Однажды… - Журнал Техника-молодежи - Страница 34

В частности, при a =

Роуэн сообщил для облегчения, что значению a =

соответствует решение x

Виет прочел письмо, тотчас же написал решение и на следующий день прислал еще 22 других!

НЕФТЬ ДЫРОЧКУ НАЙДЕТ

В 1939 году в кабинет главного инженера Главнефтедобычи Наркомтяжпрома вбежала взволнованная раскрасневшаяся девушка и поставила на стол пузырек с темной жидкостью. Эта жидкость, утверждала она, появилась в недавно вырытом колодце у нее на даче. Анализ показал, что темная жидкость — чистейшая нефть…

Нефть под Москвой! Кому из специалистов не была известна эта гипотеза академика И. Губкина? Кому, как не Губкину, следовало сообщить об этом в первую очередь? Как и следовало ожидать, Губкин мгновенно примчался в Наркомат и вместе с девушкой отправился в дачный поселок на поиски нефти. И что же? Ниточка поисков привела его к прохудившейся цистерне, врытой в землю неподалеку от колодца. Нефть, которая всегда дырочку найдет, просачивалась в недавно вырытый колодец…

«Все равно я твердо уверен, — сказал Губкин, — что нефть под Москвой есть. И эта уверенность рано или поздно оправдается!»

«ОГРОМНЫЕ, КАК ВОРОТА АМБАРА…»

В ядерной физике для обозначения поперечных сечений ядерных реакций применяется термин «барн». Если заглянуть в словарь, то с удивлением обнаруживаешь, что это слово означает «амбар», «сарай». Спрашивается, какое отношение имеют амбары к ядерным реакциям?

Заинтересовавшись этим вопросом, итальянский физик Э. Сегре спросил Ганса Бете, чем он руководствовался, вводя в науку такой термин.

— Да когда мы начали измерять поперечные сечения захвата тепловых нейтронов у различных элементов, они оказались огромными, как ворота амбара, — ответил Бете. — Поэтому, кстати говоря, на обложке справочника по сечениям мы поместили изображение амбара…

«ХОЧУ ИЗБАВИТЬ АФИНЯН ОТ НОВОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ…»

Великий философ Аристотель в жизни был малоприятным и резким человеком. Поэтому, когда умер Александр Македонский — его воспитанник и покровитель, — Аристотель понял, что его может постигнуть участь философа Сократа, осужденного афинянами на смерть.

Не дожидаясь такого поворота дел, Аристотель поспешил сбежать из Афин. «Хочу избавить афинян от нового преступления против философии», — объяснил он друзьям причину своего бегства.

«…НАЗВАНИЯ КОТОРЫХ НЕ ПОМНЮ»

Люди, лично знавшие гениального итальянского физика Энрико Ферми, утверждали, что он ясно понимал, какое место он занимает в науке, и был чужд ложной скромности и самоуничижения. Но чувство тщеславия, желание потрясать своими титулами и наградами никогда не омрачало жизни этого выдающегося ученого.

Когда в зрелом возрасте Ферми пришлось заполнять официальную анкету, в которой требовалось указать эти титулы, он простодушно написал: «Состою членом ряда ученых обществ, названия которых не помню».

«БУДУТ НАЗНАЧАТЬ НЕ АСТРОНОМОВ»

Когда английская королева Анна посетила знаменитую Гринвичскую обсерваторию, она была поражена ничтожным окладом жалованья, выплачиваемого главе обсерватории. Поэтому она заявила руководителю обсерватории астроному Брадлею, что позаботится о повышении его жалованья. Испуганный Брадлей умолял ее не делать этого: «Когда место станет приносить доход, — убеждал Брадлей королеву, — на него начнут назначать не астрономов».

«Я ЗАНИМАЮСЬ ДЕЛОМ…»

Люди, знакомые с молодым Т. Эдисоном, были убеждены в том, что он был религиозным человеком, ведь каждый день он непременно посещал церковь. Каково же было их разочарование, когда выяснилась истинная причина этих посещений! Церковь находилась на половине пути между домом Эдисона и мастерской, где он работал, и он зимой заходил в нее погреться, а летом — побыть в прохладе. Эдисон был вообще чужд религии и мистики. Когда Р. Дизель спросил его, думает ли он когда-нибудь о смерти, Эдисон резко ответил: «Я занимаюсь делом, а не метафизикой!»

«ИНАЧЕ ЖАР СПУСТИШЬ»

Во время исследования фотоэффекта Столетов и его ассистент Усагин столкнулись с таинственным явлением: каждый день в определенный час зеркало высокочувствительного гальванометра начинало отклоняться совсем не в ту сторону, в какую ему было положено. Были рассмотрены и устранены все возможные причины этих отклонений — и тем не менее они неизменно происходили снова и снова.

Разгадка пришла в тот день, когда исследователи сделали перерыв: проходя по помещению, которое находилось под кабинетом, где велись измерения, Усагин увидел истопника с огромной железной кочергой.

«Это ты, что ли, каждый день в это время орудуешь своей кочергой?» — раздраженно накинулся на него Усагин.

«А то как же, — ответил тот, — самое время, иначе жар спустишь…»

ОДНО ВЫТЕКАЕТ ИЗ ДРУГОГО

Как-то раз среди сотрудников известного английского авиаконструктора Де Хевиленда зашел спор: в чем секрет его технических успехов? В конце концов все склонились к мнению: все решения Де Хевиленда оказывались правильными, ибо основывались на большом инженерном опыте.

— Это верно, — сказал Де Хевиленд, когда сотрудники спросили его самого. — Но хитрость вся в том, что большой инженерный опыт может появиться лишь в результате неправильных решений…

«МАЛО БЫТЬ ВСЕГДА ПРАВЫМ…»

Одним из самых одаренных сотрудников Эдисона был Френк Аптон. Образованный инженер, он занимался математическим обсчетом технических идей, выдвигаемых великим изобретателем. Поднаторевший в таких расчетах, Аптон нередко обнаруживал техническую бесперспективность изобретений, которые казались удачными Эдисону. И частенько упрямому изобретателю приходилось после больших затрат убеждаться, что Аптон был прав.

В один из таких моментов раздосадованный Эдисон раздраженно сказал Аптону:

— Мало оказываться всегда правым, Френк. Важно, чтобы и другие, а главное — начальство, считали, что вы правы.

«ТАК ЖЕ ТОЧНО…»

Было время, когда лауреат Нобелевской премии физик Вигнер носил фамилию — Уинстон, а Ферми — Фармер. Произошло это во время второй мировой войны, когда в целях сохранения военной тайны многим физикам, работавшим над атомной бомбой, пришлось дать вымышленные фамилии.

Однажды Вигнер с Ферми спешили на работу, а охранник, проверявший пропуска в проходной, почему-то усомнился, что фамилия Вигнера «Уинстон», и задержал его. Тогда Вигнер обратился к Энрико Ферми с просьбой подтвердить, что он Уинстон.

В ответ на эту просьбу знаменитый физик сказал охраннику:

— То, что этот человек Уинстон, так же точно, как то, что я — Фармер.

АВТОМОБИЛЬ НЕ ДОЛЖЕН ОТЛИЧАТЬСЯ ОТ СЕРЕБРЯНОГО ДОЛЛАРА

Планируя массовое производство автомобилей, Генри Форд поставил перед собой цель добиться такой постановки дела, чтобы собранный автомобиль мог идти в продажу без опробования, без испытаний. Когда утомленные требовательностью Форда сотрудники говорили ему, что достичь этого невозможно, Форд упрямо твердил: