Избранница Фортуны - Нэпьер Сьюзен - Страница 7

• Предыдущая
• 7/39
• Следующая

– Спасибо, Финн, но я ведь могу и сохранить имя, – пригрозила Мэгги. – Ты ни разу не вмешивался в мою жизнь с тех пор, как мы поженились, и я была бы очень признательна, если бы ты продолжал в том же духе и после развода. В противном случае весь этот сброд решит, что ты занимаешься tenase a lrorl.

Это было бы нечестно по отношению к Лори и ко мне, хотя, несомненно, твоя репутация только укрепится…

Финн рассмеялся, и они сменили тему, но Мэгги прекрасно понимала, каким обоюдоострым мечом был их брак-пустышка. Она искренне радовалась за Финна, но, честно говоря, побаивалась предстоящей свободы и себя в роли одинокой женщины на современной либеральной сцене, особенно среди ее суетных сверстников и друзей. Во всяком случае, никто не должен узнать, каким блестящим фарсом был их брак… по крайней мере до тех пор, пока их великие деды не отойдут с миром.

Томас Ричи, адвокат Коулов, сказал один столько же, сколько все трое, сидевшие напротив. Разговор происходил на следующий день в обитом плюшем офисе с видом на Оклендский порт. Лори, якобы ушедшая за покупками на время обеденного перерыва в ювелирных мастерских «Фортуны», в священном ужасе слушала запуганную историю брака Коулов, а Финн с Мэгти мрачно взирали на кипу документов, извлеченных Томасом из папки. Предыдущим вечером Финн вынужден был смущенно признать, что совершенно запутался, пытаясь объяснить суть дела.

– В действительности все очень просто, – заметил Томас в краткой и выразительной манере, отточенной двадцатипятилетней практикой. В свое время он был удивлен, когда Финн и Мэгги обратились со своим делом к нему, поскольку, как известно, Коулы и Донованы не только в бизнесе, но и в юридической практике всегда обращались к конкурирующим фирмам. Потом он выслушал немало посулов и угроз от Патрика Донована и Маркхама Коула, настоятельно желавших получить информацию о внучке и внуке, но остался непреклонен. Вообще-то Мэгги подозревала, что ему доставляло большое удовольствие задирать нос перед двумя самыми могущественными людьми города… и перед их влиятельными юридическими конторами. Томас занимался своей практикой вместе с сыном и зятем на старомодный манер, и Мэгги подозревала также, что их необычный брак внес разнообразие в рутинные дела скромной конторы – Неплохой способ прекратить фамильную вражду, – согласилась Лори. – Но Финн не рассказывал мне, с чего все началось – Потому что этого на самом деле никто не знает, – ответил Томас. Считается, что замешана Жозефина, жена Патрика Донована, но это только слухи. Достоверно известно лишь то, что, проработав некоторое время совместно, Маркхам Коул и Патрик вдруг сильно повздорили. Они затеяли тяжбу о праве на владение магазином, который к тому времени уже стал весьма преуспевающим, и дед Финна выиграл дело. Магазин «Патрик и Маркхам» был немедленно переименован в «Магазин Маркхама». Донован обанкротился, но через несколько лет ему удалось открыть рядом с «Магазином Маркхама» «Магазин Донована», и их отчаянная конкуренция продолжается до сих пор.

Сегодня старики ненавидят друг друга не меньше, чем в день ссоры.

Соперничество сделало обоих богатыми, но со временем оно же стало подрывать доходность обеих компаний. Пока отец Финна работал в «Коул и K°», ему удавалось внедрять толику здравого смысла в Маркхама, но, когда он, вскоре после сорока, умер от сердечного приступа – вызванного, как утверждал Маркхам, каким-то мерзким подвохом Патрика, – старик снова откопал топор войны. Он не доверяет никому – даже Финну нелегко убедить деда, что он знает свое дело. Что до Патрика Донована, он всегда управлял компанией сам… Отец Мэгги смыслил в делах не больше, чем сама Мэгги.

Мэгги, ничуть не обидевшись, добавила:

– Беда в том, что у обоих патриархов вместо династий, которые они хотели основать, было только по одному сыну. Моя бабушка умерла при родах, а Финнова – во время эпидемии гриппа, когда его отцу было всего пять лет. А деды, одержимые идеей разорить врага, и не подумали жениться второй раз.

Может быть, при женщинах они бы немного смягчились… да и дети отняли бы какую-то часть этой губительной энергии. Знаешь, моему деду уже семьдесят шесть, а он по-прежнему работает полный день! Несмотря на то, что легкие у него никуда не годятся. – Мэгги вздохнула. – «Не сворачивай с пути» – вот его девиз… даже если путь ведет в могилу, не сворачивай с пути! – Пять лет назад чуть было этим не кончилось, – перехватил нить рассказа Томас. – Могила чуть было не поглотила обоих стариков вместе с их компаниями. Маркхам Коул начал осуществлять программу расширения дела, и Патрик Донован, разумеется, не отставал. Пошли слухи, что один соперник проявляет интерес к покупке какой-нибудь компании только для того, чтобы другой, перехватывая, завысил цену. У Маркхама начались проблемы с сердцем, а Патрик уже не расставался с кислородной подушкой; и, может быть, уколы совести делали вражду еще более ожесточенной. А поскольку к тому времени все акции были уже в руках семей и, следовательно, не требовалось ни перед кем отчитываться, старики дрались своими фирмами, как зонтиками. Оба были на грани самоуничтожения, и ничто не могло остановить их.

– Кроме нас, – усмехнулась Мэгги. – На сцену выходят герои-спасители, единственные наследники династий Коулов и Донованов!

– Вот только если бы ваши деды продолжали в том же духе, наследовать было бы нечего, – подсказала Лори с уже известной Мэгги озорной улыбкой. Эту часть истории девушка поняла.

– Точно. А я была испорчена с пеленок. Я не хотела бедности. Всю жизнь меня готовили к вступлению в наследство, и я не собиралась его терять из-за тупоголового упрямства Патрика. – Мэгги вспомнила холодок неуверенности, пронзивший ее после телефонного разговора с личным помощником деда, только что уволенным после пятнадцатилетней работы за отказ совершить очередное приобретение, которое приблизило бы «Донован и K°» еще на шаг к банкротству.

Он позвонил беззаботной студентке-выпускнице, чтобы предупредить о глупости, которую намерен совершить его босс. Все знали, что единственный, кто имеет влияние на упрямого ирландца, – это его любимая внучка. Однако на этот раз и она была бессильна и потому обратилась к своему единственному другу – Финну.

Он заканчивал Оксфордский университет, и Мэгги полетела в Англию, где выяснила, что и до него дошли слухи о пошатнувшемся финансовом положении семьи.

– Я был настроен так же, – сказал Финн. – Я давно собирался взять «Коул и K°» в свои руки и был по горло сыт тем, как дед последовательно разрушает фирму ради удовлетворения своей гордыни. Мы с Мэгги так разозлились, что готовы были разорвать обоих стариков и свалить клочки в одну корзину!

– Но вместо этого ты предложил Мэгги выйти за тебя. Не слишком романтично, – сказала Лори.

– Романтика здесь ни при чем. Это был единственный здравый путь прекращения вендетты, какой мы только могли придумать, – объяснила Мэгги. И на самом деле предложил не Финн, а я.

– Ты не предложила, а решила, – ухмыльнувшись, уточнил Финн. – Это была ее идея – полететь в Штаты и прожить несколько дней в Неваде. По местному закону этого вполне достаточно, чтобы оформить брак.

– Рено… Мировая столица браков и разводов, – рассмеялась воспоминанию Мэгги. Это было похоже на классическую авантюру, предпринимаемую двумя юными аристократами для спасения упрямых патриархов от них же самих.

– Конечно, когда мы вернулись, был ужасный скандал…

– Но я притворилась беременной, а поскольку оба ужасно старомодны, им пришлось заткнуться на время…

– … достаточное для того, чтобы Маркхам обнаружил в «дьяволовом отродье» милую девочку…

– … а мой дед открыл у «избалованного пащенка старого мула» трезвый ум и хорошо подвешенный язык, – подхватила Мэгги. – Первый год был довольно бурным, особенно после моего «выкидыша», но, когда они увидели, что мы с Финном крепко держимся друг за друга, придирки пошли на убыль. На самом деле мне кажется, что эти старые ворчуны гораздо большие романтики, чем мы, и рады были поверить в нашу любовь с первого взгляда, в то, что мы якобы встретились в Париже и невольно повторили историю Ромео и Джульетты.

• Предыдущая
• 7/39
• Следующая