Миры Амбрэ (СИ) - Старк Экси - Страница 75

• Предыдущая
• 75/85
• Следующая

Я обернулась к Илаю и секунду колебалась, а потом показала, что я в порядке. Он закачал головой.

«Пожалуйста», – произнесла я одними губами. Нит подтолкнул брата к выходу.

– Если понадобится, мы будем снаружи, – сказал он.

Илай не спускал взгляд с Ульманаса, пока Нит толкал его к выходу.

Они вышли во двор.

– Наш вчерашний разговор закончился не на той ноте, – начал он.

– Именно вы были дирижером симфонии.

Он потер пальцами лоб.

– Я бы не отказался от чашечки черного кофе.

– Конечно, – бесцветно отреагировала я и двинулась на кухню, кусая от злости нижнюю губу Ульманас бесшумно скользнул следом, я вздрогнула, обнаружив его позади. Испуг вспыхнул горячей волной в желудке и стремительно поднялся, вызывая тошноту. Я отодвинулась на пару шагов.

– До меня дошла информация о ваших отношениях с Алфхилдом, – Грей сверлил меня взглядом, тяжелым, как небо перед грозой.

Язык словно онемел, и пара несуразных звуков, напоминающих скрип ржавых петель, – вот было всё, что я смогла из себя выдавить.

Грей разочарованно вытянул губы, отчего те побелели, точно полоска мела.

– Я до последнего надеялся, что это слухи, – он словно пытался вытянуть из меня то, что хотел услышать. То, что поможет ему беспрепятственно с нами расправиться.

Я молча перемешивала кофе, хотя не клала сахара. Просто механическое действие помогало мне справляться со стрессом.

– Возможно, тебя никто еще не просветил. В Амбре запрещены смешанные пары.

– Как раз об этом я слышала так много, что меня уже тошнит.

Он удивленно посмотрел на меня.

– Тогда почему вы вместе?

Сердце бешено колотилось, как звуки ударной установки. Я сделала глоток горького кофе и повернулась к Ульманасу.

– Потому что мы любим друг друга.

Мне казалось, он разорвет меня на части, столько желчи плескалось в его глазах. Я надеялась увидеть злорадство и торжество, но кроме гнева, от которого его глаза сделались совсем черными, как пропасть, не увидела ничего.

– Будем считать, что я ничего не слышал, – Ульманас придвинулся ближе, пригвоздив меня взглядом.

Я вжалась в шкаф и уже готова была позвать на помощь, как вдруг это случилось снова. Дежа вю. Ульманас характерным движением поправил ворот светло-голубой рубашки с перламутровыми пуговицами и продолжал испытывать меня взглядом. Я хорошо рассмотрела его светло-зеленые глаза с золотыми вкраплениями, точь-в-точь как у Джея и как у меня…

…и я очутилась в его кабинете. Был день, и солнечные лучи, отражаясь от старинных ваз, бликами играли на его лице. Я сидела у него на коленях, играя с перламутровыми пуговицами на светло-голубой рубашке. Мама сидела в кресле напротив. Она плакала. Ее теплые, как горчичный мед, глаза казались красными.

– Я не могу так больше! – проговорила она, смахивая очередную слезу. – Я устала прятаться.

Он нервно поправил ворот рубашки и вздохнул.

– Элис, пожалуйста, ты же знаешь, что я не могу, не имею права.

Она снова заплакала, на этот раз в голос. Ее всхлипы одиноко звенели в абсолютной тишине. Мне стало страшно.

– У нас растет дочь, неужели это ничего не меняет? У нее должен быть отец!

– У нее есть отец, – неуверенно проговорил он. – Тим отлично справляется со своей ролью.

– Вот именно – ролью, – в мамином голосе появились раздраженные нотки. – Для него это роль! Всё не по-настоящему – наш брак, этот фальшивый спектакль!

– Мы обсуждали это много раз. Мое решение не изменится.

– Значит, мы так и будем украдкой встречаться в твоем доме до конца своих дней?

Он снял меня с коленей и подошел к окну, развернувшись к нам спиной. Он был красив.

– Нет. Конечно же, нет.

Мне показалось, мама облегченно вздохнула.

– Мы больше не можем видеться, – отрезал Грей, – Лила уже слишком большая.

– У нее знак Греев. Со временем, когда ее способности проявятся, всё станет очевидным.

Он вцепился в подоконник так, что побелели костяшки пальцев, и опустил голову.

– Вам придется уехать. Навсегда.

Мама вздрогнула и перестала дышать. Затем она резко встала, держа меня на руках, выпрямилась как струна и быстрыми шагами направилась к выходу. Я заплакала, протягивая к нему руки.

– Мы больше никогда тебя не побеспокоим, – бросила она на ходу сквозь слезы.

– Элис, постой! – крикнул он ей вслед.

Но она ушла. Нет, она даже не шла, а бежала, – прочь от боли, которую он причинял ей.

Воспоминания оборвались, так же резко, как и начались. Я опустошенным взглядом уставилась на него. Мне хотелось зареветь, закричать, но ни одной слезы не упало.

– Вы… – проговорила я дрожащим голосом. – Я вспомнила вас!

Во взгляде Грея мелькнул страх, а потом он снова надел ту самую непроницаемую маску.

– Ты что-то напутала.

– Как вы могли! – прошептала я хрипло, словно голос покинул меня, словно мне перерезали горло и всё, что я могла, – беспомощно шипеть. – Вы заставляли ее страдать, предали нас!

– Всё не так! – Грей вцепился в мою руку.

Я посмотрела на нее и уперлась ему в глаза.

– Ненавижу! – внутри вспыхнуло пламя, злость вырывалась наружу яркой вспышкой. Он отдернул руку.

– Лила, своими абсурдными доводами ты можешь навредить не только себе, но и всем вокруг. Будь осторожней с мыслями и словами, они могут обернуться против тебя, – угрожающе проговорил он.

– Уходите, – произнесла я. Грей стоял не шелохнувшись. – Уходите! – крикнула я. Слезы стояли в глазах подрагивающими линзами, отчего я видела его немного размыто. – Всё, что вас заботит, – то, что обо мне узнают другие! – мой голос срывался.

Он направился в сторону выхода, и вдруг остановился.

– Я пытаюсь помочь тебе, Лила. От этого зависит твоя жизнь и жизнь твоих друзей. Забудь об Илае и не растрачивайся по пустякам! Вы не можете быть вместе. Никогда не сможете! Было жестоко с его стороны дать тебе надежду. Вы противоположности. Со временем, – он с жалость заглянул мне в глаза, – боль утихнет, станет легче.

Его голос, словно палач, занесший топор над моей головой, лишал сил дышать.

– Почему? – только и смогла произнести я.

– Таковы правила.

– Да кто вообще придумал эти правила?!

– Их установили задолго до нашего появления, когда Землю еще сковывали льды, и не ты вправе менять что-либо, тем более сейчас, когда мы вымираем как вид. Силы угасают всё больше, с каждым поколением, как дотлевающие угли. Мы живем ради людей и должны делать всё возможное для их спасения. Именно для этого мы и были созданы.

Я не нашлась, что ответить. Что я хочу прожить свою жизнь, как хочется мне, эгоистично закрыв глаза на весь мир? Что всё, чего я хочу, – получить тот кусочек счастья, который заслуживаю? А может, и не заслуживаю… Мысли дрейфовали в голове.

– Ты нужна миру больше, чем ты можешь себе представить. Слишком много бед произошло с тех пор, как погибла Элис. Мы уже не надеялись ни на что, как случилось чудо. Твоя сила заявила о себе, будто маячок.

– Я не хотела ничего этого! – я отвернулась к окну, наблюдая, как блики солнца играют в рваной паутине. – Мне нужна моя жизнь. Мое право на счастье!

– Если твое решение не соответствует законам, то у тебя так или иначе не останется шанса радоваться жизни. Ни у тебя, ни у Илая. Вы оба будете приговорены.

– Разве Илай и Нит, и даже я, ведь я тоже полукровка, – не говорят в пользу смешанных пар? Разве наш пример ничего не значит?

– Нет. Это ужасное недоразумение. Исключения не могу служить серьезным аргументом.

– Вы только что назвали меня ужасным недоразумением, – горько усмехнулась я. – Похоже на правду!

– Не тебя – Алфхилдов. По поводу себя ты ошибаешься. Я не твой отец.

Ложь я ненавидела еще больше, чем лесть.

– Тогда что это? – я подняла пижаму, указывая на знак Греев. Ульманас шарахнулся в сторону, как вампир от распятья. – Или это? – в руке сверкнул сгусток потрескивающих молний. Он смотрел на меня совершенно безумными глазами.

• Предыдущая
• 75/85
• Следующая