Грань будущего - Сакурадзака Хироси - Страница 40

• Предыдущая
• 40/44
• Следующая

Передо мной, по-прежнему держа одну ногу в воздухе, стоял огненно-красный Доспех. Рита!

Может, она сшибла меня, спасая от нападения, которого я не заметил? Или же я просто ей мешал? Но это определенно она отправила меня в полет.

Какого черта?..

Красный Доспех склонился к земле и бросился в атаку. Лезвие топора ярко сверкало на солнце и больше походило на бритву. Я позволил телу принять бой. Сто пятьдесят девять петель научили рефлексы управлять им с легкостью, и оно выполняло свою задачу. Первый удар обрушился сбоку и скользнул мимо. На волос ближе – и мне конец. От второго я увернулся – коварного, с верхним хватом. Вовремя подставил рукоять топора. Не дожидаясь, пока на меня обрушится третий, я отскочил на несколько шагов в сторону.

Я немного отдышался, и до меня стало доходить, что именно происходит.

– Какого хрена ты творишь?!

Рита медленно двинулась ко мне, держа топор недалеко от земли – он почти касался ее. Она остановилась, и сквозь помехи до меня по комму донесся голос. Ее высокий, нежный голос, совершенно неуместный на поле битвы.

– А на что это, по-твоему, похоже?

– На то, что ты пытаешься за каким-то чертом меня убить!

– Люди воспринимают передачи мимиков как сны. Наш мозг – это антенны, которые их перехватывают. Но связь вовсе не односторонняя. Наш мозг адаптируется – мы сами становимся антеннами. Я ведь сейчас не в петле, но по-прежнему подключена к их сети; я чувствую сервер-мимиков, потому что осталась антенной. Мигрени – это побочный эффект. У тебя ведь они тоже были, верно?

– О чем ты говоришь?

– Вот почему петля в прошлый раз повторилась, несмотря на то что ты уничтожил резервные копии. Ты не уничтожил запасную антенну, то есть меня.

– Рита, я не понимаю.

– Связь работает в обе стороны. Если ты становишься антенной, мимики по-прежнему смогут создавать свои петли. Ты угодил в одну из них. Если убьешь меня, петля наконец разорвется. Если я убью тебя, ты погибнешь на самом деле. Навсегда. Только один из нас сможет выбраться.

Какая-то бессмыслица. Я был новичком, рекрутом, затерявшимся во временной петле, принципов работы которой сам не понимал. Я молился о том, чтобы стать таким же сильным, как Валькирия, которую мне довелось видеть на поле боя. Я бесконечное количество раз становился трупом, пытаясь пройти по ее стопам, и после ста шестидесяти попыток наконец заслужил право встать с ней плечом к плечу. Мы сражались вместе, смеялись вместе, обедали и говорили невесть о чем. Я заставил себя пройти через ад, чтобы приблизиться к ней, и теперь мир вот-вот разлучит нас навсегда. Хреновее ситуацию и придумать трудно. Петля, наконец превратившая меня в воина, в любой момент могла меня убить.

– Чтобы у человечества был шанс победить, нужен тот, кто разорвет петлю. – Голос Риты звучал прохладно и сдержанно.

– Постой, должен быть…

– И мы сейчас узнаем, кто это сделает – Рита Вратаски или Кэйдзи Кирия.

Рита бросилась на меня.

Я бросил винтовку; в бою против Стальной Суки у меня не было времени, необходимого на то, чтобы прицелиться и нажать на спуск. Обе руки крепче стиснули боевой топор.

Наш бой шел по всей базе. С плаца номер три мы, сами того не заметив, перешли на тот, где проводилась физподготовка, затоптав остатки навеса, под которым генерал укрывался от палящих лучей полуденного солнца. Мы миновали дымящиеся развалины, оставшиеся от казармы семнадцатой роты, и скрестили топоры перед ангаром. Лезвия скользнули друг по другу и разошлись. Я пригнулся, избегая следующего удара, и помчался дальше.

Другие солдаты замирали, уставившись на нас, проносящихся мимо. Шлемы надежно скрывали выражения их лиц, но не потрясение. А почему нет? Я и сам никак не мог поверить в то, что это происходит на самом деле. Разум упорно сомневался, но тело продолжало функционировать, безразличное ко всему, как хорошо отлаженная и смазанная машина, в которую оно, по сути, и превратилось. Движения были отточены до совершенства. Я пошел в атаку.

Когда мы приблизились к строю американских военных, на моем дисплее моргнул зеленый свет – кто-то вызывал по комму Риту. Связь между нашими Доспехами ретранслировала передачу и мне.

– Старший Заводчик вызывает Воющую Собаку. – Мужской голос. Движения Риты едва уловимо замедлились. Я предпочел увеличить дистанцию между нами. Голос между тем продолжал: – Сдерживание врага идет успешно. Ты, похоже, занята. Помощь нужна?

– Ответ отрицательный.

– Приказы будут?

– Пусть японцы не вмешиваются. Иначе я не отвечаю за то, что будет, если они встанут у меня на пути.

– Понял тебя. Славной охоты. Конец связи.

Канал снова закрылся, и я заорал на Риту:

– Это все, что ты можешь сказать? Да?! Какого хрена?!

Ответа не было. Красный Доспех снова двинулся ко мне. Больше времени болтать не было. Я был слишком занят спасением собственной жизни.

Я не мог понять, действительно ли Рита пытается меня убить или только проверяет на прочность. Я превратился в хорошо отлаженную боевую машину, у которой попросту не было циклов обработки внешней информации. Рита и любые действия сложнее набора «беги/парируй/уклоняйся» могут подождать. Какими бы ни были ее намерения, атаки от этого менее смертоносными не становились.

Главные ворота базы были справа от меня. Мы сейчас оказались на той самой дороге, по которой я много раз тайком проникал на американскую территорию базы, чтобы раздобыть один из топоров Риты. Линия обороны, которую удерживали американцы, проходила как раз по тому месту, где в петле стояли на посту два здоровяка.

Рита размахивала топором, даже не заботясь о том, кому или чему может достаться. Я не видел причин вмешивать в это дело других, поэтому начал уводить нас прочь от линии фронта. Столовая номер два была метрах в ста от нас. Ей неслабо досталось от копий мимиков, но, вопреки всему, здание каким-то чудом уцелело. Она была достаточно далеко от линии обороны – сойдет. Мгновением позже я уже преодолел расстояние в сто метров и пробрался в здание через дверь на дальней стороне.

Внутри оказалось темновато, света едва хватало, чтобы различать предметы. Столы были перевернуты и сложены в самодельную баррикаду перед входом, противоположным тому, которым воспользовался я. Еда и полупустые бутылки с соевым соусом в беспорядке валялись на бетонном полу. В помещении никого не было – ни живых, ни мертвых.

Здесь я просиживал бесчисленные обеды, наблюдая за тем, как Рита ест. Здесь я дрался с тем гориллой-переростком из четвертой роты и устроил с Ритой дурацкое состязание по поеданию умэбоси. Можно ли найти место лучше для сведения наших счетов в смертельном поединке?

Рыжий свет проникал в дыру в западной стене. Я покосился на хронометр возле головного дисплея и не поверил своим глазам: с момента начала боя прошло уже восемь часов. Сгущались сумерки. Неудивительно, что мне казалось, будто Доспех залит свинцом. Сказывалось отсутствие мышц, способных выдержать такую гонку. Батареи были на исходе, системы вот-вот начнут отказывать. Я до сих пор и четырех часов подряд в бою еще ни разу не проводил.

Красный Доспех Риты тоже проник в столовую. Я заблокировал горизонтальный удар топором; каркас силового костюма жалобно крякнул. Если бы попытался подставить лезвие, крутящий момент приводов разорвал бы Доспех изнутри. Страх того, на что Рита была способна, охватил меня с новой силой. Рита Вратаски была гением в бою – и она научилась просчитывать каждый мой удар, каждую уловку.

В битве все движения просчитываются на подсознательном уровне. Поэтому вдвойне сложно сражаться с противником, который с легкостью читает твои намерения. Рита всегда была на шаг впереди меня, готовясь нанести смертельный удар по тому месту, где я только должен был встать.

Наконец она попала в цель. Я инстинктивно шагнул вперед, ломая замах, с трудом увернулся – и удар получился скользящим, а не прямым. Левая плечевая пластина отлетела. На дисплее загорелся красный огонек.

• Предыдущая
• 40/44
• Следующая