Зерно А (СИ) - Павлик Анастасия - Страница 28

  От мысли, что этот коридор станет последним местом на земле, где я побываю, стало дурно.

  - Хватит, вашу мать, трепаться! Покончим с этим, - это был господин Опасность. - Мне хватило трескотни этой суки, - он кивнул на Диану.

  Казалось, еще секунда, и крестная упадет в обморок. Что ж, я почти угадала.

  У Дианы громко булькнуло в горле, она согнулась пополам и ее вырвало. Чем именно, я не стала смотреть, ибо все мое внимание было приковано к Плохим Зубам. А вот он решил посмотреть и отвлекся. К моим щекам прижался сквозняк. Я поняла - пора. У меня было мгновение, и я засчитала его в свои преимущества.

  Сдавленно вскрикнул один из мужчин, я бы сказала - блондин. Я не стала оборачиваться, зная, что им занимается Эдуард. Я накинулась на Плохие Зубы и сбила его с ног. Ружья, правда, он не выпустил, но и не выстрелил, что тоже неплохо, согласитесь. Он был выше меня и тяжелее килограмм этак на тридцать. Однако сработал эффект неожиданности. Вначале, да. А потом козырей не стало, и я поняла, что лежу на восьмидесятикилограммовом мужчине, и что между нами зажата двустволка. К тому же, у него кошмарно воняло изо рта. Словно прочитав мои мысли, он улыбнулся, я увидела застрявшие между зубов кусочки пищи.

  Плохие Зубы быстро пришел в себя, после чего последовала ожидаемая реакция. Я еще успела подумать: 'Меня сейчас ударят в лицо', когда он свалил меня косым ударом по челюсти. Мне показалось, что он вмазал мне не кулаком, а молотком. Челюсть онемела, рот начал наполняться кровью. Я лежала на левом боку, прижимаясь щекой к холодному паркету. Меня никогда еще не били в лицо. Я приоткрыла рот, и кровь змейкой выползла на паркет. Плохие Зубы взгромоздился на меня и занес кулак для второго удара - видимо, предпочел прелести неравного боя с девушкой мгновенному убийству. Я видела по застывшей на его лице гримасе, что рукоприкладствовать ему нравилось гораздо больше. Вот и распинайся потом о вере, ублюдок.

  Однако кулак не опустился на мой нос. Внезапно голова фанатика дернулась, да так, что подбородок едва не коснулся груди. Фанатик начал заваливаться на меня. Я выставила перед собой руки и стала лихорадочно спихивать его с себя. Боже, какой же он тяжелый! Плохие Зубы уткнулся лицом в пол, и некоторое время сучил ногами, потом затих. Вокруг его головы расползалась большая красная лужа. Большущая. У него был проломлен череп.

  Я перекатилась на живот, встала на четвереньки и сплюнула на пол кровь. Меня развезло от боли и тошнило. В коридоре воцарилась тишина. Потасовка окончена меньше чем за минуту. Кто-то всхлипывал. Диана. Но я была не в состоянии подползти к ней. Я уселась на пол и прижала затылок к стене, пытаясь остановить карусель, в которую превратился мир.

  Фанатики, Господи помилуй. Гребаные фанатики.

  - Диана, - позвала я и слабо улыбнулась. - Вечер не удался, а?

  - Прости меня, Рита, прости, родная... - еле слышно всхлипывала крестная.

  Она решила проблему и сама подползла ко мне. Подолом халата она задела красный ореол вокруг головы Плохих Зубов и здорово размазала его. Теперь по образовавшейся кляксе можно было проходить тест Роршаха. Я еще подумала, что с такими темпами мы скоро все измажемся в крови. Уткнувшись мне в грудь, крестная продолжила рыдать.

  - Все в порядке, вы не виноваты, - я попыталась погладить ее по голове, но движение вышло нелепым из-за дрожи в руке. - Слышите? Все в порядке.

  - О, Боже, здесь все в крови! - Она сильнее вцепилась в меня.

  Я не стала спорить с ней и посмотрела на Эдуарда.

  В руках Эдуард держал короткий железный прут - то, чем он предположительно уложил Плохие Зубы. Я не знала, каким образом он вывел из игры остальных фанатиков, и, по правде говоря, не хотела знать. Стоило мне об этом подумать, как мои глаза зажили собственной жизнью и стали жадно впитывать каждую деталь разбавленного тремя бездыханными телами интерьера.

  Блондин Игорь лежал в позе, похожей на позу Плохих Зубов: уткнулся лицом в паркет, подмял под себя правую руку. Ноги господина Опасность выглядывали из прохода на кухню; к подошве левого ботинка прилипла розовая жвачка.

  - Нельзя, чтобы это кто-то увидел, - сказала я неожиданно внятно и уверенно.

  Эдуард без лишних слов достал из кармана мобильник. Кровь все же попала на его пальто. Если не знаешь, что это кровь, можно проигнорировать эти мелкие огрехи. Он прошел кухню и закрыл за собой дверь, так что телу господина Опасности пришлось потесниться. Эдуард не придал этому значения. Я обняла крестную. Мы стали ждать.

  Где-то тикали часы, телевизор мигал призрачным, голубоватым светом, превращая лицо Дианы в неживую маску. Типа, я выгляжу лучше.

  - Скоро здесь все будет в первозданном виде, - сообщил Эдуард, появляясь в коридоре. Прут он где-то оставил. - Диана, надеюсь, случившееся останется нашей маленькой тайной. - Было что-то киношное в том, как он произнес 'маленькая тайна'.

  Диана кивнула.

  Эдуард помог ей подняться. Крестная смотрела на него глазами овечки. О да, Эдуард произвел на нее неизгладимое впечатление.

  - А теперь - разберемся с тобой.

  И Эдуард переместил меня в вертикальное положение. Закружилась голова, меня повело, я зажмурилась и привалилась обратно к стене. Наверное, я сильно побледнела, поскольку Диана начала что-то взволнованно кудахтать, да только я не разбирала ни черта из-за шума в ушах - этакое действующее на нервы 'шух-шух-шух'. Ее заботливые пальцы касались моего лица. Лучше бы она этого не делала. Я как никогда хотела, чтобы меня оставили в покое.

  - Давай-ка я помогу тебе дойти до ванной, - сказал Эдуард.

  - Мы опять на 'ты'? - превозмогая головокружение, спросила я.

  - Смотри под ноги.

  Я переступила через блондина. Диана провожала нас широко распахнутыми глазами. Близкий мне человек стал жертвой шумихи, поднятой вокруг моего имени. Это из-за меня в ее квартиру ворвались три вооруженных ублюдка. Религиозные фанатики. Если бы не Эдуард и его решение поехать со мной, день закончился бы печально. Меня повело, и я прижалась липкой от крови щекой к груди Эдуарда - получила то, чего так хотела час назад.

  Эдуард довел меня до ванной, где я упала на колени, открутила кран с холодной водой, умылась и прополоскала рот; вода в стоке окрасилась в медный цвет. Потом он помог мне сесть на крышку унитаза. Сняв коричневое, в черный засыхающий горошек тут и там, пальто и бросив его на стиральную машину, он смочил полотенце и вложил его мне в руку. Я подумала о Константине, о том, как он влажными салфетками вытирал мое лицо от засохшей крови. Кажется, это было так давно - разговор на стоянке супермаркета...

  Вода шумела, создавая фон. Совсем не обязательно говорить, когда шумит вода, понимаете? Мне не хотелось говорить. Причина крылась не только в том, что в метре от меня, присев на бортик ванны, находился Эдуард. Просто с каждой секундой моя физиономия ныла все сильнее. Закрыв глаза, я приложила намоченное в холодной воде полотенце к пекущей половине лица и попыталась не думать о боли. Спешу доложить: ни хрена у меня не вышло.

  Получасом позже в квартиру ввалились четверо ребят. Впрочем, 'ввалились' - громко сказано. Они не шумели и не болтали. Я бы не стала спорить, что все четверо - коматозники; у Эдуарда, как и у Влада, достаточно широкий круг знакомств. К тому же, сложно сказать, где заканчивается владов круг знакомств и начинается эдуардов.

   Диана сидела в зале и нервно крутила на пальце обручальное кольцо. Мой крестный умер десять лет назад. С тех пор крестная одна. Сын Дианы, Максим, живет отдельно с женой и годовалым бутузом. Злость и страх на миг парализовали меня. Эти фанатики, эти мерзавцы нашли легкую цель. Я подсела к Диане и сказала ей, что после случившегося не смогу больше спокойно смотреть ей в глаза. Она снова разрыдалась; крепко обняла меня, поцеловала. Насилие и горе связывают крепче любых веревок.

  Эдуард настоял на том, чтобы с Дианой остался один из прибывших. Это был рослый парень в объемистой пилотской куртке на овчине. Бог знает, какое он прятал под ней оружие. Известно одно: с таким защитником Диана может спать спокойно. Хотя я и чувствовала себя дерьмом, но теперь - обнадеженным дерьмом, ведь моя крестная вновь в безопасности. Парень в пилотской куртке окинул меня внимательным взглядом, кивнул. Я кивнула в ответ. На этом обмен любезностями был окончен.