Избранное - Авиценна ( Ибн Сина Абу Али) - Страница 1
- 1/17
- Следующая
Аннотация: Ибн Сина (Абу Али Хусейн ибн Абдаллах, латанизированное — Авиценна) — великий ученый, философ, врач, поэт, литературовед Х—XI вв.
В эту книгу вошли лирические стихи, а также сокращенный вариант поэмы о медицине — урджузы.
–––––––––––––––
Газели
1
Кто на земле блаженств не ищет, тот [2]
Их в небесах навечно обретет.
Нам воздержанье, венчанное вздохом,
При жизни очищение дает.
И в рай однажды вступит, кто поодаль
Здесь оставлял страстей водоворот.
И ангелов у ног своих увидит,
Кто отрешится от земных забот.
А ты, моя красавица, я знаю,
Стремишься поступать наоборот.
Тебе от наслаждения отречься
Жизнь, полная соблазна, не дает.
Земная радость — это лишь мгновенье
Пред вечностью, которая нас ждет.
Уединись, как Бу Али. [3] Мгновенье
Предпочитать бессмертью не расчет.
2
На свете был я несколько деньков,
Прошел сквозь бурю логово песков,
Над мудрецом смеялся и при этом
Невежду возносил до облаков.
Ничтожно льстил и гневу предавался,
Теперь душа грязнее каблуков.
И пламень, что из сердца высекал я,
Кропил слезами, как из родников.
Избавиться от дьявольских страстей я
Не в силах был, как пленник от оков.
Гулял, очей веселья не смыкая,
Но жатва, — норов у нее таков,—
Являясь в срок, под корень косит злаки,
Пришлось пожать все то, что я посеял,
Как в мире повелось с покои веков.
Что делать? Я к своей вернулся сути,
Уйдя от суеты, как от клыков.
Где был — не знаю, а куда исчез я
Не скажет ни один из знатоков.
3
Прекрасно чистое вино, им дух возвышен и богат,
Благоуханием оно затмило розы аромат.
Как в поучении отца, в нега горечь есть и благодать,
Ханжа в вине находит ложь, а мудрый — истин щедрый клад.
Вино разумным не во вред, оно — погибель для невежд,
В нем яд и мед, добро и зло, печалей тень и свет услад.
Наложен на вино запрет из-за невежества невежд,
Безверием расколот мир на светлый рай и мрачный ад.
Какая на вине вина за то, что пьет его глупец,
Напившись, пустословить рад и, что ни скажет, невпопад.
Пей мудро, как Абу Али, я правдой-истиной клянусь:
Вино укажет верный путь в страну, истин ветроград.
4
Десять признаков есть у души благородной,
Шесть ее унижают. Быть нужно свободной
Ей от подлости, лжи и от зависти низкой,
Небрежения к близким, к несчастью и боли народной.
Коль богат, то к друзьям проявляй свою щедрость,
Будь опорою им и звездой путеводной.
А впадешь в нищету — будь и сильным и гордым,
Пусть лицо пожелтеет в тоске безысходной.
Краток век, каждый вздох наш быть может последний,
Не терзайся о мире заботой бесплодной,
Смерть играет без устали в нарды: мы шашки,
Мир — доска, день и ночь, как две кости, в руках небосвода.
Абу Али ибн Сина в лаборатории, худ. Р. Арипжанов
Касыды
1
Былое жилище, ты стерто превратностью жизни, [4]
Затоптано в прах. А кого предавать укоризне
За все, что случилось? Иль, может, надгробие это
Над прахом твоим? Зыбкой памяти черная мета?
Не ты ли, исчезнув, со временем тайною стала?
И прошлое мне эту тайну раскрыть завещало.
Наследую камин разрушенных я водостоков,
Немало по ним дождевых прожурчало потоков.
И камень очажный в ложбинке, что словно украдкой,
Меж холмиков, черной прижался к земле куропаткой.
На нем от огня виден след мне, действительно, вечный.
Такой же в груди остается от муки сердечной.
Былое жилище, ты полнишь, как тучи косматы
Клубились над кровлей я слышались грома раскаты,
Как стрелами небо пронзали веселые грозы?
Пора над тобою пролить им кровавые слезы,
Оплакать всех тех, кого помнят развалины эти,
Безумно любивших и добрыми слывших на свете.
О, если б могли нам о прошлом поведать руины,
Далеких событий пред нами возникли б картины.
Но я утверждаю, что смысла полны и значенья
Безмолвные речи, что к нам обращают каменья.
Поверьте, о многом поведать нам могут руины,
Сослаться могу на свои, для сравненья, седины.
Они говорят, что зазубрился нрав мой, а в слове
Былой остроты не хватает и пылкости крови.
Седины не в радость, но в это же самое время
Надежда все чаще подать нам старается стремя.
Быть самоуверенным в поздние годы опасно:
Себе самому ты ошибкой грозишь ежечасно.
Что вижу я ныне? В упадке и честь, и ученость,
И в прошлом осталася мысли людской утонченность.
Сегодня к тому же не видят в достоинствах проку,
Возносят невежд и легко предаются пороку.
И мир предстает мне обителью знати и черни,
Где хаос и тлен, где пируют могильные черви.
А, может быть, сам он мертвец, преисполненный гнева.
Червей этих жрет, ублажая голодное чрево?
Мир сгинет в грехе иль, как праведник, встанет из праха?
Проведать могу ли я предначертанье аллаха?
К перу припадая, пишу: не стремитесь к богатству
И помните: алчность подобна всегда святотатству.
К перу припадая, еще я пишу на бумаге:
Подобен скоту, кто забыл благочестье во благе.
Жизнь верхом блаженства — лишь может казаться животным
При сытой жратве и хозяйском уходе добротном.
Под пологом синим и тайною звездной цифири
Богаты одни, а другие — мудры в этом мире.
Но с мудрыми разве богатые могут сравниться?
Хоть жребий мне выпал среди богатеев родиться,
На льва похожу я, что в джунглях живет одиноко,
Когда с богачами соседствую волею рока.
На голову выше сородичей прочих не я ли?—
Но это понять хоть один из них может едва ли,
Кого удивят они? Чем они могут гордиться,
И разве цена их с моею ценою сравнится?
Я — дождь благодатный, оии — суховею подобны,
Я — знаньями славен, они — неразумны и злобны.
Перо свою верность хранит мне в мгновенье любое,
- 1/17
- Следующая