Андрейка и лодырь Ромашка - Третьяков Юрий Федорович - Страница 23

• Предыдущая
• 23/54
• Следующая

— Вот так штаны отделали! — ворчал Читака, разглядывая свои новые брюки, все в зелени, иле, колючках и порванные в трех местах. — Они на рост куплены… Значит, долго нужно носить. А они уже вон какие сделались.

— Чепуха! — успокаивал его Андрейка. — Мне тоже куртку на рост покупали… Помнишь, длинную, как балахон? Говорят: ничего, подрастешь, будет как раз. А ее сразу износил. Нисколько не успел дорасти, чтобы стала хоть чуть покороче… Так длинную и выбросили.

— И эти тоже пускай скорей изнашиваются, — утешился Читака. — А то придумают: людям до штанов дорастать! А может, я долго буду расти. Значит, так все время и ходи, как Чарли Чаплин какой?

Он нарочно полез сквозь самые густые и колючие заросли, стараясь, чтобы изнашивание штанов шло как можно быстрее.

— Первым делом разведем костер и вскипятим воду для раков, — мечтал Андрейка. — Больших будем оставлять, а какие помельче, съедим сразу.

— Всех съедим! — заявил Читака. — И маленьких и больших — вообще всех! Я давно мечтаю одними раками наесться. Надоела мне домашняя еда.

— И мне! Никакого даже сравнения, — заверил Андрейка. — Вон и наше местечко уже завиднелось… Как дойдем до тех высоких деревьев, останется близко… Глянь: Куриная Слепота!

По тому берегу понуро брел в одних трусах Куриная Слепота, похожий на тощего ощипанного цыпленка с хохолком. Он нес раколовку.

— Егнадия, кы-ы-ы-рь! — заорал Андрейка что было силы и шепнул Читаке: — Кричи тоже: кы-ырь!

— А зачем нужно так кричать? — осведомился Читака.

— Не знаю… Только он всегда злится, если так кричат… Сейчас начнет чем-нибудь кидаться…

— Егнадия, кы-ырь! — заголосил на всю речку Читака и с интересом стал ждать, что будет делать Куриная Слепота.

Но тот не обратил внимания на их крики и продолжал брести вдоль берега, всматриваясь в воду, точно искал что-то утонувшее… Он посмотрел на ребят, хотел что-то ответить, но только махнул рукой и скрылся за камышами…

— Ну и дурак! — покачал головой Андрейка. — По тому берегу раки сроду не водились…

— Дурак набитый, — охотно согласился Читака. — Не знает рачьих обычаев!

Хоть Читака крапиву не любил, а лезть в нее пришлось: под теми высокими деревьями, на которые показывал Андрейка, виднелась машина, а около нее двигались какие-то люди… Значит, сперва нужно было произвести разведку: понаблюдать, что это за люди и что тут делают.

При этом одну маленькую ошибку допустил Андрейка: слишком издалека стали они подползать… Долго ползли, все в волдырях и колючках, но все-таки доползли и разведали.

Народ оказался ерундовый: сразу видно, что городские туристы, которых наезжало в шапкинские места все больше и больше с каждым летом… Эту приезжую публику Андрейка не любил, считая их обыкновенными городскими разгильдяями и лодырями, которым вместо дела только лежать животом кверху под зонтиками… И эти тоже: двое дядек — пожилой толстяк и молодой очкарик, а с ними небольшая девчонка. Очкарик пробовал удить рыбу, а толстяк брызгался с девчонкой водой, как маленький. Вдобавок он обвязал лысину носовым платком и визжал противным бабьим голосом…

Наподобие двух хитрых дикарей, Андрейка с Читакой, оставаясь сами невидимыми, все досконально осмотрели, заметив даже раколовки, валявшиеся возле машины, а когда надоело сидеть в крапиве да в колючках, вылезли.

Андрейка умел разговаривать с туристами и, поздоровавшись, спросил:

— Отдыхаете? Как вам нравятся наши видики?

— Видики ничего… — задумчиво сказал очкарик, перевязывая поплавок. — Насчет видиков все в порядке, только вот рыбалка плоховата… Что же, друг, у вас рыбы нет?

— Рыбка плавает по дну… — подковырнул Андрейка. — Но кто умеет, может даже такую вот подсечь…

Он достал из кармана рыбью челюсть и показал очкарику:

— Видали? Купайтесь осторожней, может цапнуть!..

Очкарик взял челюсть, посмотрел и вернул Андрейке:

— Наверное, скажешь, сам поймал?

— Сам не сам… — уклончиво ответил Андрейка. — Там один…

Но очкарика провести не удалось.

— Зубатка! — определил он. — В магазине покупали?

— А может, не зубатка вовсе, — не сдавался Андрейка. — Откуда вы знаете? Может, тут водится?

— В море она водится, в соленой воде! Шутник!

— Люблю пошутить!.. — самодовольно ответил Андрейка, закидывая челюсть в речку.

— Тут, смотрю, живут сплошные шутники, — сказал очкарик. — Один натрепался насчет речки: такая она, и сякая, и рыба тут, и раки…

— А чем плохая? — заступился за свою речку Андрейка.

— На вид ничего… Только пустая, мертвая…

— Мертвая? — закричал Андрейка. — Это наша речка мертвая? А вы с какой такой Волги сюда приехали?.. И сидели бы там у себя, осетров ловили или еще кого!.. А нам и своя речка хорошая — получше вашей Волги! Да вы такой хорошей речки и не видали сроду!..

Девочка подошла и стала слушать, хлопая длинными, как у моргучей куклы, ресницами. Потом фыркнула:

— Речка называется… смех один! Нам ее один ваш мальчик Гена так расписывал, так расписывал!.. Сколько здесь раков водится, и большие какие!.. Мы почти двое суток ехали, а здесь никаких раков нет и не было! Хоть посмотреть бы одного… А сам ушел искать и тоже пропал…

— Так это вы с Куриной… с Геннадием то есть? — догадался Андрейка, толкнул Читаку, а тот захихикал, представляя, в какое позорное положение попал за свои злодейства Куриная Слепота…

Они сообразили, что очкарик и есть тот знаменитый кандидат, вправду смахивающий на курносого жулика, хоть и в очках; пожилой, толстый — может, уже профессор, а девочка неизвестно кем приходится Куриной Слепоте…

Но Андрейка не мог допустить, чтобы его родная речка была опозорена перед приезжими людьми через дурость и трепню Куриной Слепоты.

Он подбоченился и сказал:

— Та-ак… Значит, хотите посмотреть на рака? Пожалуйста. Сейчас вы его разглядите, не позднее, чем спустя десять минут, а то и намного пораньше… Каких вам — очень больших или чуть поменьше? Имеются всякие! Захватывайте свою раколовку и айда за мной!..

Он довел очкарика с девчонкой до ветел и показал маленький уступ под обрывом у самой воды:

— Если вы встанете на вон том пятачке и будете оттуда закидывать, имеется шанс повидать живого рака. Какая у вас насадка?

Осмотрев туристские раколовки, он с презрением отвязал и выбросил их приманку — кусочки мяса, объяснив, что сейчас рак ни на что не идет, только на ракушку.

Девочка мигом слетала на отмель и притащила горсть ракушек, которыми Андрейка наживил их раколовку, приговаривая:

— Вот так нужно делать… а не обругивать чужую речку… Может, в ваших местах и получше что водится, только вряд ли…

Очкарик с девочкой помалкивали, почтительно следя за Андрейкиными пальцами.

Наконец он вручил очкарику снаряженную раколовку.

— Можете спускаться на тот вот уступчик и закидывать!

Меньше чем через десять минут по команде Андрейки очкарик вытянул раколовку, где, разводя страшными клешнями, копошились три огромных рака.

— Слоны! — в восторге заорал очкарик, хватая самого большого и потрясая им в воздухе. — Иван Аркадьевич! Идите скорей сюда! Смотрите, что мы поймали!

Иван Аркадьевич, хоть был пожилой и толстый, рысцой прибежал глядеть, какие раки тут в речной глубине живут. Про девчонку и говорить нечего: она так и визжала от радости, прыгая вокруг раков, которых очкарик выбросил из-под кручи наверх, и они теперь ползали в траве, будто маленькие чудовища.

Андрейка показал ей, как нужно брать рака за спину, чтобы он, изловчась, не вцепился в руку.

— Вот вам и «мертвая», — насмешливо говорил он. — Кому мертвая, а кому очень даже живая! Между прочим, она называется Ворона, никогда не слыхали? Теперь будете знать, что за речка такая здесь протекает…

— Мальчик, а еще нет местечка, мне половить? — попросил Иван Аркадьевич.

— Сколько угодно… — небрежно повел рукой Андрейка. — Тут, если хотите знать, сплошь рачьи места! Это такая речка, что хватит весь Советский Союз раками снабдить!

• Предыдущая
• 23/54
• Следующая