Дневной дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 33

• Предыдущая
• 33/87
• Следующая

— Люкс, — сказал я небрежно. — Одноместный. И, пожалуйста, пусть не звонят и не предлагают девок. Я работать приехал.

Деньги — великая вещь. И номер мгновенно нашелся, и ужин мне сразу же посулили с доставкой в номер, и пообещали, что звонить никто не будет, хотя в это мало верилось. И зарегистрироваться сразу же предложили, потому что паспорт-то у меня украинский. Я зарегистрировался. Но вместо того чтобы мирно отбыть к лифту, куда меня заботливо направили, я устремился к неприметной двери в самом темном и пустом углу фойе.

Табличек на этой двери не было. Никаких.

Портье посмотрел мне в спину с неподдельным уважением. А остальные, по-моему, вообще перестали замечать.

За дверью обнаружился замызганный кабинет — наверное, единственное помещение в гостинице, которое не приобрело европейского вида, а словно шагнуло сюда из дремучего совка семидесятых.

Обычный стол — не облезлый, но видавший виды, обычный стул и престарелый польский телефонный аппарат «Aster» в центре стола. На стуле восседал щуплый мужичок в форме сержанта милиции. На меня он поднял вопросительный взгляд.

Сержант был Иным. Причем Светлым — это я понял сразу.

Светлым… Хм. А я какой? Кажется, я — не Светлый. Точно, не Светлый.

Ну, тогда вопрос снят.

— Здравствуйте, — поздоровался я. — Я бы хотел зарегистрироваться в Москве.

Милиционер со смесью недоумения и раздражения в голосе процедил:

— Регистрация у портье… При поселении. Без поселения — нельзя.

И пошуршал газетой, которую до моего прихода штудировал с карандашом в руке, — кажется, он отмечал интересные объявления из совершенно необъятного списка.

— Обычную регистрацию я уже прошел, — пояснил я. — Мне нужна иная регистрация. Кстати, я не представился. Виталий Рогоза, Иной.

Милиционер сразу подобрался и посмотрел на меня по-новому. Теперь — растерянно. Кажется, он не сумел распознать во мне Иного. Поэтому я ему помог.

— Темный, — пробурчал он несколько позже, мне показалось, что с некоторым облегчением, и тоже представился: — Захар Зелинский, Иной. Вольнонаемный Ночного Дозора. Пройдемте-ка…

В его тоне явственно читалось стандартное «п'наехали в нашу Ма-аскву…» Иные невольно тащили в свои отношения человеческие модели и стереотипы. Наверняка ведь этот Светлый недоволен каким-то там приезжим провинциалом и тем, что возникла необходимость отрывать задницу от стула, а взгляд — от газеты и тащиться к рабочему компьютеру, возиться с регистрацией…

Посреди стены нашлась еще одна дверь, но увидеть ее простой человек ни за что не смог бы. А открывать ее и вовсе не было нужды — мы прошли сквозь стену и сквозь серый сумрак, враз заполонивший все вокруг. Движения стали мягкими и замедленными, и даже лампа под потолком стала заметно мерцать.

Вторая комната выглядела куда презентабельнее первой. Сержант сразу уселся за ладный столик, к компьютеру, а мне предложил устроиться на пухлом диване.

— Надолго в Москву?

— Еще не знаю. Думаю, не меньше чем на месяц.

— Предъявите, пожалуйста, постоянную регистрацию.

Он мог бы увидеть ее и так, зрением Иных, но, похоже, правила обязывали к простейшему методу.

Куртка и так уже была распахнута, поэтому я только задрал свитер, рубашку и футболку. На груди у меня засияла синеватая метка украинской постоянной регистрации. Сержант считал ее пассом ладони и немедленно зашуршал клавиатурой. Некоторое время сверялся с данными, потом снова зашуршал, отомкнул массивный сейф, запертый, кстати, не только на замки, извлек что-то оттуда, сотворил необходимые процедуры и, наконец, метнул в меня сгустком синеватого света. Вся верхняя часть тела на миг залилась огнем, а секундой позже у меня на груди красовались уже две печати. Вторая — временная московская регистрация.

— Регистрация временная, но в принципе бессрочная, — пояснил сержант без особого энтузиазма. — Поскольку вы в нашей базе значитесь как исключительно законопослушный Темный, мы можем пойти вам навстречу и позволить бессрочную. Надеюсь, Ночному Дозору не придется менять мнение относительно вас. Печать самоуничтожится, как только вы пробудете за пределами Москвы сутки. Если придется выезжать на срок более суток — уж не обессудьте, надо будет зарегистрироваться повторно.

— Понял, — сказал я. — Спасибо. Я могу идти?

— Идите… Темный.

Сержант несколько мгновений помолчал, потом запер сейф (не только на замки), компьютер оставил как есть и приглашающе повел рукой в сторону выхода.

Уже в замызганной комнатенке он нерешительно уточнил:

— Простите, а кто вы? Не вампир, не оборотень, не инкуб, не ведьмак, это я и так вижу. И не маг, по-моему. Не пойму я что-то…

Сам сержант был Светлым магом приблизительно четвертого уровня. Не много, но и не мало в общем-то.

А действительно — кто я?

— Это сложный вопрос, — уклончиво ответил я. — Скорее, все же маг. Прощайте.

Я подхватил сумку и вернулся в фойе. А через пяток минут я уже обживал номер. Правильно я поступил, что не поверил портье — первый звонок с предложением организовать отдых застиг меня за бритьем. Я мрачно, но вежливо попросил больше сюда не звонить. Во второй раз вежливости в голосе у меня поубавилось, а в третий я просто влил в ни в чем не повинную трубку столько вязкой и тягучей силы, что собеседник поперхнулся и умолк на полуслове. Зато больше мне не звонили.

«Учусь, — подумал я. — Маг я в конце концов или нет?»

Если честно, меня совершенно не удивили слова сержанта-Светлого. Вампиры, оборотни, инкубы… Они есть. Действительно есть. Но — лишь для своих, для Иных. Для обычных людей они не существуют. Зато люди для Иных — источник существования. Корни и пища. И для Светлых, и для Темных, что бы там ни трезвонили Светлые на каждом углу. Они тоже черпают свою энергию из людских жизней. А цели… Цели у нас все равно одни и те же. Просто и мы, и Светлые пытаемся обогнать конкурентов и поспеть к цели первыми.

От нахлынувших откровений меня отвлек стук в дверь — принесли ужин. Скормив прислуге сторублевку (и откуда у меня эта барская привычка к непомерно щедрым чаевым?), я попытался снова сосредоточиться, но, видимо, сошел с настроя. Жаль.

Но очередную ступеньку я все-таки одолел. По крайней мере я теперь знаю, что Иные бывают разные. Светлые и Темные. Я — Темный. Светлых я недолюбливаю, но не могу сказать, что ненавижу. Они ведь тоже Иные, хотя и руководствуются несколько отличными от наших принципами.

И еще стало слегка понятно, что кроется за моей угрозой оборотню из парка, за обтекаемым и веским названием «Ночной Дозор». Сие есть не что иное, как наблюдение за Темными ночью, потому что время Темных — именно ночь. Естественно, существует и Дневной Дозор. Это — свои, но с ними тоже надо считаться, ибо сделай что-нибудь не то, свои тоже по головке не погладят. И вся эта система пребывает в шатком равновесии, поскольку каждая из сторон постоянно ищет пути и методы разгрома конкурентов, дабы воцариться над миром людей окончательно и безраздельно.

Такое вот веселье. С этой ступеньки пока больше ничего не разглядеть в окружающем сумраке…

Зов я услыхал, когда заканчивал ужинать.

Не тихий и не громкий, не жалобный и не властный. Тот, кому он предназначался, тоже слышал. И не умел противостоять.

Зов предназначался не мне. Странно, что я слышу… Значит, надо действовать.

Неумолимое нечто во мне уже отдавало команды. Одеться! Сумку — в шкаф! Окна и двери — запереть! Да не только на замки и защелки, дубина!

Черпая силу отовсюду, куда я мог дотянуться, я делал так, чтобы люди не интересовались моим номером. А Иным тут и так делать нечего.

В соседнем номере неожиданно протрезвел вдрызг пьяный сириец. Этажом ниже наконец-то проблевался маявшийся животом чех и облегченно затих в обнимку с унитазом. В номере напротив пожилой бизнесмен с Урала впервые в жизни хлестнул по щеке жену, чем завершил старую и затяжную ссору — спустя час чете предстояло отмечать примирение в ресторане на втором этаже. Если вблизи окажется Светлый — то стол я ему накрыл…

• Предыдущая
• 33/87
• Следующая