Вилли срезал оба замка. По очереди открыв каждый из ящиков, он приподнял лежавшие сверху прокладки, проверил содержимое. Алмазы напоминали гальку. Зачерпнув по пригоршне из каждого ящика, он внимательно осмотрел камни, удовлетворенно положил драгоценности обратно и закрыл ящики; из кармана комбинезона извлек новые замки и закрепил их на скобах.

Пилот Луиджи оттащил кислородно-ацетиленовый аппарат по проходу. Затем его голова снова появилась в отверстии. Вилли подтащил к дыре поочередно оба ящика и стал протискивать их в дыру. Луиджи помогал снизу.

• Предыдущая
• 43/56
• Следующая