Мир вне закона - Новак Илья - Страница 58

• Предыдущая
• 58/70
• Следующая

Он осторожно спросил:

– Какая идея?

– План тайных ходов замка. Может быть, в этой камере тоже есть какой-нибудь скрытый лаз…

– Откуда у вас план?

– Мне его дал Чоча, но сейчас у меня его как раз нет. Я его забыл в своей старой одежде, когда переодевался. Одежда осталась в… Ну наверное, это называется кладовка или склад. Возможно, она до сих пор там.

– Где находится этот склад?

– Вы помните, где видели меня ночью? Окно на том же этаже, только правее. Крайнее окно в ряду. Я прикрыл его, но не закрыл на крючок.

Фенгол поправил очки и перевернулся в вертикальное положение.

– Я попытаюсь, но это будет сложно. Сейчас день, и у меня нет возможности так же свободно левитировать из опасения быть увиденным… Но, конечно, я попытаюсь.

– Попытайтесь. – Я выглянул в окно. Наемники уже закончили с горизонтальным брусом. – И пытайтесь быстрее. В конце концов, я тогда помогу вам достать КРЭН.

– А вам он уже не нужен?

– Нет, раз мой билет из Ссылки оказался действительным лишь в один конец. Так что, договорились?

– Договорились, – ответил он и стал отплывать от окна, произнеся напоследок: – Его Боссовство, кажется, решил сделать вашу казнь публичной, другим в назидание. Из Хоксуса специально посланные наемники скоро пригонят толпу горожан. Не знаю, что происходит в Леринзье, но оттуда доносится ментальный шум, да и обычно слабый фон Шелухи во много раз усилился, будто в преддверии каких-то бурных событий. Кстати, мои соплеменники приближаются к замку. Очень скоро они будут здесь. Я чувствую это.

Десятью минутами позже горизонтальный брус установили, и появился Полпинты с табуретом и веревкой. Со своего места у окна я наблюдал за тем, как он поставил табурет, влез на него и поднялся на цыпочки, пытаясь привязать веревку к брусу. Даже сверху было видно, что он слишком мал для этого, но Полпинты не сдавался и все привставал и тянулся, пока табурет не зашатался и он натурально не рухнул в кусты. Наемники захохотали.

Полпинты полежал в кустах, вылез оттуда, показал наемникам кулак и вновь взгромоздился на табурет. Отвернувшись, я сел в углу камеры и стал уныло постукивать по таймеру. Наблюдать за подготовкой виселицы вообще не слишком радостное занятие, а знать при этом, что виселица предназначена тебе, – совсем печально. Наверное, Советчика вид виселицы тоже не привел в восторг, так как он продекламировал:

– Мужчины недостойна эта скорбь.

– Скажи, какой от тебя толк? – спросил я. – Насколько я понял, ты стоишь кучу денег. И не дурак тебя выдумал. А какие именно советы ты способен дать?

– Бытового, социального, морального, эстетического, этического, этимологического, философского, физиологического, политического и физического, а также коммутационного свойства, – поведал он.

– Хорошо, – согласился я. – Подавай мне совет, э… предпоследнего свойства. Как мне физически выбраться из этой камеры?

– Но я не знаю! – пожаловался он. – Это выше возможностей умственного потенциала, заложенного в меня конструкторами. Я ведь уже охарактеризовал ситуацию. Замкнутое пространство и некий объект, находящийся внутри него. Как объекту преодолеть границы пространства, если его параметры и возможности соответственно слишком велики и слишком малы, чтобы взломать границы?

– Чего?

– Ну вот, смотрите. Имеется одна явная прореха – окно. Плюнуть за окно вы можете, но ваши параметры, то есть размеры, не позволяют вам вылезти через него. С другой стороны, ваши возможности, наоборот, малы… ведь на практике вы не можете проломить каменную стену.

– Ясно, не могу.

– Вот. Впрочем, границы пространства не сплошные, помимо одной явной прорехи – окна – возможно, имеется энное количество скрытых прорех, но… Они вот именно скрыты и потому недоступны… Во всяком случае, пока что-нибудь не сделает их… Или хотя бы одно из них доступным, сирень явным.

Я поразмыслил над его словами.

– Скрытые прорехи – это тайные ходы? Ты, кажется, хочешь сказать, что, пока плана нет, мне следует самому поискать их?

– Именно это я и хотел сказать. Раз мы наверняка знаем, что в замке множество тайных ходов, то вероятность обнаружения хотя бы одного в этой камере, конечно же, существует.

– Скажи, – произнес я, поднимаясь и начиная обстукивать стены, – а какова эта вероятность?

Он пощелкал и сообщил:

– Девять из ста.

– Великолепно. Можно и не пытаться… – Я все-таки простукал одну стену и принялся за вторую. Звук везде был один и тот же, глухой и короткий.

Проходя мимо окна, я выглянул во двор.

Наемники, задрав головы, стояли у помоста, перевернутый табурет лежал на земле, а Полпинты болтался, вцепившись в уже привязанную веревку, и дрыгал ногами. То ли проверял ее на прочность, то ли боялся спрыгнуть. Я заметил, что сухопутные ворота широко распахнуты и в замковом дворе уже начали собираться люди. Позади помоста сидели пятеро наемников с большими барабанами.

– Видишь это? – спросил я, озлобляясь. – Видишь, спрашиваю? Теперь поведай мне, каковы шансы на то, что Смолкин успеет?

Обошлось без щелканья, он, наверное, просчитал заранее.

– Двенадцать из ста.

– Шикарно! Потрясающе! Еще как-нибудь подымешь мне настроение?

– Фактор-икс, расстроивший дефзонд, дестабилизирует мою структуру и не дает полностью использовать свой потенциал.

– Ага! – Я наконец простучал все четыре стены и остановился. – Скрытых прорех обнаружить не удалось. Советуй дальше.

– Ну, поскольку скрытые прорехи так и остались скрыты, а уменьшить свои физические параметры для того, чтобы проникнуть в явную прореху вы не можете, то… то…

– То следует… – подсказал я. – Следует сделать еще…

– То следует сделать заявление, что выхода я не вижу, – заключил Советчик.

Вскоре обстановка в замковом дворе изменилась: Полпинты наконец-то отцепился от веревки, барабанщики встали позади помоста, горожан прибавилось, больше стало и наемников.

Все они собрались на представление под названием «казнь через повешение» со мной в главной роли. Стоя у окна, я размышлял, что за это время мог успеть сделать Смолкин. Наверное, он все-таки нашел ту кладовку, каким-то образом проник в нее… Дальше ему надо разыскать мою куртку… или брюки? Я попытался вспомнить, в каком именно кармане оставил план и, застонав, хлопнул себя по лбу.

– Ох! – пискнул Советчик. – Организм-носитель, не делайте этого!

– План в потайном кармане! – взвыл я и забегал по камере. – Этот очкастый недоумок никогда не догадается заглянуть за подкладку!

– Может быть! – завопил я. – Может быть, и так! Может, Смолкин не виноват, что родился таким олухом! Мне что, легче от этого? Порок врожденный, да? Если бы вдруг… Как ты сказал? – Я остановился посреди камеры, когда в голову пришла новая, неожиданная мысль. – Врожденный порок, гм… Слушай, Советчик, ты вроде как решил, что вас с дефзондом выводит из строя какой-то врожденный порок моего организма? А почему так? Почему причиной не может быть что-то не слишком для меня естественное, чем я усиленно занимался в последнее время и что, как бы это сказать… нарушило мое обычное, нормальное внутреннее состояние?

– Что же это? – осведомился он.

– А ты подумай…

• Предыдущая
• 58/70
• Следующая