Все оттенки мрака - Март Михаил - Страница 20

«Ушко»-ключ было очень удобным, и в кольцо с завитушками пролезало три пальца. Гриша протянул руку и начал поворачивать «ушко» вправо. Прибор слегка приподнялся. Тогда он провернул его до упора.

И выскочил обоюдоострый нож. Башня-чернильница играла роль ножен. Длина ножа составляла около двенадцати сантиметров, а кончик заострялся, превращаясь в иглу. Самым страшным в этом оружии была запекшаяся кровь на лезвии.

Второй ключ не поворачивался. Гриша хотел вытереть свои отпечатки, но вспомнил, что орудие убийства не найдено, а значит, он мог стереть и следы убийцы, если они там остались.

Он поднял прибор за боковины и осмотрел дно. Никелированная табличка размером со спичечный коробок гласила: «Сделано мастером Данилой Соболевским».

Тут возражений не возникало. Сделано мастером, да еще каким! То, что он держал в руках, напоминало штопор, но только с лезвием.

Гриша опустил прибор. Вряд ли полиция будет повторно снимать отпечатки пальцев, если это уже было сделано сразу после убийства. Но теперь он знал, где спрятано орудие убийства. А это серьезный шаг вперед. Но самое главное — убийца знал о ноже. Мало того, он смог его вынуть из ножен, подойти к хозяину со спины и полоснуть того по горлу, а потом положить нож на место. Даже если бы его застали на месте преступления, у него ничего не нашли бы.

Гриша посмотрел на потолок. Беспроводная видеокамера исчезла, остался лишь след от липучки. Возможно, ее забрал Балабанов. Но вряд ли. Григорий решил этот вопрос по-своему. Убийца работал не один, а с напарником или напарниками, и каждый имел свою цель. Их объединяла общая задача. Надо было во что бы то ни стало убрать Михаила Колпакчи. Исполнитель ничего не знал о видеокамере. Он знал лишь о том, что общая съемка не ведется. Компьютер отключен. Но камера на потолке работала и могла записать весь процесс убийства. Так убийцу было легче держать в узде. Убийство коммерсанта в отеле сделано вдогонку, для отвода глаз. Надо же как-то заметать следы. Балабанов сказал, будто оба убийства схожи. Вот только нож во втором случае не был таким острым.

В клубе явно работали свои. Первое. Надо было войти в кабинет и установить камеру. Чужой вряд ли мог такое сделать. Второе. Убийца пришел без оружия, но отлично знал, где его можно взять. И третье. Кого со стороны может интересовать жизнь директора стриптиз-клуба? Только того, кому этот клуб достанется. Момент удобный. Связь генерала полиции Кузьмы Борового и Михаила Колпакчи очевидна. У них даже чернильные приборы от одного мастера. Актрис гламурного жанра мог поставлять только Колпакчи. Глядя на сложившуюся в городе ситуацию, начинаешь думать, а не преждевременно ли сменили руководство полиции. Пока новички поймут, что к чему, тут полгорода перережут.

Гриша завернул нож в платок и убрал в карман. Выйти он решил через зал. Вряд ли кто-то охраняет пустой кабинет.

Спустившись по лестнице, он вошел в зал. На него никто не обратил внимания. Охранники разговаривали, стоя кружком, пьяные клиенты обнимались и, вероятно, выясняли, кто кого уважает больше. Голенькие девочки очень устало и лениво крутили попками.

Гриша подошел к группе охранников и тут же пошел в атаку:

— Мне нужен Тарас Цикуба. Он покойного хозяина охранял.

— Доохранялся, — сказал долговязый. — Вышибли его за такую охрану.

— Резонно. А кто вышиб?

— Главбух. Сейчас он здесь хозяин. Не надолго, конечно. Пока с завещанием не разберутся, — продолжил широкоплечий крепыш.

— А что, без завещания не понятно, кто станет хозяином?

— Миша был одиноким. Какая баба будет жить с владельцем гарема, — ухмыльнулся третий с ярко-рыжими курчавыми волосами. — После себя он никого не оставил. Да и сам еще молодым был, умирать не собирался. Клуб не только ему принадлежал. Его доля составляла тридцать процентов. Кто другие дольщики, скоро узнаем. А сейчас все плывут по течению.

Охранники оказались болтливыми ребятами. Но чего-то неожиданного Гриша не услышал.

— Так где я могу найти Тараса? Может, кто адресок его знает? — поинтересовался Гриша.

— Без понятия, — пожал плечами долговязый. — Он же не местный. Упорхнул, вероятно. Тарас среди нас был умником. С высшим образованием. Вот Миша и приблизил его к себе. Зря парня вышибли. Он знал толк в нашей работе. А от убийцы сегодня уйти невозможно. Если тебя поставили на счетчик, то из-под земли достанут. Миша это понимал. Охрану для престижа держал, а не для защиты. Вот только врагов у него не было. Он со всеми ладить умел. Завтра похороны. Приходи, может, и Тарас придет.

Эта мысль Грише понравилась. Но он уже едва стоял на ногах. Надо хоть немного поспать.

Выйдя на свежий воздух, Григорий подошел к своему уникальному джипу и увидел отражения охранников в окне. Они тоже на него смотрели. Наверняка им известно, кому принадлежит машина. Возможно, его заметили, как только он подъехал. И надо же было встать у клуба? Совсем голова не работает. От того они и собрались в кучку. Теперь в их откровенность верить нельзя.

Он помахал им рукой, сел за руль и уехал.

Перед глазами уже плавали круги. Он не помнил, как добрался до кровати.

Найти кладбище на курорте очень трудно. Скорбные церемонии не проходят на глазах отдыхающих. Тут действуют законы коммерции. Витрину занимает то, что имеет интерес и цену, все остальное остается на задворках. Конечно же, Григорий и Ефим не рискнули ехать на похороны на ярком джипе. По договоренности с хозяином «Источника» Гриша загнал джип во двор. За дополнительную плату, разумеется.

Надо признаться, приезжий сыщик многим намозолил глаза. А его появление на похоронах человека, которого он не знал, могло показаться странным. Но Грише очень хотелось увидеть тех, кто придет проститься с директором знаменитого клуба. Возможно, там появится и Тарас Цикуба, к которому у него возникли вопросы.

На кладбище ехали на такси.

— Ты слышал о таком мастере Даниле Соболевском? — спросил Гриша Фиму.

После некоторой паузы Ефим глянул на приятеля.

— Твои вопросы ставят меня в тупик. Разброс интересов у тебя не поддается никакой логике. Чем тебя заинтересовал Соболевский? Старику под восемьдесят. Уж он-то точно ни к какой банде не принадлежит. К тому же одноногий.

— Мы едем на похороны Михаила Колпакчи. На столе покойного стоит чернильный прибор невероятной красоты и очень тонкой ювелирной работы. Мастер Данила Соболевский. Вот и вся связь.

— Я знаю, о каком приборе ты говоришь. Похожий стоит в витрине его мастерской, хотя ему место в Лувре. Старик темная лошадка. Вроде бы его здоровью понадобился наш воздух. Говорят, у местных жителей самые крепкие легкие. А старик ко всему прочему туберкулезник. Вероятно, металлической пыли наглотался. Работает в саду. Делает уникальные вещи любых размеров. В основном на заказ кулоны из золота. Берет не дорого. А мог бы стать миллионером с его постоянными клиентами. Толстосумов у нас хватает. И подарки они своим девочкам делают не дешевые. Материал приносит заказчик. Золото, серебро, медь, бронзу. У Соболевского ничего нет. Только руки и мозги.

— Откуда такие подробности, Фима?

— Я помогаю старику. Иногда ему приносят редчайшие каталоги с ювелирными изделиями прошлых веков. Не в подарок, а так, на минуточку. Помощница Маришка приносит их мне, и я переснимаю отмеченные страницы, потом снимки увеличиваю и отношу мастеру. У него собралась огромная коллекция моих фотографий. Статуэтки, браслеты, броши, кольца… Он делает копии с них ничуть не хуже оригиналов.

— Подарок… — пробурчал Гриша. — А это мысль. Почему директору не могли подарить чернильный прибор? Вполне. Ты же дружишь со стариком, Фима. Познакомь меня с ним. Я хочу задать ему пару вопросов.

— Попробую. Он человек общительный и добродушный. Вот только глаза у него всегда грустные и влажные, как у спаниеля. Думаю, что прожил он тяжелую жизнь. О прошлом никогда не говорит. Будто вычеркнул его навсегда и родился уже стариком.