Выбор оружия - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 56

• Предыдущая
• 56/71
• Следующая

– Не важно.

– Это согласовано с человеком, с которым я вел переговоры с «Трейдинг интернэшнл»?

– Да.

– Слушаю вас.

– В ваш банк на счет Никитина пришло сто двадцать четыре миллиона «зеленых» из Дойче банка. В каком состоянии сейчас дело, для которого присланы эти бабки?

– Все готово к началу.

– С чего вы должны начать?

– Если вы тот человек, за кого себя выдаете, вы должны знать это сами. Я не уполномочен обсуждать это с кем бы то ни было.

– Ситуация изменилась. И очень сильно.

– В чем?

– Мой человек, которому было поручено ваше прикрытие, попал к ментам.

– Но в газете было, что ему удалось скрыться.

– Вы верите тому, что пишут в газетах?

– Что с ним случилось?

– Он труп. Когда его вели с чердака, вырвался и упал с шестого этажа. Мне сообщил об этом мой осведомитель из Московского УВД.

– Но если он погиб…

– Это было через час после выстрелов. Неизвестно, что он успел рассказать за этот час.

– Он много знал?

– Нет. Важен сам факт. Вы могли засветиться в МУРе. Поэтому дело нужно подстраховать.

– Как?

– Для начала перевести эти «лимоны» на счет ассоциации «Восход» в Мосстройбанке. Чтобы они не зависли, если на счета вашего банка будет наложен арест.

– Этого никогда не будет. Даже если всплывет дело с «Трейдинг интернэшнл». Крах Народного банка вызовет кризис всей банковской системы. Никто на это не пойдет.

– Не раздувайтесь, можно лопнуть. Дела вашего банка меня не волнуют. А эти сто двадцать четыре «лимона» – очень. Переведите их немедленно.

– Они на личном счету Никитина. Я не могу сделать это без его письменного распоряжения.

– Передайте ему: приказ из Атланты.

– Что это значит?

– Он знает. Деньги должны быть перечислены не на его личный счет, а на счет «Восхода».

– Под каким предлогом?

– Вы в этом лучше разбираетесь. Беспроцентный кредит. Или что-нибудь в этом роде.

– А если он не согласится?

– Должен согласиться. Его уже несколько дней пасут. И очень плотно.

– МУР?

– Агентство «Глория». Но это все равно что МУР. Его нужно вывести из игры.

– Но у него информация, без которой не состоится все дело.

– Какая информация?

– Этого я не знаю. Но мне кажется странным, что этого не знаете и вы.

– Сейчас это не имеет значения. В деле он будет участвовать. Со стороны. А бабки мы должны защитить. Ими нельзя рисковать.

– А если он все-таки откажется?

– Постарайтесь его убедить. Он должен согласиться. Понимаете? Должен. И это в ваших интересах прежде всего.

– У меня такое впечатление, что вы мне угрожаете.

– Я никому никогда не угрожаю. Угрожают те, у кого нет других способов убедить партнера. А ведь мы с вами партнеры, правильно? Завтра жду от вас сообщения, что деньги переведены. Позвоните по тому же телефону, по какому вы звонили из автомата. И получите дальнейшие указания. До свиданья, Илья Наумович.

– Всего хорошего.

– Кстати. Когда будете разговаривать с Афинами, передайте привет Светлане Николаевне… Вы не поняли, что я сказал?

– Понял. Передать привет… От кого?

– От меня. Мы с ней, правда, не знакомы. Но я слышал, что она очень хорошая женщина. И что дочери у вас – просто чудо! И еще. Предупредите Никитина, что с этого дня связь с Атлантой только через меня. Ему это сейчас очень опасно. Скажите ему, что это приказ.

– Чей?

– Мой…"

Денис Грязнов вынул из магнитофона кассету и вызвал секретаршу:

– Расшифруйте запись и напечатайте в трех экземплярах. – Объяснил Турецкому, когда секретарша вышла: – Один – в дело, второй – вам.

– А третий кому?

– Кому понадобится. МУРу или Генпрокуратуре.

Турецкий поинтересовался:

– А не боишься, что у «Глории» отнимут лицензию? Закон об оперативно-розыскной деятельности запрещает установку «жучков».

– Мы! Устанавливаем «жучки»?! – возмутился Денис. – О чем вы говорите, дядя Саша? Как вам в голову могло такое прийти! Мы просто обнаружили «жучок» в телефоне нашего клиента Дорофеева и сумели найти частоту, на которой он работал. Только и всего.

– И расшифровали сигнал?

– А что? И расшифровали! Наша техника это позволяет. И законом это не запрещено. – Он кивнул на магнитофон. – Что вы обо всем этом думаете?

– С ходу и не скажешь… Во всяком случае, он не робкого десятка, нужно отдать ему должное.

– Вы о Дорофееве? – уточнил Денис. – Да, неплохо держался. Хотя разговор был для него не из простых. И если я все правильно понял – совершенно неожиданным.

– Возможно, – согласился Турецкий. – Но я говорю сейчас о Бурбоне. Чтобы пойти против такого монстра, как Кореец, – немногие на это решатся. Разве что те, кто не знает, кто такой Кореец. А Бурбон это знает. И очень хорошо.

– По-вашему, он пошел против Корейца?

– Давай танцевать от бесспорного, – предложил Турецкий. – Сначала – в чем мы уверены. А потом уже – догадки и предположения. Бесспорно – что? Кореец не посвятил Бурбона в суть дела. Согласен?

– Пожалуй, – подумав, кивнул Денис. – Особенно если вспомнить ваш разговор с Бурбоном в офисе «Восхода».

– И это вот – с Дорофеевым. Дорофеев два раза его поймал. Первый раз – когда Бурбон спросил, с чего должно начаться дело. "Если вы тот человек, за кого себя выдаете, вы должны знать это сами! Так? А второй раз – когда речь зашла об информации Никитина, без которой невозможно все дело. Что Дорофеев ответил?

– Примерно то же: «Я этого не знаю, но странно, что не знаете и вы». Но… Кореец и Бурбон – очень давние партнеры. И по «Трейдинг интернэшнл». И по этим непонятным социальным изобретателям. И наверняка еще по многим другим делам, о которых мы не знаем. У Бурбона в руках вся Москва. С его помощью Кореец легко мог бы решить все свои проблемы. И все-таки он не ввел его в игру. Почему?

– Я ломал над этим голову, – ответил Турецкий. – Предполагал: был между ними конфликт, после которого Кореец потерял к Бурбону доверие. Думаю, нет. Все гораздо проще. Ответ лежит на поверхности. Так часто бывает. А не видим его именно потому, что он на поверхности. Вспомни, о каких деньгах идет речь.

– Как минимум – десять «арбузов». Сейчас так говорят: миллион – «лимон», миллиард – «арбуз».

• Предыдущая
• 56/71
• Следующая