Рэкетир - Кабалкин Аркадий Юрьевич - Страница 6

• Предыдущая
• 6/69
• Следующая

И вот там я вижу как-то ранним утром заголовок в «Вашингтон пост»:

Я не могу сдержать улыбку. Вот он, долгожданный момент!

Последние годы судья Раймонд Фосетт был моим наваждением. Я никогда с ним не сталкивался, не бывал у него в зале суда, не участвовал в процессах на его территории — в Южном дистрикте Виргинии. Почти все мои дела рассматривал суд штата. Я редко забредал на федеральную арену, и только в Северном дистрикте Виргинии, а это Ричмонд и все, что лежит к северу от него. Южный дистрикт — это Роанок, Линчбург, большая агломерация Виргиния-Бич — Норфолк. До Фосетта в Южном дистрикте служило двенадцать федеральных судей, в Северном — тринадцать.

Здесь, во Фростбурге, я знаком с несколькими заключенными, приговоренными Фосеттом, и, стараясь не проявлять лишнего любопытства, расспрашиваю их о нем. Притворяюсь, будто знаю его, поскольку он рассматривал дела моих клиентов. Все без исключения вспоминают о нем с ненавистью, считая, что он переборщил с приговорами. Похоже, ему особенно нравилось читать нотации «белым воротничкам», осужденным к лишению свободы. Такие слушания обычно привлекают больше прессы, а у Фосетта эго было с небоскреб.

Он был студентом колледжа Дьюка, потом юридического факультета Колумбийского университета, несколько лет работал в компании на Уолл-стрит. Его жена, как и ее деньги, происходила из Роанока, там они и поселились, когда ему было тридцать с небольшим. Он поступил в крупнейшую в городе юридическую фирму и быстро вскарабкался на самый ее верх. Его тесть долгие годы жертвовал средства политикам-демократам, поэтому в 1993 году президент Клинтон пожаловал Фосетту пожизненную должность в федеральном суде США по Южному дистрикту Виргинии.

В американском юридическом мире такое назначение — престиж до небес, но не большие деньги. В тот момент его новое жалованье составляло сто двадцать пять тысяч долларов в год — на триста тысяч меньше того, что он зарабатывал усердным партнерством в процветающей юридической фирме. В сорок восемь лет он стал одним из самых молодых федеральных судей в стране и, при своих пятерых детях, одним из самых нуждающихся в деньгах. Скоро тесть начал оказывать ему материальную помощь, и положение семьи облегчилось.

Однажды он описал первые годы своего судейства в пространном интервью одному из периодических юридических изданий, которые мало кто читает. Я случайно наткнулся на него в тюремной библиотеке, в стопке журналов, подлежавших списанию. Мало какие книги и журналы ускользают от моих любопытных глаз. Нередко я посвящаю чтению часов пять-шесть в день. Компьютеры здесь настольные, допотопные, спрос на них велик, поэтому работают они через пень-колоду. Однако теперь я библиотекарь, компьютеры находятся в моем ведении, и я имею к ним свободный доступ. Мы подписаны на два легальных юридических веб-сайта, с помощью которых я прочел все опубликованные мотивировочные части судебных решений ныне покойного достопочтенного Раймонда Фосетта.

На рубеже веков, в 2000 году, с ним что-то произошло. В первые семь лет своего судейства он оставался склонным к левизне защитником прав личности, сострадал беднякам и обойденным судьбой, не стеснялся бить по рукам слуг закона, скептически относился к большому бизнесу и мог пригвоздить упрямого сутягу остро заточенным пером. А потом наступил год перемен. Его мотивировки становились все короче, все вздорнее, все раздражительнее; он заметно смещался на правый фланг.

В 2000 году президент Клинтон предложил назначить его на вакантное место в Четвертый окружной апелляционный суд в Ричмонде. Это было логичным повышением для способного судьи окружного суда или для судьи со связями. В Четвертом апелляционном суде он становился одним из пятнадцати судей, рассматривавших только апелляции. Оставался бы всего один шаг наверх — в Верховный суд США, хотя неясно, имел ли Фосетт такие амбиции. У большинства федеральных судей они рано или поздно возникают. Но президентство Клинтона завершалось, причем не лучшим образом. Сенат не жаловал его выдвиженцев, и после избрания Джорджа Уокера Буша Фосетт так и остался в Роаноке.

Ему было пятьдесят пять лет. Дети повзрослели и готовились вылететь из родительского гнезда. Может быть, он пал жертвой кризиса среднего возраста или дал течь его брак. Тесть умер, не упомянув его в завещании. Его бывшие партнеры богатели, а он горбатился за скромное вознаграждение. В общем, по той или иной причине Фосетт стал совсем другим судьей. Его приговоры по уголовным делам были все более непредсказуемыми и куда менее сострадательными. В гражданских процессах он уже не симпатизировал «маленькому человеку» и, как правило, занимал сторону сильного. Судьи часто матереют и меняются, но редко с кем происходит такая резкая перемена, как с Раймондом Фосеттом.

Самым крупным делом в его карьере была война за урановые разработки, начавшаяся в 2003 году. Я тогда еще работал адвокатом и знал, что к чему в этом деле. Да и как иначе: не проходило дня, чтобы о нем не писали газеты.

Через центр и юг Виргинии проходит богатая жила урановой руды. Поскольку добыча урана губительна для природы, в штате приняли закон о ее запрете. Разумеется, землевладельцы, арендаторы, горнодобывающие компании — хозяева залежей спали и видели, как бы побыстрее приступить к добыче, и тратили миллионы на лоббистов, добиваясь отмены запрета. Но Генеральная ассамблея Виргинии[3] отчаянно сопротивлялась. В 2003 году канадская компания «Арманна майнз» подала в Южный дистрикт Виргинии иск о признании запрета неконституционным. Это был лобовой удар с обильным финансированием под предводительством самых дорогих юридических талантов, какие только можно купить за деньги.

Вскоре выяснилось, что «Арманна майнз» — консорциум добывающих компаний США, Австралии и России, а также Канады. Ее возможные капиталовложения только в Виргинии могли достигнуть пятнадцати-двадцати миллиардов.

По системе слепого подбора судьи, действовавшей в то время, дело сначала попало к Маккею из Линчбурга, восьмидесятичетырехлетнему патриарху, страдавшему старческим слабоумием. Сославшись на состояние здоровья, он взял самоотвод. Следующим на очереди был Раймонд Фосетт, не имевший веских оснований для отказа. Ответчиком выступала Генеральная ассамблея Виргинии, к которой скоро примкнули различные города, округа, на чьей территории расположены залежи, и немногие землевладельцы, не хотевшие участвовать в уничтожении окружающей среды. Процесс вылился в нескончаемую, давшую множественные метастазы тяжбу с участием более чем сотни адвокатов. Судья Фосетт отверг первоначальные ходатайства о своей отставке и постановил предоставить суду расширенный набор документов. Вскоре он стал посвящать этому процессу девяносто процентов своего рабочего времени.

В 2004 году в мою жизнь вторглось ФБР, и я потерял интерес к делу о добыче урана. У меня внезапно появились другие, более насущные заботы. Мой суд начался в октябре 2005 года в Вашингтоне. К тому времени разбирательство по иску «Арманна майнз» шло в переполненном зале суда в Роаноке уже целый месяц. Но меня тогда судьба урановых разработок интересовала меньше всего.

Мой трехнедельный суд завершился обвинительным приговором: мне дали десять лет. Судья Фосетт в результате десятинедельного суда вынес решение в пользу «Арманна майнз». Между двумя процессами не было ни малейшей связи — так я думал, отправляясь в тюрьму.

Но вскоре я повстречал будущего убийцу судьи Фосетта. Мне известно, кто это, известен и его мотив.

Мотив сбивает ФБР с толку. Две-три недели после убийства агенты, занявшиеся историей тяжбы с «Арманна майнз», опрашивают десятки людей, связанных с судебным разбирательством. В связи с процессом на передний план вышла пара групп защитников окружающей среды, вызвавших пристальное внимание ФБР. Фосетта грозили убить, поэтому на время судебного процесса к нему приставили охрану. Угрозы были тщательно изучены и признаны блефом, тем не менее телохранители при судье остались.

• Предыдущая
• 6/69
• Следующая