Мэр - Астахов Павел Алексеевич - Страница 22

• Предыдущая
• 22/94
• Следующая

А потом начались звонки в студию.

– Игорь Петрович, это Семенов. Вы меня помните? Скажите, а почему пенсионерам и ветеранам не разрешают мирный митинг?

– Завтра праздник, вот и продемонстрируете свое миролюбие, – улыбнулся мэр.

Он знал, что Алена расшибется, но к завтрашнему утру завалит хлебом город. Любой митинг в такой ситуации будет смотреться смешно.

– Скажите, Игорь Петрович, а недостаток хлеба не связан с ликвидацией столь удобных для простого народа «хлебобулочных киосков»?

– С глупостью он связан, – отрубил мэр. – А киоски – это всегда грязь, уход от налогов и контрафакт. Народных интересов там нет и никогда не было.

Лущенко знал, что вопрос подкинул кто-то из прихлебателей Козина, и ставил все точки над «i» решительно и однозначно. Дабы не было иллюзий относительно значимости «хлебобулочных киосков».

– Игорь Петрович, мне вот сестра из соседней области позвонила. Она говорит, что к нам направляют войска.

Мэр на мгновение замер, но тут же взял себя в руки.

– Зачем? – удивленно поднял он брови.

– Хлебные мятежи подавлять.

Лущенко развел руками:

– Не смешно. Мы даже наряды милиции у магазинов стали снимать. Слава богу, народ у нас, я бы сказал, сознательный и неглупый. И не такое переживал – вполне, кстати, достойно.

А потом ему позвонил Чирков.

– Внимательно слежу за вашими успехами, Игорь Петрович, – проронил он. – Справляетесь… вижу…

– Спасибо, Станислав… – начал мэр и… все-таки добавил: – Георгиевич.

– Да, кстати, а что там за история с ТВ? Мне доложили, что вы решили сами формировать сетку телевидения?

«Уже доложили…» – ненавидяще зажмурился Лущенко.

– Я занял только тридцать минут. А что… я совершил нечто необратимое?

– Как сказать… – задумчиво произнес Чирков. – Вы же знаете, как болезненно реагируют ветви власти на вопрос разделения полномочий. Вы вторглись в чужие владения, и это оценивают.

Лущенко сглотнул. Он не мог так сразу сообразить, какая из ветвей власти в претензии.

«Четвертая? Кто там у них за СМИ отвечает? Или само отключенное от эфира народное движение «Свои»?» Назвать их стройные колонны пятой властью язык не поворачивался.

– Желаю вам отпраздновать День независимости России без отхода от протокола, – ровным голосом произнес Чирков.

– Спасибо, – похолодел Игорь Петрович.

Сейчас у него под контролем было все, однако намек на возможные инциденты был слишком явен. А в течение ближайшего получаса в приемную администрации позвонили сразу два журналиста и четыре инспектора ГИБДД.

– В город движутся колонны внутренних войск.

Когда ему позвонили, Василий неторопливо резал колбаску под пиво и поглядывал в телевизор, где только что показывали мужа его сестры Алены.

– Василий Игоревич?

– Да, это я, – стараясь не испачкать жиром телефон, приложил поудобнее трубку к уху Василий. – А кто говорит?

– Это Сериканов. Роберт Шандорович.

– Здрасте.

– Василий Игоревич, администрация города в моем лице официально просит вас выступить представителем городского бизнеса на встрече иностранных гостей.

– Меня?

– Да. Именно вас рекомендовал Игорь Петрович.

Василий аккуратно прижал трубку к щеке и принялся вытирать руки салфеткой.

– А Алена что говорит?

– Алена Игоревна не возражает.

Василий задумчиво хмыкнул. Иногда сестра поручала ему то или иное дело, хотя с ее состоянием она вполне могла нанять еще с две-три сотни квалифицированных функционеров. Как раз для таких случаев.

– Машину я пришлю… – продолжил Сериканов.

– У меня с языками…

– Там будут переводчики. Если что – подскажут. Да от вас там ничего и не потребуется. Встретим, свозим в ресторан, а утром проследим, чтобы им выделили достойное место в праздничной колонне.

– И это все? – поразился Василий.

– Это же обычный протокольный визит, – рассмеялся собеседник. – От нашего брата требуется одно: присутствовать и говорить дежурные комплименты.

Василий кивнул. Он уже понимал, какого рода это поручение.

– Ну как, есть еще вопросы? – поинтересовался Сериканов.

– Скажите, Роберт… Шандорович, а что это за войска в город идут? Мне жена сказала, а ей – соседка.

Сериканов рассмеялся:

– Это обычный слух. И довольно бредовый. Так что не берите в голову, Василий… Игоревич. Нам с вами главное – завтра Игоря и Алену не подвести.

Едва Сериканов позвонил, Петр Владиленович сорвался с кресла и схватил трубку:

– Роберт! Что это за войска? Я ни фига не понимаю!

Сериканов устало вздохнул:

– Не бери в голову, Петр. Слух это, и довольно бредовый.

– Какой слух? Мне уже раз двадцать позвонили! Они же в полусотне километров от города!

– Никто никаких войск в город не вводит, – твердо произнес Роберт. – А ты, Петр, лучше бы меня о другом спросил.

Козин насторожился:

– Ты что… что-то сделал?

– Я все сделал, – с невероятной усталостью в голосе выдохнул Сериканов. – Но ты не представляешь, во что мне это обошлось. Аванса уже нет, мне своими бабками пришлось добивать.

Козин, не веря в то, что услышал, зажмурился и переспросил:

– Ты сделал все, как я просил?

– Абсолютно, – отрезал Сериканов. – И Лущенко, и Алена, и мэрия… попали все. Я платил, как ты сказал, – до результата.

Козин глотнул:

– Базара нет. Возмещу каждый цент.

Лущенко обзвонил всех, кто мог хоть что-то понимать, но никто ничего не понимал. Ничего не понимал генерал Доронин, хотя, судя по голосу из трубки, был он в полном смятении духа и принял на грудь уже не один стакан «чая». Ничего не понимал замначальника ФСБ, хотя уже тот факт, что его шефа почему-то в городе не было, настораживал. И даже надежный многоопытный Роберт Сериканов также не понимал ровным счетом ни-че-го.

– Бред какой-то! – разводил он руками. – Ну, полный же бред!

Ясно, что ни Чиркову, ни кому другому из верхнего эшелона Игорь Петрович звонить не мог. Во-первых, потому, что была ночь, а во-вторых, задать столь узконаправленный и неудобный вопрос часто означало нарваться на слишком неудобный ответ! Лущенко вообще предпочитал задавать Кремлю только те вопросы, ответы на которые он знал заранее.

Помочь могли федеральные связи отца Алены, однако ее телефон, когда бы он ни позвонил, или был вне доступа, или был занят – каждый раз! И это заставляло ежиться от пробегающего по спине холодка. И лишь когда ему сообщили, что три колонны из четырех со всех, кроме севера, сторон подошли к черте города, Алена позвонила – сама.

– Ты где? – выдохнул Игорь Петрович.

– Уже рядом.

– Ты министру обороны позвонить можешь?

– Зачем? – удивилась Алена.

– Он же друг твоего отца. Мне сообщают, что в город идут войска… – начал Игорь Петрович и в этот самый миг все понял. – Это ты, что ли?

– А кто же еще? – устало рассмеялась Алена. – Кто может дать столько транспорта без того, чтобы сорвать свои собственные контракты? Только армия. Слава богу, папины друзья помогли. И, слушай, запарили меня эти гаишники. Если б я возле каждого дятла колонны с хлебом тормозила, мы бы и послезавтра не поспели…

Лущенко ударил себя ладонью в лоб и тихо, немного истерично рассмеялся:

– Ты замечательная жена, Алена… но, бог мой, как же с тобой непросто!

– Зато интересно! – отрезала она. – А ты бы лучше улицы от лишнего транспорта очистил – не все одному тебе сиреной и мигалкой обывателей пугать. Дай уж и мне с почетом хоть раз проехать. Мне кажется, я заслужила.

Алена с малых лет умела управлять автомобилем. Сначала это был маленький детский «Москвич» на педалях. Потом – отцовская «двадцать первая» «Волга».

Уже в четырнадцать лет она смело садилась за руль и везла всю семью на дачу, несмотря на габариты и вес машины. Генеральскую машину с «блатными» номерами знали все гаишники города и области, а командир дивизии Сабуров был легендарным воякой и считался воспитанником самого Георгия Жукова. Они даже соседствовали дачами.

• Предыдущая
• 22/94
• Следующая