Секрет платформы №13 - Ибботсон Ева - Страница 5
- Предыдущая
- 5/32
- Следующая
— Злая женщина по имени миссис Троттл похитила его и увезла к себе домой,— ответила Вайолет.
— Откуда вы это знаете, если дверь гамма была закрыта? — поинтересовалась Вакса (ведьмы идут в школу с восьми лет, поэтому ей предстояло еще многое узнать).
— Есть существа, которые могут проходить через дверь, даже когда она закрыта. Они рассказали нам.
— Вы имеете в виду призраков?
Вайолет кивнула.
— Моим ногам слишком удобно,— пробурчала она.— Нужно окунуть их в ледяную воду, чтобы пальцы посинели.
— Как она поступила с ребенком? — продолжала спрашивать Вакса.
— Принц живет у нее, и она называет его Реймондом Троттлом.
— Реймонд Троттл,— повторила Вакса. Имя показалось ей неподходящим для Принца.— Значит, он по-прежнему живет там, ходит в школу, и так далее? И не знает, кто он такой на самом деле?
— Совершенно верно,— согласилась Роза, ковыряя палочкой у себя в ухе, чтобы побольнее расцарапать его.— Но через два года дверь опять откроется и спасатели вернут Принца обратно. Тогда мы перестанем плакать, и есть сгоревшие тосты; тогда мы начнем умываться, а наши ноги наконец, согреются.
— А Королева снова улыбнется,— добавила Лилия.
— Да, когда Королева снова улыбнется своей настоящей улыбкой, это будет лучше всего остального,— вздохнула Вайолет.
По пути домой Вакса была очень задумчивой и рассеянной, хотя и старалась не наступать на туманчиков, блаженствующих в песке под лучами яркого солнца. Она родилась лишь на четыре месяца позже Принца. Интересно, как он себя чувствует в облике Реймонда Троттла, проживая в самом центре Лондона? Что он почувствует, когда узнает, что он — не тот человек, которым он привык себя считать?
И кого выберут, чтобы вернуть его обратно? Спасатели Принца будут прославлены; их имена войдут в историю.
«Как бы мне хотелось отправиться туда» — думала Вакса, прикасаясь кончиком языка к синему коренному зубу. Ей уже казалось, что она знает Принца, что они обязательно подружатся.
Внезапно она остановилась и решительно выставила подбородок.
—Я буду спасительницей,— вслух сказала она. — Я заставлю их отпустить меня!
С этого дня у Ваксы появилась цель. На следующий год она пошла в школу и училась так прилежно, что вскоре стала лучшей ученицей в классе. Она бегала трусцой, она кидала камни, чтобы развить бицепсы, она изучала карты Лондона и даже пыталась научиться наводить порчу. За месяц до Открытия Двери она написала письмо во дворец.
Если вы долго и упорно трудитесь, почти невозможно поверить, что вы можете потерпеть поражение. Однако когда имена спасателей, наконец, были названы, имени Ваксы Гриббли среди них не оказалось.
Это было для нее тяжелейшим разочарованием. Возможно, она бы легче перенесла этот удар, если бы счастливые избранники оказались могучими воинами на статных конях… Но куда там! Дряхлый волшебник, страдающий одышкой, немного ненормальная фея и одноглазый великан, только и знавший, как пасти своих коз в горах да готовить сыр…
Учительница, объявившая имена спасателей на школьном собрании, привела свои доводы.
— Волшебник Корнелиус был выбран из-за его мудрости,— объяснила она.— Фея Гертруда выбрана из-за ее доброты, а великан Ганс — из-за его силы.
Разумеется, будучи настоящей учительницей, она затем произнесла речь о том, что если ученики хотят совершить в будущем великие дела, то им следует стать мудрыми, добрыми и сильными, а начать можно с вовремя сделанной домашней работы и тишины в классах.
Для ведьм очень важно не плакать, но в тот вечер Вакса, уединившаяся на валуне и закутавшаяся в свои длинные волосы, была близка к слезам.
«Я умная,— думала она.— В этой четверти я снова была лучшей по алгебре. Я сильная: если размахнусь, как следует, то могу перекинуть камень даже через Якорный Залив. Что касается доброты, то я не вижу в ней смысла, во всяком случае, в таком опасном деле». Однако на письмо, посланное ею во дворец, последовал ответ от секретаря, в вежливых выражениях намекавшего на слишком юный возраст мисс Гриббли. Сидя на берегу моря, Вакса Гриббли скрипела зубами от досады.
Выбор спасателей был совсем не случайным. Король и Королева собирались вернуть своего сына обратно тихо и без всякого шума. Им не хотелось выпускать на волю в центре Лондона множество странных волшебных созданий, чьи необычайные выходки не могли остаться незамеченными. Они боялись, что телерепортеры установят везде свои камеры, а газетчики начнут писать статьи о Затерянном Мире или об украденном Принце. Короче говоря, они были решительно настроены защитить своего сына от той шумихи, которая могла подняться, если наверху заподозрят неладное.
Поэтому они выбрали спасателей, умевших колдовать при крайней необходимости, однако более или менее похожих на людей. Разумеется, на случай неудачи в резерве имелись целые армии могучих и страшных существ: крылатых гарпий с чудовищными когтями, черных псов, чей вой вселял ужас в любого врага, монстров с бесцветными глазами, способных маскироваться под камни… Все эти существа могли подняться по туннелю, но никто не ожидал, что дело дойдет до такой крайности. Троттлы совершили непростительный поступок; они обязательно должны раскаяться и вернуть мальчика добровольно.
Однако теперь, когда спасатели стояли в гостиной дворца, готовые к последним инструкциям, Король с Королевой ощущали смутное беспокойство. Корнелиус, несомненно, был величайшим волшебником Острова: он мог разделить двадцать три тысячи семьсот сорок один на шесть с четвертью раньше, чем кошка успевала облизнуться. Он мог управлять погодой и высекать огонь из камня. Более того, когда-то он преподавал в университете и жил наверху, поэтому мог без труда сойти за человека. В сущности, он и был человеком.
Но они не представляли себе, что он окажется таким старым. В его хижине, укрывшейся в холмах, никто этого не замечал, но при ярком дневном свете старческие пятна на его лысой макушке и желтоватые пряди в длинной белой бороде выделялись особенно сильно. Шея Корнелиуса тряслась, словно куполообразная, обремененная мудростью долгих лет голова стала слишком тяжелой для нее, а когда он двигался, можно было слышать скрип его костей. В довершение ко всему он был глуховат.
Но, услышав предположение о том, что путешествие может оказаться непосильным для него, он сильно оскорбился.
— Возвращение Принца будет достойным венцом моей жизни! — заявил он.
— А я буду помогать нашему милому Кору,— пообещала Гертруда, глядя на старого волшебника своими нежно-голубыми глазами.
—Я знаю, дорогая,— промолвила Королева, улыбаясь своей любимой фее. И в самом деле: Гертруда уже вырастила небольшой хохолок волос на лысине Корнелиуса, словно для того, чтобы он не мерз в дороге. Хотя хохолок весьма напоминал кустик травы (поскольку Герти покровительствовала растениям и была кем-то вроде сельскохозяйственной феи), волшебник выглядел очень довольным.
Если Королева не могла сама отправиться наверх (а королевские советники строго это запретили), то она не могла найти вместо себя никого лучше этой щедрой и любящей феи. Цветы распускались там, где проходила Герти, деревья протягивали к ней свои ветви… Но она никогда не забывала и об овощах. Ее особенной благосклонностью пользовались великолепные тыквы и кабачки, а также крошечные огурчики, которые так вкусны в маринаде.
Она тоже должна была чувствовать себя в Лондоне как дома, поскольку ее мама раньше работала учительницей физкультуры в школе для девочек и до своего приезда на Остров частенько бегала в тренировочном костюме, восклицая: «Хороший бросок!» или: «Отлично сыграно!» Герти обожала свою маму и иногда обращалась к своим растениям, как к девочкам из школы святой Агнессы, крича кустам малины: «Хорошо растете!», или командуя: «Подтянись!», поникшему деревцу.
Третий спасатель лежал за ширмой на осмотре у врача. Ганс был одноглазым великаном, простодушным парнем и добряком, жившим в горах, где никто не мешал ему пасти коз, собирать перья для своей альпийской шляпы и распевать тирольские песни.
- Предыдущая
- 5/32
- Следующая
