Нам не узнать друг друга сразу - Медведева Алена Викторовна - Страница 28

• Предыдущая
• 28/115
• Следующая

— Угощайтесь, — спокойно предложил я, усаживаясь в кресло напротив.

Обежав ее быстрым взглядом, понял, что она опять замкнулась в своей скорлупе. Сегодня утром, заметив ее неожиданно уверенное поведение, очень удивился. Все же она не безнадежна…

— Олга. — Я выдержал паузу, заставив ее взглянуть на меня. — Как вы относитесь к детям от межрасовых союзов?

Вопрос был не просто стремлением поразить ее, мне важно было выяснить ее позицию в отношении именно этой конкретной ситуации. Ее реакция на вчерашний прогноз вызвала у меня опасения, что в дальнейшем могут возникнуть сложности, когда личностное восприятие начнет превалировать над профессиональной непредвзятостью, сводя на нет достоверную вероятность любого прогноза. Однако я неожиданно ошибся, а она в третий раз с момента появления на корабле меня удивила. Я ожидал шока, непонимания. Страха, наконец… А землянка как-то резко собралась, распрямилась и ответила мне уверенным, но совершенно закрытым взглядом. Сплошная броня — ни эмоции, ни предательского жеста. Полный самоконтроль и, как результат, четкий и сдержанный ответ:

— Я полагала, вы вызвали меня для беседы на профессиональные темы, обсуждать с вами свои взгляды на деторождение я не обязана.

Она не права. На моем корабле и в моем экипаже для меня нет ничего запретного, поэтому, если я намерен обсуждать эту тему, она обязана была подчиниться. И знала это. Но уверенно поступила иначе. Интересно… Такой силы мотивы, что заставили ее решительно отреагировать, должны основываться на чем-то личном, очень личном… А это плохо. Это лишь подтверждало мои опасения. В любой момент она может сорваться… и сорвать все мои планы. Пока она очень четко соответствует им, но проблема не решена, а значит, землянка мне еще нужна. А также нужна уверенность в ней. Вчера пришло досье со всей информацией о ее прошлом, но времени заглянуть в него я еще не нашел. Надо обязательно сделать это сегодня.

Ольга

Внимательно, стараясь максимально отрешиться от эмоций — иначе не выдержу и сорвусь на банальную истерику, — смотрела на мужчину в кресле напротив. Только что он казался мне невероятно красивым, возвышенно-идеальным и совершенно неповторимым. Но… Это просто образ, общий эффектный фенотип этой расы. А вот что за ним? Конкретно у этого мужчины — безжалостность. Я это знала, семь лет назад испытала на собственном опыте, а сейчас чувствовала всей своей интуицией. Чувствовала, знала, что сейчас он просто проводит на мне исследовательский эксперимент, не задумываясь о том, что задевает меня за живое, делает больно. Нет! Вернее, он как раз к этому и стремится.

Находиться с ним рядом было откровенно страшно; до ощущения леденящего ужаса страшно, что он поймет, нащупает мое уязвимое место, сумеет пробиться сквозь всю броню и проникнет в душу. Я как никогда отчетливо осознавала свою незначительность и оттого боялась еще больше. Если он захочет, все что угодно со мной сделает. Отчетливо поняла сейчас, что этот год, он даже не за три считаться будет, это целая жизнь пройдет — мучительная и безысходная.

Капитан молчал, привычно безэмоционально и внимательно наблюдая за мной. Чувствуя себя под этим взглядом редкой и беззащитной бабочкой, внутренне собралась и морально приготовилась к самому худшему в ожидании его ответа. Я открыто ему не подчинилась, пошла наперекор. И пусть свидетелей у этого события, помимо его самолюбия, не было, но это вовсе не означало, что мне забудут открытый протест. Поэтому, стараясь выглядеть максимально бесстрастно и неприступно, я смотрела прямо в его алые глаза. Не знаю, сколько мы играли в гляделки, минуту или час, — для меня, скованной внутренним напряжением, это время показалось бесконечностью, но он, с ледяной ухмылкой подмигнув мне, отвел взгляд первым.

— Тогда перейдем к профессиональным темам. — И с изумительной для такого мощного тела легкостью он поднялся из кресла, направившись к стеллажам с книгами. — Вам надо сделать… прививку.

Я шокированно смотрела в его спину. От бешенства, что ли? Или о чем это он? Услышать от него о прививках я ожидала меньше всего, поэтому в недоумении пробормотала;

— Тинараг меня осматривал. Весь необходимый базис вакцинации у меня есть. Но если он что-то не учел, я могу прямо сейчас пройти в Медицинский Центр…

Да я сейчас хоть в ад в гости прогуляться согласна, только бы вырваться отсюда!

— Нет-нет! — Капитан, на миг обернувшись, одарил меня улыбкой настоящего сатира, заставив прикусить язык от страха. Чтобы он улыбался? Да это не то что странно, это опасно. — Тинараг тут ни при чем, да и вообще, говорить об этом ему не надо. Рукав до плеча заверните!

Меня ощутимо передернуло. Он что, сам мне что-то вколоть намерен? Сейчас? Тихо отравит или просто обездвижит, а потом, отведя душу, попинает?! Если не еще что-нибудь похуже.

— Не надо мне при… — начала я попытку протеста, но взгляд снова обернувшегося капитана пригвоздил меня к креслу несгибаемым металлом невысказанного приказа. Мне конец!

— А от чего она? — в полной растерянности попыталась я хоть как-то разобраться в неожиданном намерении капитана.

— Мм… Можете считать, что от межрасовой беременности, — презрительно вскинув одну бровь, заметил капитан.

— Что значит — можете считать? — Я возмущенно вскочила. — Я не позволю вам вколоть мне непонятно что, предварительно даже не сказав мне что…

Ответом на мое возмущение было полное игнорирование со стороны неймарца. Снова развернувшись ко мне спиной, он открыл какой-то небольшой шкафчик, из которого извлек медицинский пистолет и несколько ампул. Я испуганно попятилась к двери. Он действительно намерен мне что-то вколоть, причем не утруждая себя не только получением моего согласия, но даже предварительным объяснением того, что это и зачем оно мне надо?

— Я… я подам рапорт о вашем поступке в Кадровый Центр! — в отчаянии выкрикнула я, ощутив спиной дверь и понимая, что он элементарно может заставить меня силой.

— И это мне говорит землянка, которая ради того, чтобы не потерять лицензию прогнозиста, была готова абсолютно на все? А подав рапорт, вы ее наверняка лишитесь, это я гарантирую. А вот мне это скромное мероприятие наверняка простят, — остановившись в шаге от меня, спокойно уточнил он.

Шах и мат! Вот оно в действии — знание об уязвимых местах противника.

Подхватив ампулу, капитан уверенным движением вставил ее в специальный отсек пистолета и, наклонившись ко мне, в ужасе застывшей у двери, нарочито медленно приподнял до плеча рукав моей спортивной куртки. А все, что могла в ответ сделать я, это только безмолвно прожигать его ненавидящим взглядом. Потерять лицензию действительно было страшнее для меня, чем умереть. Если существует в этом мире какая-то высшая справедливость, пусть… пусть ему воздастся за все!

Плечо на миг обожгло болью, и я напряженно замерла, ожидая последствий укола. Из глаз от обиды и невыносимого унижения текли слезы, застилая глаза и давая возможность избежать встречи со взглядом ледяных алых глаз, с исследовательским интересом наблюдавших за мной. Так мы в абсолютной тишине простояли несколько минут. Плечо в месте укола неприятно покалывало, но каких-то более трагичных последствий я пока не ощущала.

— Можете уже начинать помирать, — спокойно прокомментировал капитан мое напряженное ожидание и, развернувшись, отошел к креслу.

— Что это? — с надрывным хрипом выдавила я из себя.

— Органический маяк, подстраивающийся под вашу физиологическую клеточную структуру. Его невозможно идентифицировать ни одним существующим способом. Одна из последних разработок. Активируется гуморальным путем. Любой значительно повышенный выброс адреналина мгновенно активирует сигнал, так что постарайтесь лишний раз не нервничать, а только в условиях реальной опасности, — безразлично пояснил он мне, удобно откинувшись в кресле и наблюдая за мной из-под прищуренных век.

• Предыдущая
• 28/115
• Следующая