Плутония - Обручев Владимир Афанасьевич - Страница 16
- Предыдущая
- 16/71
- Следующая
Письмо Труханова
При обсуждении вопроса о дальнейшем маршруте все согласились, что Земля Нансена дала уже экспедиции не только много нового, но и много необъяснимого и что необыкновенные факты множились с каждым днем движения вперед.
Экскурсии последнего дня показали, что впереди за тундрой начинаются леса, идти по которым с нартами и собаками было немыслимо; следовательно, приходилось оставить нарты, лыжи, часть груза и собак и идти дальше пешком, унося на себе необходимое.
Между тем было совершенно неизвестно, далеко ли тянутся эти леса и что предстоит встретить за ними. Наиболее вероятным казалось, что тепло, растения и животные ограничиваются дном глубокой впадины Земли Нансена и что дальше, на противоположном склоне ее, опять начнутся снега и льды; следовательно, снова понадобятся нарты, лыжи и собаки.
Ввиду такой возможности целесообразным был и другой план дальнейшего движения: идти по тундре вдоль окраины льдов на нартах, чтобы обследовать окружность всей впадины, а в глубь ее делать экскурсии налегке. Но тогда середина последней, вероятно, наиболее интересная в отношении флоры, фауны, а может быть, и геологии, могла остаться неисследованной. Судя по тому, что с окраины льдов в глубь впадины стекали многочисленные речки, там должны были находиться обширные озера или одно большое озеро.
Каждый план имел свои достоинства и свои недостатки. На который же из них решиться? Боровой, Иголкин и Макшеев стояли за маршрут по окраине льдов, тогда как естествоиспытатели, конечно, предпочитали углубиться к центру впадины, где ожидали найти больше материала по своей специальности.
Наконец, можно было разделиться на две партии, направив одну с тяжелым багажом по окраине, другую налегке – поперек впадины, с тем чтобы встретиться на противоположной стороне. Но кто же мог знать, как далеко впадина простирается на восток и на запад и можно ли ее обогнуть? Не окажутся ли препятствия непреодолимыми и не будут ли поставлены обе партии или одна из них в безвыходное положение? Не приведет ли это разделение к гибели всей экспедиции?
Решение оказывалось, следовательно, очень трудным и могло быть чревато тяжелыми последствиями.
Взвесив все это, Каштанов сказал товарищам, спорившим еще с ожесточением, отстаивая каждый свое предложение:
– Вспомним, что у нас есть запечатанный пакет, данный нам организатором экспедиции на случай затруднительного положения. Его разрешено вскрыть, когда мы не будем понимать, где мы находимся и что делать дальше. Не полагаете ли вы, что этот момент наступил? За последнее время мы видели столько необъяснимого, необычайного, а теперь даже не знаем, куда направить наши дальнейшие шаги!
Об этом пакете Труханова все остальные забыли, и предложение Каштанова встретило всеобщее сочувствие. Пакет был извлечен из ящика, в котором хранились наиболее ценные инструменты и деньги. Каштанов распечатал его и прочел вслух:
Дорогие друзья!
Минута, когда вы прочитаете эти строки, будет, быть может, очень тяжелой для вас, но я надеюсь, что ваши ожидания совета и разъяснения не будут обмануты мною.
Я должен сознаться прежде всего, что вовлек вас в настолько рискованное и необыкновенное предприятие, что, если бы вы знали, куда я приглашаю вас ехать, вы бы сочли меня безумным и отказались от экспедиции. Я уже сделал опыт – поделился своим планом с одним ученым и приглашал его организовать экспедицию на мои средства, но он категорически отказался и назвал меня беспочвенным фантазером.
Поэтому единственным способом создать экспедицию для проверки моих теоретических предположений являлось умолчание о ее конечной цели и задачах. Ее надлежало снарядить якобы ради изучения неизвестной еще площади арктической области. Ведь могло оказаться, что мои предположения действительно ошибочны и что экспедиция только и найдет острова или материк, скованный льдами, и, ограничившись их изучением, благополучно вернется назад. Мои затраты на нее и в этом случае не были бы напрасны, так как она доказала бы раз навсегда ошибочность моей гипотезы и вместе с тем уничтожила бы последнее большое белое пятно на карте арктической области.
Но перехожу к сути дела. Целый рад наблюдений на обсерваториях Монблана и Мунку-Сардыка, изучение литературы, данных многих сейсмических станций и исследования над распределением и аномалиями силы тяжести[14] привели меня к выводу, что ядро нашей планеты имеет совершенно не тот характер, который геологи и геофизики принимают до сих пор. Я убежден, что Земля имеет более или менее обширную внутреннюю полость, пустоту, скорее всего с маленьким центральным светилом, возможно уже погасшим. Эта полость может сообщаться с поверхностью шара одним или двумя более или менее значительными отверстиями, дающими возможность проникнуть на внутреннюю поверхность этого пустотелого шара.
Подтвердить или опровергнуть мои соображения могла только специальная экспедиция, отправленная на поиски одного из указанных отверстий, которые, конечно, нужно было искать в неизвестных еще пространствах обеих арктических областей. Для начала я выбрал северную область, как более доступную для русской экспедиции.
Если вам удалось найти отверстие, попытайтесь спуститься в него. Может быть, вы уже спустились в него незаметно, полагая, что спускаетесь в глубокую впадину материка. Если да и если вы сохранили еще силы и средства для передвижения, попробуйте проникнуть глубже и исследовать, насколько возможно, эту внутреннюю полость, не рискуя только без надобности своей жизнью.
Если эта задача почему-либо окажется непосильной, вернитесь назад, так как уже одно констатирование входа во внутреннюю полость Земли явится громадным открытием, а исследование полости может быть поручено новой экспедиции, снаряженной на основании приобретенного опыта. Как истинные ученые, вы, я уверен, будете рваться вперед, когда очутитесь на пороге великих и чудесных открытий. Но прошу вас, обсудите тщательно положение, взвесьте все «за» и «против» и поступайте наиболее разумно, чтобы не рисковать потерей уже достигнутого.
Может быть, вы разделитесь на две партии, из которых одна пойдет в глубь полости, а другая останется у входа, чтобы затем идти на выручку первой или доставить науке весть о чудесном открытии.
Я глубоко скорблю, что судьба лишила меня возможности разделить ваши труды, лишения и открытия и что я вынужден ограничиться этим письмом. Если оно ничего не разъяснило вам, не считайтесь с ним. Во всяком случае, желаю вам от души всяких успехов.
Страна вечного света
С возрастающим интересом и изумлением все члены экспедиции слушали чтение письма ее организатора. Когда Каштанов кончил, на некоторое время воцарилось молчание.
Все обдумывали слышанное и старались применить его к объяснению всех странных фактов и явлений, наблюдавшихся в последние дни.
– Теперь у меня в голове прояснилось, – со вздохом облегчения сказал Боровой. – Я понимаю и это солнце в зените, и тепло, и мамонта с носорогом, и вечные туманы, и фокусы компаса. Только шалости барометра не могу еще объяснить себе как следует.
– Да, почти все понятно! – подтвердил Каштанов. – Я думаю, что спуск в отверстие земного шара начался с перевала через хребет Русский. Ледяной вал, очевидно, представляет самый край, место перегиба, миновав который мы очутились уже во внутренней полости и пошли вместо севера на юг, как правильно показал компас, хотя направления пути мы не изменили. Затем мы поднимались и перевалили через плоский ледяной хребет, спустились с него и очутились в тундре вблизи оконечности льдов, которые образуются из зимних снегов, наносимых в глубь полости. Мамонт, носорог, первобытный бык сохранились здесь благодаря равномерной, благоприятной для них температуре и отсутствию истребителя – человека….
14
Аномалии силы тяжести – неправильности в определенных величинах силы тяжести на земной поверхности, положительные и отрицательные, обусловленные строением земной коры.
- Предыдущая
- 16/71
- Следующая
