Снежная смерть - Обер Брижит - Страница 62
- Предыдущая
- 62/63
- Следующая
Когда я думаю, что ты прохлаждалась в кроватке, слушая музыку техно, пока Мартина вешала Магали в соседней комнате… Магали, которую заставили увидеть Вора. Я пишу первое, что приходит мне в голову, ручка рвет промокшую бумагу.
«Кухня?»
— Идиотская идея Мартины, это все ее склонность к спиритизму…
«Мерканти-Вор в камине?»
— Хм-м-м. Этот идиот нам чуть все дело не испортил, он неправильно рассчитал взрывчатую смесь. Я хотела сама этим заняться, но вы же знаете, что это за типы, старомодные мачо! Слава Богу, вы разбили окно! Должна вам кое в чем признаться, относительно Вора: его не существует, но…
— Вор существует, я с ним встречался! — перебивает Бернар.
— Ты путаешь его с Богом, солнышко! — насмешливо отвечает Летиция.
— С Богом я тоже встречался! — подтверждает Бернар.
— Вот-вот! — разражается смехом Летиция. — Именно это я вам и хотела сказать: даже если Вора не существует — Бернар, молчи! — он все же был задуман, и притом не нами.
«Я знаю: рукопись Б*А*».
— Нет, не только. Ваша продажная авторша придумала то же, что и мы: вовлечь вас в новую авантюру. Мы говорили об этом на ужине после коллоквиума. О влиянии реальности на художественный вымысел и наоборот. Мы все немножко поддали, и она сказала, что думает создать для вас виртуального противника, чтобы посмотреть на вашу реакцию, на то, что из этого получится.
И она сделала это! Она прислала мне дурацкий факс.
— Вот она удивилась, наверное, эта святоша, если узнала, что выдуманный ею Вор принялся резать людей! — со смехом добавляет Летиция.
Со стороны Бернара доносится бормотанье:
— Мама святая! А груди надо класть в лифчик.
— Твоя мать умерла! — бросает Летиция. — И она была полная дура! Она тебя четырнадцать лет из дома не выпускала! Вот славная была парочка!
— Мой отец предпринимателъный. — кричит Бернар. — А предпринимателъные строят дома для своих глупых детей!
Очень долгая пауза, нарушаемая только бормотанием Бернара.
— Что именно ты хотел сказать нам, Бернар? — дрожащим голосом спрашивает Летиция.
Смех. Там, правее и немного ниже меня, болезненный смех, переходящий в кашель.
— Это Бернар, а не Леонар! — удается наконец выговорить Жюстине. — Имеющий уши да слышит!
— О, нет, только не надо этой собачьей галиматьи! Объяснитесь! — приказывает Летиция.
— Сын Ферни — это он, Бернар! — шепчет Жюстина, и ее ледяная рука прикасается к моему колену. — Я только что поняла, это как озарение. И он унаследует состояние Гастальди!
Бернар — сын моего дяди. Бернар мой двоюродный брат. Встреча с черной дырой. С другой стороны кружится Земля, маленький ребристый шарик для игры в петанк, брошенный через всю Вселенную в направлении созвездия Большого Поросенка. Элиз Андриоли хочет скакать верхом на Земле, чтобы волосы развевались по ветру, а звезды мерцали в мозгу. Но черная дыра не принимает меня, я возвращаюсь обратно, и теперь, в этой мерзкой грязи времени, где стирается реальность, я возвращаюсь к логически выстроенному кошмару. Элиз, возьми себя в руки. Послушай, как Летиция шипит сквозь зубы: «Но это же всего лишь роман! », а Жюстина чеканит:
— Реальность не так-то легко переделать, детка! Вы думали, что достаточно вывести Элиз на сцену вашего театрика и столкнуть ее с другими персонажами, чтобы история, которую вы сочинили, написалась сама собой. Неправда! История — это как музыка, ее нельзя написать без молчания… без лжи, без пропусков…
— Заткнись!
— Вы хотели сделать из Элиз настоящую героиню, — гнет свое Жюстина, — но вы забыли, что герой прежде всего принадлежит автору. Я уверена, что вы получите огромное удовольствие, когда будете читать о ее новых приключениях в своей камере для буйно помешанных, — добавляет она без всякого выражения.
Летиция несколько минут переваривает услышанное, потом вопит:
— Это чушь! Это мы все придумали!
— Слишком надуманно! — восклицает Жюстина. — Вроде как «перебор»: вы вышли за рамки!
— Б*А* тоже сядет! — в отчаянии кричит Летиция.
— За что? Она извлечет пользу из зла, содеянного вами. «Чужое добро впрок не идет», но «на чужих ошибках учатся»! — поучительно произносит Жюстина.
— Я вас сейчас убью, пристрелю, как двух сучек, и никто не извлечет пользы из приключений Элиз! — надрывается Летиция. — А этому сынку старого козла, я ему башку размозжу, я…
— Не советую вам и пальцем трогать мальчика! — раздается женский голос из-за деревьев.
Иветт! Ей удалось! Трам-та-ра-рам! Звените, горны, гремите, трубы!
— А что… ? — потерянно лепечет Летиция.
— Я капитан Бертран, штурмовая группа Национальной жандармерии! — мужской голос, усиленный мегафоном, звучит неестественно сухо. — Вы окружены! Сдавайтесь!
Кавалерия! Наконец-то!
— Я вооружена, у меня заложники! — орет Летиция. — Я прикончу их!
— У вас есть три секунды, чтобы положить оружие! — отвечает капитан Бертран. — Вас держат на мушке четыре элитных снайпера. И я не в лучшем настроении. Раз!
В кино так переговоры не ведут. Надеюсь, он знает, что делает.
— Требую вертолет, или я убью их! — опять кричит трясущаяся от бешенства и отчаяния Летиция.
— Меня зовут Марк, — произносит другой, не менее холодный голос. — У меня в прицеле ваш правый глаз. Только что были обнаружены тела наших товарищей, — добавляет он, — мы действительно не расположены шутить. Если честно, мы надеемся, что вы откажетесь сдаться, тогда мы получим законное право нажать на спуск.
— Два!
— Время — деньги, — говорит Бернар.
Она подчинится или выстрелит? В кого она целится? В Жюстину? В Бернара? В меня? Имею ли я право надеяться, что она держит на прицеле одного из них? Я аморальна, если всеми силами души надеюсь, что это не моя голова разлетится на куски?
— Три…
— Ладно, сдаюсь! — кричит Летиция. Точно как в вестерне.
От облегчения я икаю.
— Хорошо. Поднимите руки! — командует капитан Бертран, — выше!
— Сволочи! — бормочет Летиция. — Идите все в задницу!
И тут же начинает хныкать: «Они меня заставили, я не хотела, я не понимала, что делаю… » — и так далее, а нашу маленькую полянку вдруг заполняют десятки мужчин с суровыми голосами.
Совсем рядом оглушительно завывают сирены «скорой помощи», возгласы, слова, беготня вокруг дома, наверху, мужские голоса, протесты Кристиана («она в меня выстрелила!»), что-то очень тонким голосом пищит Клара, истошный лай, треск вспышек, шум вертолета, Иветт бросается мне на шею. Я изо всех сил сжимаю ее старую руку в узлах вен.
— Элиз, вы в порядке? — спрашивает знакомый голос.
Голос, задающий мне вопросы, спрашивающий о моих впечатлениях, возвращающий мне чувства, ощущения, голос, возвращающий мне мой голос, голос моей авторши.
— Когда издатель позвонил мне и сообщил об убийствах, якобы совершенных Вором, — ей приходится говорить очень громко, чтобы перекричать шум, — я бросилась на первый же рейс.
Нормально, автор должен спасать свою героиню!
— Кто-то воспользовался моей рукописью! — продолжает она. — Я связалась с судебной полицией, и только мы приехали в деревню, как в участок явилась Иветт.
Я чувствую себя смертельно усталой, звонки, гудящие моторы, «гав!», что-то тяжелое и мохнатое плюхается на мои ноги, я прижимаю это тяжелое и мохнатое к себе, вдыхаю вкусный горячий запах живой собаки, «Собака ранена», — говорит кто-то, Бернар плачет, Жюстину уносят на носилках, а она вдруг спрашивает:
— Где Фернан? Скажите ему, что я в порядке!
Никто ей не отвечает.
— Скажите ему, что я в порядке, — повторяет Жюстина, — он, наверное, умирает от беспокойства!
И эта фраза открывает все шлюзы, плотина трещит, тонны слез, слез бешенства выливаются на мои щеки, они идут откуда-то из глубины, так что мне кажется, что меня вывернули наизнанку, как перчатку, и что я изойду слезами, жандарм что-то говорит мне, а у меня вырывается только «о, о!» между двумя всхлипами, я слышу, как пытаются определить, жив ли Лорье, кислородная маска, его срочно уносят, я плачу, я плачу, мне кажется, что я плыву по соленым волнам.
- Предыдущая
- 62/63
- Следующая
