Загадки истории. Факты. Открытия. Люди - Ермановская Анна Эдуардовна - Страница 81
- Предыдущая
- 81/291
- Следующая
Индия поразила путешественника. Эта земля была так непохожа на его родные места, буйная зелень и плодородные почвы давали невиданные на его родине урожаи. Люди в Индии — темнокожие, нагие, босые — тоже были другими. Они жили иной жизнью, служили иным богам. «Те, кто побогаче и познатнее, носили на голове и бедрах кусок материи, но у всех, даже и бедных, было золото — серьги, браслеты на руках и ногах, а вокруг шеи — украшения тоже из золота». Никитин недоумевал: «Если у них есть золото, отчего же они не купят хоть какую одежду, чтобы прикрыть свою наготу?» А вот еще одно наблюдение о нравах Индии, поразившее путешественника: «И тут Индийская страна, и люди ходят нагие, а голова не покрыта, а груди голы, а волосы в одну косу заплетены, все ходят брюхаты, а дети родятся каждый год, а детей у них много. И мужчины, и женщины все нагие да все черные. Куда я ни иду, за мной людей много — дивятся белому человеку. У тамошнего князя — фата на голове, а другая на бедрах, а у бояр тамошних — фата через плечо, а другая на бедрах, а княгини ходят — фата через плечо перекинута, другая фата на бедрах. А у слуг княжеских и боярских одна фата на бедрах обернута, да щит, да меч в руках, иные с дротиками, другие с кинжалами, а иные с саблями, а другие с луками и стрелами; да все наги, да босы, да крепки, а волосы не бреют. А женщины ходят — голова не покрыта, а груди голы, а мальчики и девочки нагие ходят до семи лет, срам не прикрыт». Или вот еще одна зарисовка путешественника об индийских нравах: «.. купцов поселяют на подворьях. Варят гостям хозяйки, и постель стелют хозяйки, и спят с гостями. Если имеешь с ней тесную связь, дай две монеты, если не имеешь тесной связи, даешь одну. Много тут временных жен, и тогда тесная связь даром; а любят белых людей <…> Детенышей родится у них много, и если который из них родится ни в мать, ни в отца, таких бросают на дорогах. Иные гундустанцы подбирают их да учат всяким ремеслам; а если продают, то ночью, чтобы они дорогу назад не могли найти, а иных учат людей забавлять. <.> гулящих женщин много, и потому они дешевые: если имеешь с ней тесную связь, дай два жителя (монеты); хочешь свои деньги на ветер пустить — дай шесть жителей. Так в сих местах заведено. А рабыни-наложницы дешевы: 4 фуны — хороша, 6 фун — хороша и черна, черная-пречерная амьчюкь маленькая, хороша».
А еще он удивляется разным индийским диковинкам, например боевым слонам: «Бой ведут все больше на слонах, сами в доспехах и кони. Слонам к голове и бивням привязывают большие кованые мечи <…> да облачают слонов в доспехи булатные, да на слонах сделаны башенки, и в тех башенках по двенадцать человек в доспехах, да все с пушками, да со стрелами». И наверняка думал Афанасий: «Эх, да таких бы слонов моему великому князю, он был бы непобедим!» Но привезти даже одного слона на Русь дело невозможное. И далеко, и путь опасен. Лет за 700 до Никитина арабский правитель Гарун ар-Рашид подарил слона королю франков Карлу Великому и того с большими трудностями доставили из Палестины в Аахен. Но то — был дар одного великого правителя другому.
Нравы индийских царств удивляют Афанасия. Вот как он описывает правившего в Джуннаре Асад-хана: «Ездит же Асад-хан на людях. А слонов у него много, и коней у него много добрых, и воинов, хорасанцев, у него много. А коней привозят из Хорасанской земли, иных из Арабской земли, иных из Туркменской земли, иных из Чагатайской земли, а привозят их все морем в тавах — индийских кораблях <.> Носят бояр на носилках серебряных, впереди коней ведут в золотой сбруе, до двадцати коней ведут, а за ними триста всадников, да пеших пятьсот воинов, да десять трубачей, да с барабанами десять человек, да дударей десять». Неправда ли, забавная подробность — у хана и у бояр много и слонов, и лошадей, а они на людях ездят!
Впрочем, пышностью индийских ханов Афанасий явно восхищается и описывает ханский выезд во всей красе: «А когда султан выезжает на прогулку с матерью да с женою, то за ним всадников десять тысяч следует да пеших пятьдесят тысяч, а слонов выводят двести и все в золоченых доспехах, и перед ним — трубачей сто человек, да плясунов сто человек, да ведут триста коней верховых в золотой сбруе, да сто обезьян, да сто наложниц, гаурыки называются. Во дворец султана ведет семь ворот, а в воротах сидят по сто стражей да по сто писцов-кафаров. Одни записывают, кто во дворец идет, другие — кто выходит. А чужестранцев во дворец не пускают. А дворец султана очень красив, по стенам резьба да золото, последний камень — и тот в резьбе да золотом расписан очень красиво. Да во дворце у султана сосуды разные».
В другом городе выезд султана еще краше: «С ним двадцать везиров великих выехало да триста слонов, наряженных в булатные доспехи, с башенками, да и башенки окованы. В башенках по шесть человек в доспехах с пушками и пищалями, а на больших слонах по двенадцать человек. И на каждом слоне по два знамени больших, а к бивням привязаны большие мечи весом по кентарю, а на шее — огромные железные гири. А между ушей сидит человек в доспехах с большим железным крюком — им слона направляет. Да тысяча коней верховых в золотой сбруе, да сто верблюдов с барабанами, да трубачей триста, да плясунов триста, да триста наложниц. На султане кафтан весь яхонтами унизан, да шапка-шишак с огромным алмазом, да саадак золотой с яхонтами, да три сабли на нем все в золоте, да седло золотое, да сбруя золотая, все в золоте. Перед ним кафир бежит вприпрыжку, теремцом поводит, а за ним пеших много. Позади идет злой слон, весь в камку наряжен, людей отгоняет, большая железная цепь у него в хоботе, отгоняет ею коней и людей, чтоб к султану не подступали близко. А брат султана сидит на золотых носилках, над ним балдахин бархатный, а маковка — золотая с яхонтами, и несут его двадцать человек. А махдум сидит на золотых же носилках, а балдахин над ним шелковый с золотой маковкой, и везут его четыре коня в золотой сбруе. Да около него людей великое множество, да перед ним певцы идут и плясунов много; и все с обнаженными мечами да саблями, со щитами, дротиками да копьями, с прямыми луками большими. И кони все в доспехах, с саадаками. А остальные люди нагие все, только повязка на бедрах, срам прикрыт».
Удивляет путешественника многое: «Зима у них началась с Троицына дня (май-июнь.)
Каждый день и ночь — целых четыре месяца — всюду вода да грязь. В эти дни пашут у них и сеют пшеницу, да рис, да горох, да все съестное. Вино у них делают из больших орехов, кози гундустанские называются, а брагу — из татны. Коней тут кормят горохом, да варят кхичри с сахаром да с маслом, да кормят ими коней, а с утра дают шешни. В Индийской земле кони не водятся, в их земле родятся быки да буйволы — на них ездят и товар и иное возят, все делают. <.> Джуннар-град стоит на скале каменной, не укреплен ничем, Богом огражден. И пути на ту гору день, ходят по одному человеку: дорога узка, двоим пройти нельзя. <…> Весна у них началась с Покрова Святой Богородицы (октябрь) <…> По ночам город Бидар охраняет тысяча стражей под начальством куттавала, на конях и в доспехах, да в руках у каждого по факелу <.> В Бидаре по улицам змеи ползают, длиной по две сажени».
Некоторые зарисовки Афанасия забавны и скорее напоминают арабские сказки, впрочем, это не удивительно, многое из того, что Никитин не мог видеть своими глазами, он брал из рассказов арабских купцов: «А еще есть в том Аланде птица гукук, летает ночью, кричит: «кук-кук»; а на чьем доме сядет, там человек умрет, а захочет кто ее убить, она на того огонь изо рта пускает. Мамоны ходят ночью да хватают кур, а живут они на холмах или среди скал. А обезьяны те живут в лесу. Есть у них князь обезьяний, ходит с ратью своей. Если кто обезьян обидит, они жалуются своему князю, и он посылает на обидчика свою рать, и они, к городу придя, дома разрушают и людей убивают. А рать обезьянья, сказывают, очень велика, и язык у них свой <.> У оленей домашних режут пупки — в них мускус родится, а дикие олени пупки роняют по полю и по лесу, но запах они теряют, да и мускус тот не свежий бывает».
- Предыдущая
- 81/291
- Следующая
