Соколиная магия - Нортон Андрэ - Страница 30

• Предыдущая
• 30/51
• Следующая

— Что ты задумал? — спросил Лорик.

— Я еще думаю, — ответил Ярет, — Ну, сначала нужно увести детей отсюда, — сказала Эйран. И попыталась поднять Дженис.

— Нет, Эйран, — сказал Даннис. — Позволь мне.

— Она моя дочь!

— Да, но ты сама сказала, что нужно выводить всех, а я понесу ее быстрее тебя.

Эйран прикусила губу.

— Хорошо, — сказала она. И передала Дженис Даннису. Девочка в руках солдата казалась худой и маленькой.

— Я возьму вторую раненую, — сказал Лорик. — Мы выберемся из замка, не бойтесь.

— Мы можем помочь, — уверенно сказала девочка, назвавшаяся Звездой. — Мы теперь кое-что умеем.

— Хорошо, — ответила Эйран, не слушая ее.

Ярет и Велдин переглянулись.

— Хирл, ты с Раналом идите с ними.

— Что? А вы?

— Мы немного задержимся.

— Но…

— О нас не думайте. Мы вас догоним за городом.

Прихватите и лошадей, если сможете.

Ранал слегка побледнел, но, тем не менее, отдал честь.

— Можешь на меня рассчитывать. — И направился к двери.

Девочки упирались, Они не хотели, чтобы часть спасителей оставалась.

— Нет, мы должны все уйти вместе! — кричала Звезда. — Если не все, мы не сможем…

— Надо выкорчевать зло в Ализонском замке, — сказал Ярет. — Или оно возникнет снова где-нибудь в другом месте. Это надо сделать, и мы это сделаем.

Эйран в ужасе смотрела на сокольничьих. О чем думают Ярет и Велдин? Они получили то, за чем пришли.

И теперь им всем нужно уходить, воспользоваться неожиданностью, пока у них есть еще слабая надежда на бегство. Хирл и Ранал держали за руки по две девочки, Даннис уже вынес Дженис. Смельчак полетел к двери, он явно собирался последовать за Дженис. Эйран хотела идти за ним, но Ярет удержал ее за руку.

— Возможно, это последние колдеры в нашем мире, — сказал он. — Мы должны уничтожить их и их машину.

Эйран колебалась. Ей хотелось остаться с мужем, но. хотелось и уйти со своим ребенком. Что ей выбрать?

Камень волшебницы, о котором она совершенно забыла, начал жечь ей кожу. Рука ее сама по себе скрылась под одеждой и извлекла камень из укрытия. Эйран смотрела на него, как ей казалось, очень долго, искала ответ в. тусклой серой поверхности. И хотя камень не отозвался, она поняла, что должна делать.

Приняв решение, она побежала за Даннисом и сунула камень в руки Дженис.

— Он тебе может помочь, — сказала Эйран. — Мы нашли его на.., возле того места, где вас захватили.

Дженис удивленно посмотрела на камень.

— Это камень Листа, — сказала она.

Звезда посмотрела на девочку, державшую палец во рту.

— Шепелявая, — спросила она, — можешь работать с таким количеством?

— Да, — ответила та. — Думаю, что шмогу. Попробую. А вы мне помогайте.

Словно в ответ, Мышь подняла камень волшебницы Листа.

— Он нам поможет, — сказала она. — А когда мы его не используем, ты с его помощью сможешь видеть, Птица.

— Спасибо.

Эйран не понимала, о чем они говорят. По очереди она притронулась ко всем девочкам, гладила по щекам, по волосам. Поцеловала Дженис, чувствуя, что сердце ее разбивается.

— Кто может идти сам, бегите, — сказала она. — Держитесь возле мужчин и бегите изо всех сил!

— Не волнуйся о нас, — ответила Звезда. — И о себе тоже. Мы поможем, обещаем.

С этими словами дети вслед за Лориком и Даннисом вышли из комнаты на верху башни, и вскоре слышался только звук их шагов по ступеням.

Эйран взглянула на мужа.

— Я однажды уже позволила тебе уехать без себя, и мы оба страдали от этого. Теперь я не хочу слышать нет, — сердито заявила она. — Мы будем действовать вместе. Ты и я.

— И я, — подхватил Велдин. Он мрачно взглянул на Эйран. — Два сокольничьих могут сразиться с армией Псов, тем более, с тремя колдерами, один из которых не может оторваться от машины. Но эта женщина…

— Эта женщина, — яростно сказала Эйран, — мать одной из девочек, которым эти чудовища причинили страдания. Они причинили боль дочери и другой женщины и взялись бы за остальных, прежде чем закончили свое грязное дело. Я должна собственными руками отомстить им за то, что они сделали.

Велдин резко поднял брови.

— Ну, что ж, — сказал он Ярету, — у меня есть Острый Коготь. А у тебя Смельчак. Если эта женщина хочет идти с нами, она не должна ждать, что я приду ей на помощь.

— Не волнуйся за Эйран, — ответил Ярет. — Она о себе сама позаботится. — Он свистнул.

В дверь влетел Смельчак и сел на кулак сокольничего.

Они втроем, держа мечи наготове, спустились по узкой лестнице и начали пробираться по лабиринту коридоров, отыскивая дверь, за которой скрываются колдеры.

Мышь открыла глаза.

— Мама здесь! — удивленно сказала она.

— Тебе приснилось, глупая, — ответила Звезда. — Мы все хотим к маме. Но наших мам здесь нет. А что случилось? Ты ужасно выглядишь. Вот, выпей это. — И она поднесла что-то к губам Мыши.

Мышь автоматически глотнула, думая, что это вода.

Огонь охватил все ее тело. Она подавилась и закашлялась, глаза ее наполнились слезами, но вот жжение утихло, и она поняла, что жгучая жидкость заставила ее почувствовать себя немного лучше.

— Это спиртное? — спросила она.

— Да. Хорошо, что ализонцы дали его нам. Это единственное, что поддержало тебя и Пламя в первый час.

Мне бы хотелось дать тебе чего-нибудь поесть, но нам еще ничего не принесли.

— Я все равно не могу есть. Но я слышала, как барон приказал принести нам еду со стола.

— Ооо! — сказала Шепелявая. — Наверно, это очень вкушно. У наш давно не было наштоящей еды.

— А я думаю, что барон хорошо питается, — поддержала ее Сверчок. Она скорчила гримасу. — Никогда не думала, что буду есть остатки с чужого стола, но сейчас хочется. И я все съем.

— А воды нет? — спросила Мышь.

— Есть. Сколько хочешь. Мы сберегли для тебя. Но ты нам расскажешь, что случилось?

— Кажется, я смогу. — Мышь пошевелилась на соломенном матраце, пытаясь сесть. Но голова у нее так болела и кружилась, что ей пришлось снова лечь. Она облизала пересохшие губы. Звезда подержала чашку, чтобы она смогла напиться. Ничего вкуснее Мышь в своей жизни не пробовала. Она чувствовала, как вода проникает в ее пересохшее тело. Глотнула еще, а Звезда терпеливо держала чашку, пока Мышь не напилась. — Меня едва не подчинили, Звезда. Я чуть не сдалась. Готова была на что угодно. Звук и голоса…

— Какой звук? — спросила Пламя. — Я не слышала никаких звуков. И голосов тоже.

— А что ты чувствовала? — спросила Сверчок.

— Вокруг меня что-то было, но что, я не видела, — ответила Пламя. — Можно назвать это давлением. Словно что-то меня сжало, очень сильно, и не отпускало.

Мне было очень больно. Я думала, мне выдавит внутренности.

Шепелявая достала палец изо рта.

— И ты не жнаешь почему?

— Нет.

— А я знаю, — сказала Мышь. — Вокруг меня тоже это было, и очень больно, как ты сказала. И я тоже не могла увидеть, что это. Но я слышала. Может, мы испытали одно и то же, только по-разному., А что ты слышала?

— Мне казалось, что уши у меня лопнут.

— Мне тоже. Это и заставило меня подумать о звуке. Но я, действительно, слышала голос. Два голоса. Наверно, из-за нового провода.

— Какого нового провода?

Мышь подняла платье и показала почерневшее место на животе.

— Вот здесь. Мне прикрепили сюда провод. Я слышала, как они сказали, что если не получится, следующей прикрепят к сердцу. — Она с трудом глотнула, думая, рассказывать ли остальное. Ну, держать что-то в тайне бессмысленно; ее сестрам лучше знать, что их ждет, чтобы они могли подготовиться. Не следует скрывать от них, что их ждет. — Они сказали, что если не получится и с сердцем, тогда провода введут под кожу.

Все испуганно вскрикнули.

— Как это? — спросила Птица.

— Ну, засунут нам под кожу, — повторила Мышь, — О, как будет больно! — Пламя выглядела ошеломленной. — Гораздо хуже, чем со мной и с тобой.

• Предыдущая
• 30/51
• Следующая