Вирт - Нун Джефф - Страница 11

• Предыдущая
• 11/61
• Следующая

Мы снова расселись по местам, и Мэнди спряталась за последним номером «Кота Игруна». Она проходила своего рода экстерный курс домашнего обучения, и, вне всяких сомнений, пыталась закрутить с Битлом что-то серьезное. Без шансов, крошка. Он – магазин закрытый и запертый на все замки. Очень скоро ты это поймешь, очень скоро. Есть вещи, которые просто не выскажешь, сидя в переполненном ржавом гробу на колесах, несущемся по направлению к Боттлтауну.

– Я смотрю на тебя, – сказала Брид, сверля Мэнди тяжелым взглядом.

Мэнди упорно ее игнорировала, скрывая лицо за журналом.

– Мы едем прямо в Бутылку, Би? – спросила она.

– Точно так, детка. Прямо в Бутылку.

– К Тристану?

– К нему.

– За Английским Вуду? – Мэнди выдавала всю информацию, которой не владела Бриджит.

– Верно, детка.

– Я выяснила насчет Икаруса Уинга, – сообщила Мэнди, напыщенная, как сутенер.

– Это мой фургон, сука, – фыркнула Брид и добавила: – Убирайся отсюда на хуй!

– Извините, – ответила Мэнди, опуская «Кота Игруна», – но в данный момент это транспортное средство идет на довольно высокой скорости.

– Я знаю, о чем ты думаешь.

Мэнди занервничала, но лишь на мгновение. Стрельнула глазами в сторону Битла и снова возрилась на Брид. Брид изобразила свой лучший дымный взгляд.

– Это хорошо, что ты знаешь, – сказала Мэнди, храбро встречая этот взгляд. – Битл чувствует тоже самое. – Битл ничего не сказал. Вот тебе, новенькая, замечательный шанс получше узнать этого человека. – Может, теперь ты оставишь нас в покое. – Морщина боли, как шрам, пересекла лоб Мэнди. Вот так оно и начинается. Капли пота стекали по ее лицу. Ее губы сжались. – Битл! – в ее голосе появились соответствующие интонации. Боже! Брид начала Теневой трах! Мэнди сжала руками голову, ее лицо перекосило от боли. – Битл!!! Что она делает?! Помоги мне!!!!

– Брид! – закричал я. – Оставь ее в покое!

Безрезультатно.

– Битл!!!

Битл даже не обернулся, чтобы посмотреть на спектакль. Возможно, он знал, как далеко может зайти Бриджит, чтобы дать понять Мэнди, что конкретно она имеет в виду. Да, наверное.

– Отъебись от меня! Уебищная теневая сука!!!

Бриджит улыбалась.

– Знаешь такую пословицу, новенькая. Чистый значит бедный...

Мэнди бросилась на нее, выпустив коготки, но споткнулась о Существо, которое все еще было слишком обдолбано перьями, чтобы о чем-либо волноваться. Закончилось тем, что две девушки сцепились на полу, и Существо присоединилось к ним, его щупальца дрожали; вне всяких сомнений, оно приняло эту драку за продолжение виртовой грезы, которой оно по-прежнему наслаждалось.

Я взирал на эту кучу-малу и думал: почему жизнь вот такая? Почему, блядь, она вот такая, жизнь?!

Битл вырулил на Мосс-Лейн-Ист.

Брид с Мэнди перекатились через Существо и вошли в клинч. Я не мог сказать ничего путного, но тут, наконец, вступил Битл:

– Прекратите там это блядство. Мы уже приехали.

Битл поставил фургон на парковочное место, обозначенное знаком «НЕТ ХОДУ». На Джэммер было плевать. Фургон встряхнуло под отвратный скрежет тормозов, и он резко остановился, отбросив Мэнди и Брид обратно в объятия Существа. Шесть щупалец обернулись вокруг Бриджит. Это было любовное объятие. Мэнди с трудом выбралась из этой свалки, тяжело дыша.

– К черту все! К черту! Мне это просто не нужно! О"кей?

Битл обернулся и посмотрел на обеих женщин.

– Моя постель тепла и широка, – сказал он, – а жизнь коротка. Понятно?

– Понятно, – сказала Мэнди.

Брид ничего не сказала. Ее глаза закрылись, встречая сладостную боль. Она погружалась все глубже в обволакивающее тело Существа, черпая утешение из его мрачных теней.

Битл, еще больше скривившись, повел головой и искоса посмотрел на меня.

– Пошли, Скриббл. – И тут он увидел то самое выражение в моих глазах. – Боишься?

– Нет.

– Вообще-то, ты должен бояться. Чистые в Бутылку не ходят.

– Я жду. Пошли.

– Выбора нет. Понимаешь, о чем я, Скрибб?

Конечно. Иногда у тебя просто нет выбора. Даже, если ты чист, как дождь, и твоя жизнь – лишь слюнявый поцелуй на стекле. И Существо говорило со мной:

– Кхаси! Кха, кха! Кхаси, Кха! – Не оставляйте меня здесь одного. Что-то вроде того.

– Нельзя брать с собой Существо, – сказал я. – Слишком опасно. Нам оно очень нужно. Кому-то придется остаться.

– Правильно, Скрибб. Вот ты и останешься.

– Битл!

– Выбора нет.

– Это мой трип, Би. Я знаю, зачем мы здесь.

– А я знаю это место. Час твоей битвы еще не пробил, Скрибб.

Мэнди открыла задние двери.

– Давай сделаем это, Би!

Битл повернулся к Бриджит. Она лежала в объятиях инопланетянина.

– Ты ничего не хочешь мне сказать, Брид? – В его голосе было чувство. Может быть, даже нежность. Совсем чуть-чуть. Бриджит слегка приподняла сонную голову из щупалец Существа.

– Это твоя игра, Битл, – ее голос был глубоко затенен. И тут я врубился. Она не говорила, она просто думала! Я поднялся и встал между ними.

Битл ответил шепотом:

– Да, все правильно. Это моя игра.

Вот так оно все и произошло. Их последние слова, обращенные друг к другу.

Битл вышел из фургончика и подошел к задним дверям, где его ждала Мэнди. Просунув голову внутрь, он сказал мне:

– На этот раз тебе быть на шухере. – Он помолчал и вдруг добавил, немного понизив голос. – Я для тебя это делаю, Скриббл. Помнишь?

– Помню-помню.

– И для Дездемоны...

Я помню.

Битл и Мэнди идут по дорожке, усыпанной стеклом.

Послеполуденный шум в приоткрытом окне.

Спектр цветов, излучаемых солнцем, ярко сверкающим над высотками. Свет преломляется сквозь влагу, висящую в атмосфере.

Дрожащее марево в воздухе.

Миллионы кусочков солнца светятся на тротуаре.

Битл и Мэнди исчезают в радужном мираже.

Я старался следить за ними как можно пристальней, перебравшись на переднее сиденье для лучшего обзора. Повсюду – кристально острые осколки разбитых бутылок: винных бутылок, пивных бутылок и бутылок из-под джина, – они ловили и увеличивали каждый рассеянный луч манчестерского света. Весь Боттлтаун, от торгового центра до жилых многоэтажек, блестел и искрился, как разбитое зеркало самой яркой звезды. Такова красота в центре города слез. В Боттлтауне даже слезы мерцают, как драгоценные камни.

Я знал, что у Битла был дар замечать красоту даже в уродстве. Просто я больше привык к уродству, наблюдая его каждый день в жестоких зеркалах и в зеркалах женских глаз.

Боттлтаун существовет всего лет десять или около того. Своего рода урбанистическая мечта. Когда все только начиналось, здравомыслящие и благопристойные семьи быстренько выехали отсюда, и им на замену приехали молодые и апатичные, а потом появились черные, робо-бродяги, теневые готы и студенты. Впрочем, студенты быстро убрались прочь, на задних сиденьях папашиных и мамашиных мобилей, жалуясь на разгул преступности: кражи со взломом, разбой и чего похуже. Очень скоро выехали и черные, оставив это место нечистым – гибридам, которым вообще все едино. Спустя примерно год муниципалитет открыл здесь пару пунктов по приему стеклотары, один – для белых бутылок, другой – для зеленых. Хорошие милые люди из отдаленных районов приезжали сюда, прямо на край помойки, с целью сбросить свои свидетельства о чрезмерном потреблении алкоголя. Муниципалитет прекратил вывозить бутылки с приемных пунктов, и всякий, кто приходил туда, должен был тонуть в русле боли, просто чтобы добраться до старых-добрых времен.

Приемники были уже заполнены и переполнены, но люди по-прежнему приходили и разбивали бутылки о мостовую, на ступеньках и лестничных площадках. Вот так заполняется мир. Черепок за черепком, осколок за осколком, пока все это место не превратилось в своеобразный блестящий дворец, острый и болезненный при прикосновении.

На одной из ближайших стен кто-то нацарапал слова: «чистый значит бедный». Я наблюдал за тем, как Битл и Мэнди поднимаются вверх по лестнице, друг за другом, направляясь на пятый этаж. Они то скрывались из вида, то опять появлялись, по мере того как выходили на очередную лестничную площадку. Эта ритмичная картинка меня убаюкивала. Вот я их вижу, буквально мгновение, как они проходят по четвертому лестничному пролету, потом они исчезают, и я впиваюсь глазами в следующую лестничную площадку и жду.

• Предыдущая
• 11/61
• Следующая