Томминокеры. Трилогия - Кинг Стивен - Страница 1

• 1/178
• Следующая

Как и большинство из «Песенок Матушки Гусыни», стишок про Томминокера обманчиво прост. Сейчас трудно проследить историю возникновения этого слова. В большом словаре Вебстера указано, что Томминокеры — (а) великаны-людоеды, живущие в штольнях и (б) привидения, чьим убежищем являются заброшенные шахты и пещеры. Ибо «томми» — старое английское слэнговое выражение, употребляемое при распределении армейского пайка (корнями оно уходит к термину «томми» во множественном числе, как называли британских новобранцев. У Киплинга — «Эй, Томми, так тебя и сяк…»). В толковании Оксфордского словаря хотя и не определяется термин как таковой, однако дается предположение, что Томминокеры это томминокеры шахтеров, умерших от голода и время от времени стучащихся в двери людских домов в поисках еды и тепла.

Первое стихотворение («Нынче ночью, верь не верь») моя жена и я достаточно часто слышали в детстве, несмотря на то, что мы выросли в разных городах, принадлежали к разной вере, и предки наши были из разных мест — ее из Франции, а мои из Шотландии и Ирландии.

Остальные стихи — плод фантазии автора. Автор — то есть я — хочет поблагодарить свою супругу Табиту, которая была неоценима в моменты, когда он был доведен критиками до бешенства (если критика сводит тебя с ума, ты практически всегда можешь не сомневаться, что она верна), редактора Аллена Вильямса за доброе и участливое отношение, Филлис Грэнн за терпение (эта книга была не столько написана, сколько рассказана) и в особенности Джорджа Эверетта Маккатчиона, который внимательно просматривал все мои рукописи, главным образом за сведения в области оружейного дела и баллистики, а также за внимание к соблюдению последовательности повествования. Мак умер, когда я перерабатывал эту книгу. Я послушно вносил исправления по его рекомендациям, когда узнал, что он умер от лейкемии, которой упорно сопротивлялся в течение 2 лет. Мне ужасно его не хватает, и не потому, что он помогал мне доводить работу до ума, а потому, что с ним умерла часть моего сердца. Спасибо и остальным, а их больше, чем я могу упомянуть здесь: летчики, дантисты, геологи, друзья-писатели, даже мои дети, которые покорно слушали книгу. Я чрезвычайно признателен и Стефан Джей Гулду. Хотя он и любитель американских романов и поэтому ему не очень-то стоит доверять, его комментарии по поводу «молчаливой эволюции», как я это называю, помогли мне при составлении черновиков этой вещи (так же, как и «Улыбки фламинго»).

Городка Хэвен на самом деле не существует. Персонажи придуманы также. Все является плодом фантазии, за одним исключением:

Томминокеры действительно есть.

Если вам кажется, что я обманываю вас, значит вы невнимательно слушали вечерние новости.

Королевство было захвачено всего лишь потому, что в кузнице не было гвоздя, — то же самое получается с катехизисом, если выжать из него всю суть. В конце концов вы можете все привести к общему знаменателю — подобным образом Роберта Андерсон думала много позже. Либо все происшедшее — несчастное стечение обстоятельств… либо судьба. Андерсон в буквальном смысле слова споткнулась о нее в маленьком городке Хэвен штата Мэн 21 июня 1988 года. Это-то и была посылка; а все остальное было только следствием.

В тот день Андерсон вышла из дома вместе с Питером, стареющим гончим псом, ослепшим на один глаз. Питера подарил ей Джим Гарденер в 1976 году. Год назад Андерсон бросила колледж за два месяца до получения ученой степени, чтобы отправиться к дядюшке в Хэвен. Пока Гард не принес ей щенка, она и не подозревала, насколько одинока. Сейчас ей было трудновато поверить, что пес настолько постарел — 84 года в переводе на человеческий возраст. Таким способом она считала и свой возраст. События 1976 года отступали в прошлое. Действительно, так. Когда тебе всего лишь двадцать пять, можно предаваться роскоши и думать, что старость не более чем канцелярская описка, которая в твоем случае обязательно будет исправлена. А однажды утром ты просыпаешься, и до тебя доходит, что собаке уже восемьдесят четыре, а тебе самой тридцать семь… и появляется непреодолимое желание перепроверить все эти данные. Действительно, так.

Андерсон искала годные для вырубки деревья. У нее уже было собрано около пяти с половиной кубов древесины, но, чтобы продержаться всю зиму, нужно было еще одиннадцать. С тех пор как Питер был щенком и точил зубки о комнатные туфли (и слишком часто оставлял лужи на коврике в столовой), она заготовила огромное количество поленьев, но их источник все еще не иссякал. Собственность (все еще, после тринадцати лет, воспринимаемая соседями как собственность старого Гаррика) простиралась лишь на пятьдесят метров по девятому шоссе, но каменные стены, обозначающие северную и южную границы, все еще расступались расходящимися лучами. Третья каменная стена длиной около трех миль — настолько старая, что уже рассыпалась на кучки обломков, обросшие мхом, — отмечала тыльную границу владения, проходящую по густому лесу из старых деревьев и молодняка. Общая площадь этого земельного клина была вполне приличной. По ту сторону стены, к западу от владений Бобби Андерсон, простирались мили и мили диких земель, принадлежащих Нью Ингланд Пейпер Компани. Выжженные земли, как обозначено на карте.

По правде говоря, Андерсон даже не нужно было особо искать место для вырубки. Земля, оставленная ей братом ее матери, ценилась благодаря произрастающим на ней деревьям пород с твердой древесиной, почти незаражеиной непарным шелкопрядом. Но дождливая весна кончилась, и этот день казался чудесным и теплым, сад освободился от снега, и показалась прошлогодняя трава (которая теперь будет перегнивать в изобилии влаги), и Бобби еще не подошло время засесть за новую книгу. Она зачехлила пишущую машинку и вышла на прогулку с преданным старым одноглазым Питером.

Позади участка проходила старая дорога, по которой в прошлые года перевозили лес, и они, пройдя по ней около мили, резко свернули налево. С собой Бобби прихватила пакет (бутерброд и книга для себя, собачьи сухари для Питера и моток оранжевых ленточек, которые она обвяжет вокруг приглянувшихся стволов, а когда сентябрьское тепло сменится прохладой октября, подойдет время свалить их) и фляжку с водой. В пакете лежал Сильвер-компас. Лишь однажды Бобби заблудилась в своих владениях, и воспоминания об этом будут преследовать ее всю оставшуюся жизнь. Она провела в лесу ужасную ночь, и в голове у нее не укладывалось, что она заблудилась, Боже мой, в своих собственных владениях, и теперь ей суждено здесь тихо угаснуть — что было вполне возможно, поскольку только Джим узнает, что она пропала, а Джим появлялся исключительно когда его не ждали. Наутро Питер привел ее к ручейку, а тот вывел обратно на девятое шоссе к тому месту, где, тихонько бормоча, он исчезал в дренажной трубе, проложенной под асфальтовой дорогой всего в двух милях от ее дома. Сейчас она, вероятно, хорошо изучила местность и сможет отыскать путь либо до дороги, либо до одной из каменных стен, ограничивающих ее владения, но все же ключевым словом в этих рассуждениях оставалось «вероятно». Поэтому Бобби и захватила компас.

• 1/178
• Следующая