Аля, Кляксич и Вреднюга - Токмакова Ирина Петровна - Страница 4

• Предыдущая
• 4/7
• Следующая

— А как? - высказал недоумение Вреднюга.

— Как - это уж твоя забота, - отрезал Кляксич.

Потом он стал что-то шептать на ухо каждому в отдельности. Через какое-то время злодеи, крадучись, вылезли из оврага и разошлись в разные стороны: Кляксич с Вреднюгой направо, а Помарка с Опиской - налево.

А в это время радостные и довольные Грамотейка, Аля и Антон весело болтали, присев на травку, под тем самым ореховым кустом, под которым нашли мешок, куда был заточён Мягкий знак. Кстати, этот последний, намучившись, сладко уснул тут же, на травке, возле своих освободителей.

— Пусть поспит, - заметил Грамотейка, - ему скоро в ельнике прятаться. Кто знает, каково ему будет там, зажатому в середину всех этих слов.

— Ребята уже наверняка начали рисовать и картинку надписывать, - высказала уверенность Аля. Ей было лучше знать. У неё был большой опыт.

— Ну что ж, а мы, пожалуй, пойдём дальше, - сказал Антон. - Вроде бы тут всё начинает налаживаться.

Чуть поодаль, за соседним ореховым кустом, кто-то ехидно хмыкнул, но никто не обратил на это внимания.

Лесная дорога была широкой, сухой, песчаной. Она напоминала ковёр, расстеленный в прекрасном высоком здании, потому что по бокам вдоль дороги стеной высились стройные прямые сосны. Под соснами цвёл лиловый вереск. У Али и Антона было неплохое настроение. Всё-таки кое-что удалось сделать. А Грамотейка, так тот буквально ликовал. Он шёл, подскакивая и приплясывая, и пел свою любимую песенку, и песенку эту подхватывали птицы зяблики, поползни и сорокопуты.

Аля и Антон сразу поняли, про что эта песенка, и подивились тому, что, оказывается, русский алфавит можно не только выучить, не только отбарабанить в классе у доски, но ещё и спеть.

А Грамотейка горланил на весь лес:

А, бэ, вэ, гэ, дэ, е, жэ, И вдобавок ё.

Вам понравилось уже

Пение моё?

Зэ, и, ка, эль, эм, эн, о

И ещё и краткое,

Вижу, бьётесь вы давно

Над моей загадкою!

Пэ, эр, эс, тэ, у, эф, ха,

Кто сказал, что чепуха

песенка моя?

Цэ, че, ша, ща, твердый знак,

Не запомнить вам никак?

Ф ещё, и мягкий знак.

Э и Ю,и Я!

До чего прекрасный вид!

Это русский Алфавит!

Из-за его громогласного пения никто и не расслышал и без того тихие и сторожкие шаги в стороне от дороги. Кто-то там крался за ними, хоронясь в густом подлеске.

Вскоре дорога вынырнула из леса и, пробежав через густое ячменное поле, привела на берег реки. Через реку был перекинут мостик, так что Але не пришлось вспоминать про реку Чернилку, через которую ей когда-то довелось перебираться, кстати, в погоне за Кляксичем! Аля, не задумываясь, взбежала на мостик, следом за ней быстрыми шагами на тот же мостик выскочил Антон и... и не успел зазевавшийся Грамотейка вытрясти камешек из своей правой кроссовки, из-за чего он и задержался на берегу, как подпиленный кем-то мостик зашатался и с треском рухнул. Аля и Антон, описав в воздухе мёртвую петлю, рухнули в реку. Правда, не совсем в реку, а в лодку, которая специально их и караулила, притаившись под мостом.

Вреднюга тут же схватился за вёсла, не дожидаясь, пока Кляксич заведёт мотор. Но вот мотор зафыркал и заревел, и во мгновение ока лодка скрылась из глаз изумлённого Грамотейки. Грамотейка остался стоять на берегу один, не в силах сразу сообразить, что же ему теперь делать.

ГЛАВА ПЯТАЯ

А на сорок седьмой странице в уютном скверике согласные и гласные буквы устроили вечер танцев с чаепитием и фейерверком.

Кстати, гласных букв ведь гораздо больше, чем звуков, потому что к ним добавляются ещё и буквы я, ё, ю. Так или иначе, в скверике царило непринуждённое веселье, и все танцевали со всеми шейк, несколько вышедший из моды танец буги-вуги и совсем уж старинное танго.

И как-то незаметно вдруг среди веселящихся букв появились Помарка и Описка. И исподтишка, шепотком начали накручивать буквы друг против друга.

Отозвав в сторонку букву Ы, они стали ей нашёптывать:

— Ты заметила, Ж всё время с И танцует, только её и приглашает, а тебя как бы и на свете нет. Вот погоди, объявят белый танец, ты беги и сама пригласи 5К.

— Крепче за руки дерЖЫсь, в вальсе медленном круЖЫсь, - запел Помарка фальшивым голосом. - Видишь, какое Ж и Ы красивое сочетание?

Тут в разговор вмешался Описка:

- А Ш что сегодня так важничает? Тоже тебя совершенно игнорирует? Всё время только букву И у Ж перехватывает. Ты-то чем хуже? Ты попробуй, скажи какое-нибудь симпатичное слово. Ну вот, например, «горошина». Выговаривается-то Ы, а вовсе не И. Давай, гони ты куда подальше эту зарвавшуюся букву И!

- А что, в самом деле, - взорвалась вдруг буква Ы, - рыжая я, что ли! Что мне этот Грамотейка! Что мне сама Юлия Викторовна из первого «Б»! Пойду прогоню эту букву И и сама буду и с Ж и с Ш все танцы танцевать. «Не грусти и не тужЫ, расцветают ландышЫ», - промурлыкала буква Ы себе под нос и отправилась отбивать у своей бывшей подруги И букву Ж, а заодно уж и Ш.

- Одна есть, - пробормотал Помарка, выискивая кого-то в толпе. - Ага, - удовлетворённо кивнул он и направился прямиком к букве Я.

Буква Я сидела в стороночке на лавочке и от нечего делать жевала солёные орешки, доставая их из зелёненького пакетика.

— Сидишь? - ехидно заметил Помарка. - На солнышке загораешь?

— Ну и что? - огрызнулась буква Я.

— А то, что буква А всё время с Ч и Щ то беседует, то танцует.

— А мне какое дело?

— А такое, что она же твоё место занимает, ты что, не видишь и не слышишь!

— А чего мне слышать?

— Ну ты прямо как буква Ю. Туповата и на ухо туговата.

— Чего-чего это ты тут городишь, а? - подскочила к нему буква Ю.

— А ничего, - отрезал Помарка, - только вы поглядите, как ваше место занимают А и У.

— Как это?

— А так. Прислушайтесь. «Чудо». Какая буква слышится? Ю! «Щука». Какая буква слышится? Ю! А пишется? У пишется! И поэтому Ч и Щ с У и не расстаются. Тебе что, разве не обидно?

— Пожа-а-алуй! - задумчиво откликнулась буква Ю.

— А меня-то ты за что глуповатой обозвал? - воскликнула буква Я.

— А за то, что те же Ч и Щ всё твоё звучание буквой А заменили! Вот почему!

— И то правда, - воскликнула буква Я. - А ну, подруга, пойдём-ка, наведём порядок!

— Помарка и Описка радостно переглянулись.

Лодка с Алей и Антоном, в которой увозили их Кляксич и Вреднюга, стремительно неслась по реке.

Грамотейка, стоя на берегу, пытался быстро сообразить, что же теперь ему делать. Как выручать друзей? И сколько беды ещё за это время наделают Помарка и Описка? Сколько ребят наляпают чудовищных ошибок и сколько двоек появится в тетрадках и дневниках? Кошмар и ужас!!!

- Кошмар-р! Кошмар-р! - вдруг застрекотал кто-то

прямо над самым его ухом.

Это была Сорока, которая жила на пятьдесят третьей странице учебника.

- Что ты кричишь, - оборвал её Грамотейка. – Ты видела, что случилось? Надо что-то срочно предпринять!

- Пр-р-ридумала! - продолжала стрекотать сорока. - Я уже пр-ридумала! Сейчас созову птиц. На пятьдесят седьмой живёт дятел, на

шестидесятой – скворец. Сорока, замахав крыльями, стрелой умчалась прочь.

А дальше было вот что. Все птицы со всего учебника собрались и, догнав лодку, стали махать крыльями прямо перед глазами Кляксича и Вреднюги. Те, пытаясь их отогнать, совсем потеряли управление.

- Антон, скорей, - первой опомнилась Аля. - Рули к берегу.

Антон так и сделал. И вот они уже на берегу. Антон снова запустил мотор и оттолкнул лодку. А чтобы тут же не произошло какой-нибудь вредности, он связал Кляксичу руки Алиным пояском.

Вреднюга был так напуган, что его никто не принял в расчёт. А птицы... Что ж птицы. Мы уже видели, что учебник русского языка книга вполне волшебная. Птицы усадили Алю и Антона к себе на спину и отнесли их в тот самый скверик, куда уже успел добежать Грамотейка, где вот-вот должно было расстроиться веселье из-за происков Помарки и Описки.

• Предыдущая
• 4/7
• Следующая