Как убить своего мужа и другие полезные советы по домоводству - Летт Кэти - Страница 48

• Предыдущая
• 48/65
• Следующая

— Присядь-ка лучше, а я пока налью тебе чего-нибудь выпить.

Сочувствие разливалось по лицу Ханны.

Налакированными розовыми ногтями Джасмин откинула волосы с лица. На лбу остались мучные следы.

— Доктор Стадлендз давал клятву Гиппократа. Знаешь, почему он столько времени торчит в Африке? Да потому, что использует всех этих бедняков в качестве подопытных кроликов, испытывая на них сыворотку против возрастных изменений кожи. И ради этого он перезаложил наш дом. В последние пять лет он брал столько отпусков за свой счет и наделал столько долгов, что банк отказывает ему в праве выкупа закладной. И еще его шантажируют. Кэсси тебе рассказала? Теперь-то я понимаю Сильвию Плат. Даже очень. Брак — это просто забавное приключение, изредка заканчивающееся смертью. Лярд! Лярд! Лярд!

Она снова перезарядила шприц и вбрызнула содержимое в полуоттаявшую цыплячью тушку.

— А как еще мне от него избавиться? Я хочу сказать, мужчины часто тычут себя в живот, показывая, какие они крутые, — но крайне редко, когда в руках у них кухонный нож. Но если я убью его так, чтобы все выглядело как несчастный случай, — а ведь именно так, я не сомневаюсь, собирается поступить со мной он, — я смогу получить деньги по его страховке. Как и большинство жен, я не прочь стать богаче на миллион-другой. Особенно теперь, когда я без… — она осеклась, еще не вполне готовая произнести это страшное слово: «бездомная», — лицо без определенного места жительства.

Я с тревогой взглянула на Ханну. Джаз никогда не отличалась осторожностью или хитростью. Что бы она ни сотворила со Стадзом, все это, конечно, могло сойти за несчастный случай, но только не после современных криминалистических тестов, которые непременно докажут, что сердце потерпевшего было выкорчевано из тела с помощью пилочки для ногтей, принадлежащей его дражайшей супруге.

— Знаешь, Ханна, чего он хочет теперь? Кэсси сказала тебе? Опекунства над Джошем.

— Что? — Ханна устроилась на банкетке, элегантно разложив на полу подол вечернего платья. — Я бы скорее подумала, что этот поц подаст в суд, чтобы отказаться от опекунства.

— Это же просто смешно, — сочувственно вставила я. — Я хочу сказать, может, они и сидят на одном прутике одной и той же ветви фамильного дерева, но это единственное, что их объединяет.

— Видишь ли, если он добьется опекунства, ему не придется платить мне алименты.

— Но Джош уже взрослый — почти.

— Нет, пока не окончит школу. А там — университет, так что сын по-прежнему будет жить со мной в нашем фамильном доме. А мой маньяк-муженек не желает за это платить.

— Во всем же остальном это будет вполне тихий и мирный развод, — с сарказмом уточнила я для Ханны. — Каждый получит по пятьдесят процентов желчи.

— Смотрите, что я нашла сегодня. — Джаз ткнула мне под нос оторванный клочок газеты. — Телефон «Службы уборки для жертв бытовых преступлений». Удаление пятен крови, разложения и т. д. и т. п. Удобная, кстати, штука, если накромсать Стадза на кусочки и пропустить через кухонный комбайн. Вот это, я понимаю, совет. «Как убить своего мужа и другие полезные советы по домоводству».

— Прекрати этот бред, сейчас же! — требовательно прикрикнула Ханна. — Давай-ка спокойно сядем и поговорим о вещах практических. — Она призывно похлопала по банкетке рядом с собой. — Кто твой бухгалтер? У тебя есть его домашний телефон?

— Это не бред. В жизни замужней женщины есть лишь два дня, когда муж в радость. День, когда ты за него выходишь, — и день его похорон.

Джаз заклохтала, как ведьма из «Макбета». Я ободряюще приобняла подругу:

— Стадз никогда не получит опекунства над Джошем.

— Мальчикам нужны мамы. — Рука Ханны скользнула, обнимая ее второе плечо. — Ты обязана быть сильной ради сына. «Мамаша Кураж». Помнишь, да-ра-гуша? Вот откуда пошло это выражение.

Воспоминание о том, как хищница Бьянка втерлась в жизнь моих собственных детей, отозвалось режущей болью. Я почувствовала, как пылает лицо.

— Я знаю друзей Джоша, его мечты, тревоги, надежды. Знаю, о чем он думает, что чувствует, какое озорство затевает. Ради чего я живу? Ради джинсов моего сына, еще теплых после того, как он снимает их перед стиркой. Ради запаха его волос, когда по утрам он обнимает меня на прощанье. Неужели я слишком много прошу от жизни?

— Нет, дорогая. — Я поцеловала подругу в лоб. — Не много.

— Джаз. Не отвлекайся. Номер телефона твоего бухгалтера. Реквизиты банковского счета. У тебя есть свой юрист? — не унималась Ханна. Она вновь уселась за стол, приготовив бумагу с ручкой. — Если бы не эти его улики! Жуть! И это фото! А ведь я говорила, что изменой Стадзу ничего не поправишь. Послушала ты меня? Нет.

Джаз прислонилась спиной к раковине, склонила голову набок и, прищурившись, пристально посмотрела на Ханну.

— Может, ты еще предложишь, чтобы мы с Дэвидом обратились к семейной психотерапии? О, это та-а-ак помогло Кэсси, не правда ли? Теперь ее муж живет со своим терапевтом — спасибо подруге.

И это было правдой. Единственный результат наших психотерапевтических сеансов заключался в том, что они подтолкнули Рори уйти из семьи. Одно слово Бьянки — и он драпанул с такой скоростью, что его собственные щеки едва поспевали за ним из-за перегрузки. Я с трудом сдержала слезы.

Ханна моментально ощетинилась:

— Прости, но, по-моему, именно ты разрушила жизнь Кэсси. У нее все было в порядке — счастливый брак, счастливая семья — до тех пор, пока не вмешалась ты, Джасмин.

И это тоже было правдой. Под напором Джаз я, как киношная каскадерша, кидалась на решетку моей семейной жизни, испытывая ее на прочность, и она не выдержала. Губы у меня задрожали.

— Я не вмешивалась. — Ногтем-стилетом Джаз ткнула Ханну в грудь — не сильно, но достаточно, чтобы та вскочила. — Я всего лишь указала на то, как ее эксплуатируют. Остальное Кэсси решала сама. Самопросвещение — одна из услуг, которые я оказываю.

Ханна, которую выдернули с благотворительного ужина, с неистовством закинула в рот горсть арахиса.

— Твоя проблема, Джаз, в том, что ты открыто презираешь всех мужчин на свете. Есть лишь несколько исключений, их ты презираешь тайно.

— И я права, черт возьми! Посмотри, что Рори сделал с Кэсси. Лживые, двуличные крысы — вот вам и вся мужская натура.

— Ты согласна с этим незрелым анализом, Кассандра? — начальственно обратилась ко мне Ханна.

Я глубоко вдохнула, пытаясь придумать способ, как разрядить наэлектризованную атмосферу.

— Знаете, у моей Дженни была как-то мышь — самец, чрезвычайно беспутный и неряшливый экземпляр, которого она назвала в честь своего папочки. Мышь этот жил в мышиной башне, в общей клетке, и спускался лишь для того, чтобы набить брюхо или потрахаться. Так вот, как-то раз к нам заехал приятель мужа, тоже ветеринар, и я попросила его кастрировать Рори. Когда тот наконец сообразил, что я не имею в виду своего супруга, блудливый мышь лишился мужского достоинства. И что вы думаете? Не прошло и недели, как Рори чистил гнездо и вовсю ухаживал за потомством. Черт, да он практически читал «Женщину-евнуха»!

— Видите! Вот что нужно сделать со всеми мужьями. Кастрировать! А может, заменить эту их виагру на эстроген? Сбрызнуть их кукурузные хлопья? Или… да, точно! — Джаз вьюном кружила по кухне, завязки на фартуке распустились. — Я могу подговорить Билли убрать его! Как это я раньше не догадалась? Ведь мой бойфренд — убийца, в конце-то концов. Кстати, он мог бы заодно пристроить и ваших мужей — лживых, двуличных подонков. Оптом дешевле. Три по цене одного.

Ногти Ханны забарабанили по столу.

— Не все мужья непорядочные. Паскаль со мной честен. Он поддерживает мою карьеру. Мы очень и очень счастливы.

Джаз вдруг резко прекратила свои порхания по кухне.

— Да ну?! — В ее голосе раздались зловещие нотки. Точно кто-то щелкнул рубильником. — Знаешь, Ханна, если честно, у меня вот где сидит эта твоя позиция: мой муж святее всех святых. Каждому мужу есть что скрывать. Включая и твоего.

• Предыдущая
• 48/65
• Следующая