Вирсавия. Неподсудная - Риверс Франсин - Страница 29

Давид поднялся и пересек комнату. Он встал перед Иоавом и пристально посмотрел ему в глаза.

— Ты убил Авессалома за то, что он сжег твое поле?

На щеке Иоава дернулся мускул, он молчал, свирепо глядя на Давида. Давид сжал губы. Даже если это не так, все равно Иоав не исполнил приказание царя.

Давид понимал, что теперь он ничего не может сделать. Пока не может. И снова именно Иоав привел его армию к победе, в то время как царь сидел и ждал за стенами города. Иоав отступил и склонил голову. Его глаза были как глаза змеи, свернувшейся в кольцо.

Давид не дал ему повода к нападению. Сдерживая скорбь и гнев, царь вышел и сел у ворот. Воины один за другим приходили, чтобы увидеть Давида, и он каждого благодарил соответственно его заслугам перед царством.

Затем Давид возвратился со своей семьей в Иерусалим.

Вирсавия сидела в своей комнате в ожидании. Не винит ли ее Давид в смерти Авессалома? Ее дед поддерживал заговор, составленный с целью убить Давида и захватить его престол. Не обвиняет ли ее теперь Давид?

Проходили дни, но Вирсавия по-прежнему не видела царя. И других жен Давид тоже не звал.

А однажды дверь в ее комнату открылась, и без всякого объявления к ней вошел царь. Вирсавия встала, она почувствовала, как к горлу подступил комок. Она похудела, страдания наложили свой отпечаток на ее внешность: на лице появились морщинки, а на висках проступила седина. Вирсавия сделала навстречу Давиду несколько шагов и опустилась на колени, склонив голову до самого пола.

— О, Давид, я так виновата перед тобой! — сказала она и заплакала.

Рука царя мягко легла на ее голову.

— Я не виню тебя в том, что сделал Ахитофел.

Вирсавия подняла голову и заглянула мужу в глаза. В изумлении она увидела, что он по-прежнему любит ее.

— О, Давид, — произнесла она.

Давид опустился рядом с ней и обнял ее. Он крепко-крепко прижал Вирсавию к себе. Она положила голову ему на грудь и почувствовала на своей шее его поцелуй.

— У меня есть новости, — прошептал Давид, и его руки еще сильнее сжали Вирсавию. — Когда Авессалом последовал совету Хусии и стал выжидать, Ахитофел ушел домой и там повесился.

Вирсавия содрогнулась всем телом. Бог услышал ее молитву и ответил на нее. «Грех Ахитофела на его совести», — говорил ей Соломон, когда они бежали от Авессалома. Какой мерой судил ее дед, такой мерой и сам он был осужден.

Давид прижался щекой к щеке Вирсавии и поцеловал ее, и этот поцелуй заставил ее затрепетать в его руках. Вирсавию бросило в жар. Она слышала, как громко и быстро билось сердце ее мужа.

— Я решил, что наследником престола будет Соломон, — Вирсавия резко отпрянула от Давида и со страхом посмотрела на него. Он пристально взглянул ей в глаза. — Я так решил. Ты хочешь знать почему? Другие жены воспитали своих сыновей честолюбивыми, жаждущими власти людьми, — Вирсавия увидела в глазах Давида печаль. — Я клянусь тебе, Вирсавия, твой сын будет носить венец.

— Но кто я, что ты…

— Из всех моих жен и наложниц только ты всей душой ищешь Господа.

Глаза Вирсавии наполнились слезами.

— К кому еще я могла пойти после того, что я сделала, после того, как мой поступок принес столько горя?

Давид поцелуем стер слезы со щек Вирсавии и погладил ее по голове.

— Возможно, только те, кто чуть не погубил свою жизнь, способны познать всю глубину Божьей любви, — сказал Давид и поцеловал жену в губы. — Я любил тебя, потому что ты была дочерью моего друга. Я пожелал и взял тебя, потому что ты была прекрасна. Я полюбил тебя, потому что с тобой мне всегда хорошо и спокойно, — Давид слегка отклонился от Вирсавии и взял ее за руки. Они вместе встали. Не сводя с жены глаз, Давид поднес ее руки к своим губам и поцеловал их:

— Но больше всего я люблю тебя за то, что ты была для меня любящей женой, а для моих сыновей — любящей матерью. Ты вырастила четырех сыновей которые чтят Господа, ищут лица Его, сыновей, которыми я горжусь, которым…

Голос его оборвался. Вирсавия, успокаивая Давида, обняла его, зная, что он хотел, но не мог сказать.

Она вырастила сыновей, которым он мог доверять.

Незадолго до возвращения Давида в Иерусалим еще один мятеж грозил расколоть народ: Савей, вениамитянин, призвал израильтян к войне с Давидом. Из-за его призыва к оружию еще сильнее разгорелся спор между десятью израильскими коленами и коленом Иудиным, к которому принадлежал сам Давид. Только мужи колена Иудина остались со своим царем.

Давид повелел Амессаю собрать войско, но Иоав убил Амессая и снова взял на себя командование войском Давида.

Заманив мятежника в Авел-Беф-Маах, Иоав держал город в осаде до тех пор, пока некая женщина не собрала городских старейшин и не убедила их бросить через городскую стену голову Савея, чтобы спасти город от Иоава.

Спустя несколько лет филистимляне снова выступили против израильтян, и Давид повел свой народ на войну. Он был стар и не так силен, как прежде, поэтому народ стал протестовать против его участия в походе.

— Не выйдешь ты больше с нами на войну, чтобы не угас светильник Израиля.

Давид уступил, и войско вышло в поход без него. Во время этой войны храбрые мужи Давида поразили братьев Голиафа и таким образом уничтожили последних потомков единоборца.

Давид воспел песнь Господу, своей твердыне и своей крепости, в тот день, когда Бог избавил его от руки всех его врагов, и опять согрешил против Господа, повелев исчислить мужей сильных. Гордость и честолюбие побудили Давида исчислить свой народ, чтобы он мог хвалиться размерами своего войска и его мощью, вместо того чтобы уповать на Бога, могущего даровать ему победу независимо от численности войска. Разве силой человека утвердилось царство Давида?

Осознав свой грех, Давид просил у Бога прощения. Господь повелел ему выбрать одно из наказаний: голод в стране в течение семи лет, бегство от врагов в течение семи месяцев или моровую язву, которая будет опустошать страну в течение трех дней.

— Пусть впаду я в руки Господа, — сказал Давид, — ибо велико милосердие Его.

Итак, он выбрал моровую язву.

Семьдесят тысяч людей умерли из-за того, что Давид исчислил свой народ и гордился его множеством. Наконец Господь смилостивился и сказал:

— Довольно!

Давид увидел, как ангел Божий, стоя на гумне Орны, иевусеянина, вложил меч в ножны, и царь задрожал от благоговейного страха. Давид купил гумно и волов, построил на гумне жертвенник и принес Господу, остановившему истребление Израиля, всесожжение и мирные жертвы.

Однажды на этом самом месте будет воздвигнут храм.

Вирсавия видела, как старел ее любимый муж. Его волосы поседели, глубже залегли морщины на его все еще красивом лице. Плечи Давида опустились, как будто на них тяжелым грузом лежал весь Израиль. Теперь он медленнее ходил по коридорам своего дворца и редко посещал наложниц. Жены по-прежнему приходили к Давиду со своими жалобами, выталкивая вперед своих сыновей, пока он не замечал их и не позволял им взять на себя какие-нибудь обязанности.

При случае Давид обычно заходил к Вирсавии и проводил с ней весь вечер.

— Когда-то я был быстр, как орел, но теперь мои ноги, словно стволы деревьев, прочно врастают в землю.

Вирсавия с улыбкой растирала ноги мужу.

— Все мы стареем, дорогой.

Давид дрожал, и Вирсавия укутала одеялом его плечи. Он взял ее руку и поцеловал.

— Ты для меня и сейчас так же прекрасна, как и в молодости.

— И ты так же обаятелен, как и прежде, — Вирсавия поднялась и поцеловала Давида, как целует жена мужа, вместе с которым она выдержала много испытаний за десятилетия совместной жизни. — Ты все еще дрожишь.

— Это остывает кровь, которая в молодости была так горяча.

— Я люблю тебя ничуть не меньше, чем раньше.

— Мои слуги нашли способ, как согревать меня.