Зерно А (СИ) - Павлик Анастасия - Страница 58

  Эдуард холодно заметил:

  - В следующий раз изволь предупредить, если захочешь исчезнуть. Не меня, так Максима или Артура. Ты понимаешь, как я волновался. - Вопрос прозвучал не вопросом.

  - Следующего раза не будет. - Я поспешила добавить: - Я все объясню.

  - Откуда у тебя седые волосы?

  - Я все объясню, - повторила я и скрестила руки на груди - не хочу, чтобы он видел, как они дрожат. - Только, чур, не перебивать. И - да, тебе лучше присесть, потому что вряд ли рассказ придется тебе по душе. - Эдуард не шелохнулся, и я пожала плечами: - Ну как хочешь, мое дело - предупредить.

  - Ты всегда предупреждаешь, - подтвердил он мрачно.

  Я размышляла, как лучше начать. Эдуард терпеливо ждал. Ничего путевого не придумав, стянула с волос резинку, и волосы рассыпались по спине и груди. И заговорила.

  Я рассказала все... ну, или почти все - о Кудрявцеве и 'Темной стороне' умолчала. Я бы выразилась чуток иначе: рассказала достаточно, чтобы увидеть потрясение с оттенком страха на лице Эдуарда. Редко кому удается развести его на столь явные эмоции, а мне вот удается. Я опустила глаза и поняла, что его руки сжимают мои. Более того, я плачу и все повторяю имя брата. Вот как легко потерять лицо.

  - Я не переживу, если с ним что-то...

  - Ничего с ним не случится, - отрезал Эдуард. - Тебе следует поговорить с Человеком-Цыпленком и объяснить, что ты не претендуешь на его место.

  Я скрипуче хохотнула:

  - Твои слова, да Богу в уши! Человек... гребаный... Цыпленок!

  - Что ты предлагаешь?

  - Мне нужна твоя помощь. Но я пойму, если ты не согласишься.

  Я выглянула из-за его спины: прикладывая к скуле стакан со льдом, София сидела за барной стойкой; Артур нервно поглядывал в нашу сторону.

  - Рита, посмотри на меня.

  Я посмотрела и сразу все поняла.

  Захотелось обнять Эдуарда, но, напомнив себе о Софии, я обошлась кивком. Улыбка, задуманная как благодарная, из-за слез получилась, скорее, мученической. О-хо-хо, по крайней мере, я все еще могу улыбаться.

   Глава 36

  Мы были в кабинете Эдуарда. Я приоткрыла дверь и выглянула в коридор.

  В аду так не суетятся, как в 'Ананасах в шампанском' тридцать первого декабря. Столики на новогоднюю ночь были зарезервированы задолго до октября. Звучала живая музыка, звякали столовые приборы. Эдуард сказал, что праздничная программа будет насыщенной. Организация любого мероприятия требует полной отдачи, а Эдуард относится как раз к тем руководителям, которые не могут делать что-то половинчато.

  Минус один: меня не будет на этом празднике жизни. Я буду на своем празднике - в Церкви механизированных. И я выдергивала вслед за собой Эдуарда. Считайте меня свиньей, но я успокаивала себя следующим: да, я совершила ошибку, рассказав Эдуарду обо всем, однако на остальные ошибки он подписался сам.

  Я прикрыла дверь и повернулась к присутствующим.

  Артур сидел на диване; казалось, все его существо перебазировалось во взгляд. И Артур, и я, - мы оба во все глаза таращились на Эдуарда. Не боясь помять белую выглаженную рубашку, Эдуард как раз застегнул ремень наплечной кобуры, поверх накинул пиджак. Я впервые видела его с оружием и, честное слово, меня жуть взяла. Его образ заиграл иначе, в нем появились... новые грани, которые я незамедлительно добавила в список 'Почему стоит остерегаться Эдуарда'.

  Макс любезно притарабанил мои вещи из эдуардовой квартиры. Из всего барахла, впрочем, мне нужна была одна-единственная скомканная салфетка с номером телефона Уна Бомбера.

  Да, здесь был и Максим. И вот что: с наполовину китайцем все в полном порядке. Вместо костюмной рубашки - тесная футболка. Пиджак он снял, и наплечная кобура предстала во всей красе. Вторая кобура крепилась к поясу на сильной стороне. Пистолет в напоясной кобуре безошибочно узнаваем. Максим осклабился и привалился к стене, совсем как ковбой гребаный Мальборо.

  Я сжимала салфетку с телефоном в кулаке, а мое внимание было приковано к оружию, которыми теперь были нафаршированы все, кроме меня.

  - 'Макаров'? - спросила я, нарушая тишину. Максим посмотрел на меня, будто бы спрашивая: 'Да ну?' Я пожала плечами: - У отца такой же. Он носит его в напоясной кобуре... Что? Что я такого сказала? А, ясно. Да, черт возьми, - рявкнула я, - мы, Палисси, все с криминальными наклонностями.

  - Пора выдвигаться. Все готовы? - Эдуард всегда снисходительно относился к моим всплескам раздражительности.

  Я не была готова.

  - Да, - кивнула, - готовы. На все сто процентов.

  - Говори за себя, принцесса, - Максим упер руки в боки, демонстрируя накаченные бицепсы. - Потому что я готов на все двести.

  Небрежно накинув пиджак на плечи, Максим подмигнул мне и вышел. Эдуард, Артур и я - следом за ним.

  Я попросила у Эдуарда мобильник и, замедлив шаг, набрала номер с салфетки. Бомбер ответил на четвертом гудке.

  - Ах, как это мило! Маргаритка очаровала пчелку, и теперь пчелка пригласила маргаритку в свой улик! - сладко пропел Бомбер, выслушав мой скупой рассказ. - Встречаемся в Кварталах у 'Фермы'.

  - Мне нечего предложить тебе. Я не достала зерно 'А'.

  - Зато ты очаровала главную пчелку. 'Ферма', Кварталы. Запомнила? Не начинайте без меня, цветочки.

  Я стояла, сжимая в руке мобильник, слушая гудки.

  - Рита. - Эдуард приблизился ко мне и протянул руку. Вероятно, хотел коснуться меня. Я вложила в протянутую руку телефон. Хватит прикосновений на сегодня.

  - Через... - я посмотрела на часы, - через пятнадцать минут ты познакомишься с Уна Бомбером. Ни слова! И так голова пухнет.

  Трудно было понять реакцию Эдуарда на мои слова, ведь выражение его лица не изменилось; он закрылся в себе не хуже чертового моллюска. Наверное, уже раз двадцать подряд пожалел, что однажды связался с двойняшками Палисси.

  Бок обок мы вошли в зал. Что тут сказать? Декор на высшем уровне; ледовые скульптуры походят на драгоценные камни; каждый столик поражает богатством убранства; повсюду композиции из заснеженных ягод, плодов и еловых веток. Воистину, 'Ананасы в шампанском' - пульс вечеров. Пульс этой новогодней ночи.

  Идя рядом с Эдуардом, в джинсах, объемной кофте и ботинках я выглядела как обормот. Все равно все взоры отскакивали от меня, как горох от стенки, и впивались в Эдуарда. Женщины улыбались ему, мужчины приветственно кивали. Здесь были и целые семьи, и пожилые пары, и влюбленные парочки, и компании друзей. И все, я повторяю, все без исключения реагировали на его появление.

  Возникшая непонятно откуда София рявкнула:

  - Куда это вы собрались без меня?

  - Дай нам минутку, - попросил меня Эдуард.

  Не имея привычку наступать на одни и те же грабли, я оставила их и вышла на улицу.

  Максим сидел за рулем, Артур умостился на пассажирском сиденье. Я же осталась стоять на морозе (хотя мороз нынче стал для меня понятием относительным). Закурив, облокотившись о багажник, я смотрела, как по дороге проносятся авто, как сквозь насыщенный персиковым светом воздух скользят снежные хлопья. Когда, наконец, появился Эдуард, я захотела провалиться сквозь землю.

  Щелчком послав окурок в сугроб, не прокашлявшись, я прохрипела:

  - София, дорогая, ты заблудилась? Позволь мне указать тебе верное направление, в нем всего три буквы...

  На черноволосой был норковый полушубок, вместо порванной блузы - кофточка с глубоким декольте. Куда там мне, в моей серой майке и растянутой кофте!

  - Рита, не начинай, - Эдуард щелкнул литой зажигалкой, поджег сигарету. - Она поедет с нами.

  - Не понимаю, почему ты постоянно выгораживаешь ее!

  - Рита...

  - Так, признавайтесь, у кого здесь еще сезонное обострение слабоумия?

  - Палисси, да в чем твоя проблема?

  - Мне жаль, София, что я не могу объяснить тебе это так, чтобы ты поняла.