Тропою исканий - Бунтов Яков Дмитриевич - Страница 12

• Предыдущая
• 12/23
• Следующая

Пожилой мужчина принес трех червяков и положил их в Герину корзину со словами:

— Хотел себе взять, посмотреть, как они будут шелк вить, да уж коли их везете в подарок академику, то решил отдать. — Немного помолчав, он добавил: — Николай Васильевич — человек науки, что-либо дельное придумает.

После этого ребятам стали приносить или передавать шелковичных червей и другие пассажиры.

— Так вы, ребята, проехали станцию Рудницкого, — сказала озабоченно одна женщина.

— Мы знаем, — сказал уже приободрившийся Володя, — да автобус для нас не остановили. Поневоле теперь едем все дальше и дальше от нашей цели. Мы волнуемся, и шелкопряды наши тоже волнуются и лезут к выходу, — с этими словами Володя показал на переднюю дверь и сам засмеялся. На двери висели пять крупных шелковичных червей. Увидев их, засмеялись и другие.

Автобус пошел стороной, обходя участок дороги, на котором проводили ремонт. Пассажиров мотало из стороны в сторону, толкало то взад, то вперед.

Женщина с озабоченными глазами вела разговор с кондукторшей.

О чем они говорили, ребята не слышали. Однако после этого кондукторша утвердительно кивнула головой, дала сигнал шоферу, и автобус остановился. Обращаясь к ребятам, она сказала:

— Вылезайте, юннаты! Приехали!

Ребята вскочили, взяли корзину, поблагодарили девушку, попрощались с пассажирами и, быстро спрыгнув на землю, обрадованные, пошли по обочине дороги обратно к станции Рудницкого.

Они шли по тропинке, смеясь над происшествием.

В деревянном здании ребята поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж, остановились возле таблички «Научный руководитель академик Н. В. Рудницкий». Осторожно вошли.

За столом в жестком кресле сидел Николай Васильевич и что-то писал. Он был большой, бородка клинышком, на носу — пенсне. Он оторвал от стола глаза и сказал:

— Пожалуйста, присаживайтесь.

На одной из стен кабинета висели портреты Ленина, Мичурина, Дарвина, Тимирязева, Вильямса, на другой — схемы и диаграммы, а в середине — барометр-анероид.

Услышав, что юннаты принесли ему подарок, Николай Васильевич заулыбался и сказал:

— Интересно, что у вас за подарок?

Тогда Гера быстро развязал марлю и поставил корзину на стол.

Николай Васильевич встал и ахнул от удивления:

— Как много! И какие крупные!

Володя, Вадик и Гера враз, перебивая друг друга, начали рассказывать о своих питомцах.

Николай Васильевич оживился и стал расспрашивать ребят, при этом приговаривая:

— Приятно, приятно, добрый у вас подарок. Спасибо! Спасибо! Так, значит, на листьях березы? Китайский дубовый шелкопряд? Перед завивкой коконов? Хорошо, очень хорошо. Молодцы! А еще чем занимаетесь, юные мичуринцы?

Гера вошел в азарт и рассказал о пришкольном опытном участке, о том, что там растет.

Николай Васильевич слушал его внимательно и изредка по-отечески улыбался.

— Так, значит, и яблоньки прививать умеете? Хорошо, очень хорошо. И виноград у вас растет? Чудесно! Чудесно! И абрикосы и персики растут? И даже субтропические? Ну, уж если у вас на пришкольном участке растут субтропические культуры, то я непременно к вам приеду, — и он записал адрес школы.

Потом он позвал сотрудника по защите растений.

— Мария Ивановна, — сказал Рудницкий пришедшей женщине, — извольте видеть: в нашей области шелкопрядов разводят. А вот и шелководы — юннаты тридцать восьмой школы… Вы ведь жили на юге и знаете шелководство?

— Да, разводила тутового шелкопряда. А это какой-то другой, — сказала она.

— Вот то-то и оно, что другой. Да и кормят они его березовыми листьями. Поручаю вам интересную работу с шелкопрядами.

— Удивительные люди эти юннаты. Чего только не придумают! — сказала Мария Ивановна.

— Юннаты вас познакомят, что нужно делать с шелкопрядами.

Потом ребята простились с Николаем Васильевичем и вместе с Марией Ивановной вышли из кабинета.

Она усадила Геру, Володю и Вадика в тень, бросаемую деревом маньчжурского ореха, и стала расспрашивать их о шелкопрядах. Юннаты, разгоряченные только что пережитым, наперебой обо всем рассказывали. Она то смеялась, то делалась серьезной, что-то записывала к себе в блокнот. Разговор был большой. Ребята поняли, что их питомцы попали в надежные руки.

Время шло. Наши кружковцы продолжали возиться со своими питомцами. Шелкопряды по-прежнему приносили им много радостей и огорчений.

Наступила осень, за ней пришла зима. Те, кто начинал работу в юннатском кружке, уже учились в седьмом и восьмом классах. С радостью я наблюдал, что работа с шелкопрядами помогла им полюбить уроки биологии.

Не то было с более младшим поколением — с шестиклассниками. Следовало и их заинтересовать предметом, привить любовь к естественным наукам. Со второго полугодия шестиклассники тогда начинали изучать зоологию беспозвоночных, а весной заканчивали насекомых. Я решил на одном из уроков познакомить их с работой наших шелководов, но подумал: им будет вдвойне интересно услышать это не из моих уст, а из уст старших товарищей. Занятие это согласился провести Вадик Петров.

Урок начался обычно и как будто не предвещал ничего особенного: я открыл классный журнал и стал проверять, как учащиеся усвоили материал. Тема была интересная — «Жизнь насекомых». Ребята отвечали обстоятельно. Когда опрос окончился, учащиеся ожидали объяснения нового материала, но я не начинал.

В дверь постучали, и в класс вошел худощавый белокурый мальчик, ученик седьмого класса; в руках у него были коробки и сетки. Я встал, дал ребятам знак и пошел к нему навстречу. Все шестиклассники тоже встали, приветствуя вошедшего ученика. Он смутился и покраснел.

Потом ребята сели и притихли, ожидая, что будет на этом уроке.

— У нас сегодня урок на тему о шелководстве, — сказал я. — Петров Вадим, член кружка юннатов нашей школы, познакомит вас с работой по разведению дубового шелкопряда.

Вадик молчал, видимо, волновался и не знал, с чего начать. Ребята зашептались. Наконец он заговорил:

— Дубового шелкопряда впервые стали разводить в Китае и Корее около пятисот лет назад. У нас стали разводить его с 1927 года на Кавказе и в Крыму. Теперь разведение шелкопряда продвинулось на Украину и по всей Волге до Чувашской и Марийской республик.

Вадик показал по географической карте родину шелкопряда и его продвижение на север. Потом он рассказал о том, как юннатский кружок начал свою работу над шелкопрядом еще в 1946 году, остановился на трудностях, которые встретились при выкормке шелковичных червей, рассказал об открытии нового вида корма для дубового шелкопряда, о радостях и горестях юных натуралистов.

Он все больше и больше оживлялся, его глаза блестели. Шестиклассники сидели тихо.

Вадик рассказал о том, как к нам в кружок пришла комиссия из облисполкома.

Когда были гости, дежурные принесли веток березы. Мы сделали свежие букеты, поставили их в бутылки с водой и подвинули к старым со стороны падающего света. И голодные гусеницы, словно по команде, устремились на свежие букеты и стали объедать листья березы.

— Да они у вас, оказывается, ученые! — сказал агроном сельхозуправления. А дежурный Славик Ветошкин сказал на это:

— Нет, они поступают по врожденному инстинкту. Когда голодные, то всегда лезут к свету, а на пути у них свежий букет… Ну, конечно, помогает им и обоняние…

Члены комиссии еще долго ходили и рассматривали наших шелкопрядов. Их заинтересовал процесс завивки гусеницами коконов. Особенно был рад агроном. Он ходил между столами с букетами и оживленно доказывал членам комиссии:

— Прекрасный пример, показывающий единство организма и среды. Изменились условия — пища. Береза заменила дуб, и сразу это сказалось на сроках завивки. Уже наметились и скороспелые и позднеспелые… Веди отбор… Замечательная работа у юннатов!

• Предыдущая
• 12/23
• Следующая