Выбери любимый жанр

Санкт-Петербург – история в преданиях и легендах - Синдаловский Наум Александрович - Страница 83

Изменить размер шрифта:

В то же время по проекту П. Ю. Сюзора на углу Невского проспекта и Екатерининского канала строится повергшее обывателей в шок здание в стиле модерн для компании по торговле швейными машинками «Зингер». Есть легенда, что на фасаде этого дома появилась первая в Петербурге так называемая парадоксальная реклама. Крупными буквами было написано: «Не покупайте изделий фирмы…» и дальше мелкими: «не узнав заранее, что они самые лучшие в мире!» Здание, богато декорированное скульптурой и удивительно разнообразно оформленными оконными и дверными проемами, поражало петербуржцев, издавна привыкших к классическому строю невских фасадов.

Реклама в то время принимала самые изощренные, а порой и вообще невероятные формы. Газета «Родина» в 1898 году поведала о саморекламе одного неразборчивого столяра. На одном из Охтинских кладбищ, на кресте было написано буквально следующее: «Здесь лежит жена столяра (далее, если верить газете, следовала фамилия), который собственноручно соорудил ей сей монумент. Заказы принимаются по дешевым ценам, по улице…». Затем сообщался точный адрес предприимчивого умельца.

В 1912 году на углу Малой Морской улицы и Невского проспекта модный в то время архитектор M. М. Перетяткович возводит величественное здание в стиле итальянского палаццо эпохи Возрождения, облицованное мощными блоками темного гранита. Здание предназначалось для Торгового банка купца 1-й гильдии М. И. Вавельберга. Рассказывают, что богатый и немногословный банкир, принимая здание, сделал всего одно-единственное замечание. Увидев на дверях надписи: «Толкать от себя», он произнес: «Это не мой принцип. Переделайте на: „Тянуть к себе“».

В 1912–1914 годах на Итальянской улице по проекту трех братьев архитекторов Косяковых строится здание для Благородного собрания. Ныне в нем размещается петербургский Дом радио. Среди работников радиокомитета бытует легенда, что дом строился японцами для японского посольства. Скорее всего, легенда основана на том, что японцы, являвшиеся в годы Первой мировой войны союзниками России, открыли в доме, предназначенном для Благородного собрания, военный госпиталь, просуществовавший почти до самой революции.

Конец XIX века ознаменовался появлением общественных зданий нового типа. Это были культурно-просветительские учреждения, вошедшие в петербургскую историю под названием народных домов. Они включали в себя театрально-концертные залы, библиотеки с читальными комнатами, воскресные школы, помещения для лекционной и кружковой работы, чайные буфеты и торговые лавки. Одним из крупнейших в Петербурге был комплекс Народного дома императора Николая II на Петербургской стороне. Первое здание Народного дома было выстроено по проекту архитектора А. Н. Померанцева с использованием привезенного из Нижнего Новгорода художественного павильона Всероссийской выставки. В 1912 году к нему пристроили помещение Оперного зала по проекту Г. И. Люцедарского. Народный дом был необыкновенно популярен. Он считался образцом современной архитектуры. Его изображения часто появлялись в специальной и популярной литературе. Среди петербургских филокартистов бытует легенда о том, как однажды в Стокгольме была заказана партия открыток с изображением этого дома. Из-за досадной ошибки иностранного переводчика в надписи на открытке слово «народный» было переведено как «публичный». Тираж открыток прибыл в Кронштадт, где при досмотре с ужасом обнаружили прекрасно отпечатанный текст: «Публичный дом императора Николая II». Вся партия якобы тут же была уничтожена.

Это был не единственный курьез, связанный с буквальным переводом названия «Народный дом». Однажды, во время дружественного визита в Петербург французских военных кораблей, в Народном доме был устроен прием в честь моряков дружественного государства. На другой день во всех французских газетах появились крупные заголовки: «Reception dans la maison publique de Saint Petersbourg», что в буквальном переводе на русский означало: «Прием в публичном доме Санкт-Петербурга».

Романтическая любовь наследника престола цесаревича Николая к юной балерине Мариинского театра Матильде Кшесинской породила множество великосветских сплетен, одна из которых стала расхожей петербургской легендой. Согласно этой легенде, будучи уже императором, Николай II одаривал свою прекрасную фаворитку особняками. Один из них будто бы находился в Крыму, другой – под Петербургом и, наконец, третий – напротив Зимнего дворца на Петербургской стороне. Между Зимним дворцом и особняком Кшесинской был якобы проложен подземный ход. Говорили, что до самого начала строительства особняка император отговаривал свою возлюбленную от переезда на противоположный берег Невы и даже предлагал ей поселиться в Мариинском дворце. Но, как рассказывает легенда, капризная дама не согласилась на это предложение, сославшись на то, что два императора на своих бронзовых конях уже повернулись спиной к Мариинскому дворцу и ей вовсе не хочется, чтобы к ним присоединился третий.

Так или иначе, в 1904 году особняк Кшесинской на Петербургской стороне был построен. Историкам известен документ, согласно которому Матильда Кшесинская лично внесла 88 тысяч рублей собственных денег на строительство. Проект выполнил один из самых ярких представителей петербургского модерна А. И. фон Гоген. Особняк поражал утонченной роскошью, сдержанным уютом, свободной планировкой и живописной асимметричностью композиции, смелым сочетанием новых отделочных материалов с традиционными. Он занимал представительное место на Кронверкском проспекте и в то же время не имел главного входа с улицы. Все было ново и, тем не менее, все было безоговорочно принято современниками.

Накануне Первой мировой войны вблизи особняка Кшесинской возводится экзотическое здание Мечети, выполненное по проекту архитекторов Н. В. Васильева, С. С. Кричинского и А. И. фон Гогена в формах традиционной архитектуры Средней Азии. В качестве образца был использован мавзолей Гур-Эмир в Самарканде. Тогда же один из авторов проекта, Кричинский, на Каменноостровском проспекте строит дом для эмира бухарского. Оба сооружения были закончены строительством почти одновременно, что породило легенду о тайном подземном ходе, проложенном якобы из дома эмира прямо в Мечеть.

Если верить народной молве, Петербург был буквально изрезан подземными ходами. Только из Зимнего дворца они якобы вели к одиннадцати сооружениям в разных концах города, в том числе к Исаакиевскому собору, Петропавловской крепости, Спасу-на-крови и т. д. Подземный ход под Невским проспектом был якобы проложен между Александринским театром и новым зданием торгового дома Елисеевых на Невском проспекте.

Мало кто сейчас помнит, что фасады Зимнего дворца не всегда были окрашены в привычные нам светлые тона. Перед Первой мировой войной Зимний дворец приобрел неожиданно красно-коричневый цвет, который чуть ли не два десятилетия поражал петербуржцев своей мрачностью. Одна из городских легенд объясняет этот курьез странным подарком, преподнесенным германским императором русскому царю. Будто бы Вильгельм отправил Николаю II для нужд судостроения целый пульман сурика, который по каким-то причинам был забракован чиновниками морского ведомства. Долгое время вагон с краской даже не разгружали, пока какому-то остроумцу не пришла в голову мысль использовать сурик для окраски фасадов. Первой жертвой этой идеи оказался Зимний дворец.

Этот необычный для Петербурга колер до сих пор можно видеть на стенах Петропавловской крепости. Правда, как мы уже говорили, народная молва считает, что в этом случае образцом для него стал цвет шинели коменданта крепости.

Однажды, как рассказывает предание, на одной из крепостных стен поверх этой мрачной окраски появилась яркая крупная надпись масляной краской: «Петербургский университет». Основания для такой мрачной шутки, пожалуй, были. Задуманная и возведенная как оборонительное сооружение для защиты только что отвоеванной у шведов территории, Петропавловская крепость никогда не использовалась по прямому назначению. Еще в первой четверти XVIII века камер-юнкер Берхгольц отмечал в своем дневнике: «…она есть… род парижской Бастилии, в ней содержатся государственные преступники и нередко исполняются тайные пытки». Суровую школу, или «университет», русской Бастилии прошли декабристы и народовольцы, русские революционеры – представители всех политических партий. Осенью 1861 года в связи со студенческими волнениями правительство закрыло Петербургский университет, и около трехсот студентов были заключены в Петропавловскую крепость.

Перейти на страницу: