Третий муж герцога Литерского (СИ) - "Jailex" - Страница 87

• Предыдущая
• 87/111
• Следующая

Приятным сюрпризом для Эддрика стало и то, что Эжен легко влился в среду местной знати и даже, некоторое время спустя, завел себе приятелей. Не хотелось думать еще и о том, что и у самого младшенького в их семье тоже душевные проблемы.

Когда они только начали жить в Карумии, Кисиль сразу сказал, что их главная задача – жить в собственное удовольствие, но если у Эддрика или Риэля появится желание заняться каким-либо делом, он будет рад и поддержит.

Эддрик искренне не мог сообразить, чем можно заняться. Чтоб это было не только ему по душе, но и прибыльно, и выгодно.

Дело пришло к нему само, совершенно случайно. На одном из балов, куда постоянно таскал их Кисиль с целью познакомить с «нужными» людьми, он разговорился с генералом Карумийской армии и дал ему несколько советов, исходя из личных знаний родной страны. Так и вышло, что он стал военным советником в текущей войне. Эддрик старался не думать, насколько такие действия являются предательством. Он считал, что после того, как он позволил иностранному шпиону закончить свою миссию по развалу страны, при этом частенько помогая ему, после того, как он сбежал из собственной страны, нет смысла рассуждать о предательстве. Так что теперь он с удовольствием занимался планированием военных действий вместе с генералом Хофманом.

Так что сейчас, возвращаясь с очередного совета с генералом, он искренне не понимал, с чего на него нашли столь философские размышления.

Приятным сюрпризом для Эддрика стал Кисиль. Граф Глиссер расположился гостиной, задумчиво теребя корешок книги, которую, похоже, и не открывал.

- Какой приятный сюрприз, - улыбнулся Эддрик.

- И не говори, - отозвался Кисиль, хотя его взгляд до сих пор где-то блуждал.

- О чем думает мой старший муж? – игриво-заискивающий тон отвлек графа от размышлений.

- Эддрик, я же просил!

- Я не схожу с ума от осознания того, что стал вторым мужем. Если ты не забыл, изначально так и предполагалось. Так что моя психика вполне цела, - рассмеялся Эддрик.

Они уже не раз вели подобные разговоры.

- Люблю тебя, - тихо отозвался Кисиль, упираясь лбом в плечо мужа.

- И я тебя, - сказал Эддрик, приглаживая волосы Кисиля. – О чем ты думаешь?

- О том, что я хотел, чтоб вам тут было лучше, чем в Кальрадии, но не вышло.

- Кисиль, мы со всем справимся, - Эддрик подцепил подбородок мужа и заглянул в печальные глаза.

Кисиль так искренне старался держать при себе переживания такого рода, что Эддрику постоянно хотелось забрать эти мысли и заботы из и так занятой головы графа.

- Это точно. Даже с трупом.

- Каким трупом? – насторожился Эддрик.

- С трупом лисицы, - недовольно ответил Кисиль.

- Ты о чем?

Эжен тихо кашлянул на входе.

- Это чудовище, - ответил Кисиль, пристально оглядывая Эжена, - притащило прямо в гостиную окровавленный труп лисицы.

Эжен тихо засмеялся. Мокрые после ванны волосы разметались по плечам, на влажных губах сияла улыбка, и в этот момент Эддрик искренне верил, что они действительно со всем справятся и будут жить так, как написано в книжках – долго и счастливо.

- И в чем проблема?

- Я ненавижу трупы животных, - нахмурился граф, - еще с детства. После того, как чертов братец подсунул мне на подушку тельце птички.

- О, детские страхи, - понимающе улыбнулся Эжен, - тебе пора от них избавиться, в твоем-то старческом возрасте.

- Что? – Кисиль угрожающе приподнялся, в глазах сияла готовность к игре, - кого ты назвал стариком? А ну иди сюда!

Они выбежали из гостиной, громко топая ногами.

Эддрик улыбнулся и велел подать ему чай. Определенно, сегодня был неплохой день.

глава 54.

Риэль не мог сказать, что в Карумии все оказалось противно ему. Безусловно, было множество минусов. Среди них главным была невозможность пользоваться магией открыто. Те мелкие опыты, которые он проводил, отгородившись от всех дубовой дверью, не давали магии достаточной свободы. Это давило, вызывая головную боль и тошноту.

Он ни в коем разе не хотел опечалить Кисиля тем, что его физическое состояние в Карумии приходит в упадок. В сложившейся ситуации вряд ли возможно что-либо изменить. Такая новость лишь опечалит возлюбленного. Кисиль и так достаточно переживал о том, что им не слишком комфортно на его родине, чтоб радовать его еще и этим.

Несмотря на то, что Риэль много времени проводил, закрывшись ото всех, он старался быть в курсе событий, происходящих не только в доме, но и в стране. Привычка, выработанная за время жизни при дворе Генриха, никуда не делась.

Один из слуг, сына которого он спас сразу по приезду в страну от воспаления легких, верой и правдой служил Риэлю, по несколько раз на дню клянясь, что душу продаст за мага в благодарность за сына.

Проверять, насколько верным было это утверждение, маг никогда не планировал, а вот пользоваться для удобства услугами мужчины он никогда не отказывался. Этот же слуга нашел ему занятие, начав просить за своих односельчан: от кашля, от ожогов, от простуды. Им всем были нужны зелья. Они готовы были отдавать последние гроши, лишь бы выжить, победив болезнь. Ни разу Риэль не брал денег, выполняя регулярно просьбы слуги. Риэлю нравилось просто приносить людям помощь. Не тем, кто после дорогой покупки зелья типа поддержания мужской силы, шепчет за спиной дрянные слова. А тем, кому твоя помощь действительно нужна.

Он не знал, в курс ли его маленького увлечения Кисиль, но считал, что ничего, что могло бы расстроить мужа, он не совершает. Впрочем, и кричать на каждом углу о добрых делах он не собирался. Хвастовство не добродетель. Хотя, может, дело было в том, что отношения внутри их семьи изменились. Немного, неуловимо, но стали другие. Все они выросли за это время, поменялось видение мира. Возможно, перемены были связаны с этим.

Кисиль пропадал, занимаясь какими-то делами. Ведь ничего бы не стало, если он, этот упрямый и самостоятельный граф, рассказал им, что он делает. Они были бы спокойны, зная, что Кисиль в безопасности, и все было бы отлично.

Серых стражей, которых Кисиль приставил к ним, маг видел с первого дня. Такова уж его природа. Он искренне считал, что если Генрих всерьез возьмется за то, чтоб их достать, стражи не станут серьезной преградой. Их единственным достоинством была возможность нахождения в Тени. Это тонкая грань между миром бытия и небытия, которая не видна обычному глазу. Это место, где нет потребностей – ни голода, ни усталости не чувствуют стражи. Вот только находятся они там благодаря амулетам, а не исключительности своих способностей. И если король пошлет магов разобраться со сбежавшей семейкой, роль стражей будет совсем невелика.

• Предыдущая
• 87/111
• Следующая