Каникулы в бухте пиратов - Гусев Валерий Борисович - Страница 5

• Предыдущая
• 5/35
• Следующая

– Можно сказать и так. В какой-то степени.

А вот «в какой степени» Алешка задал свой вопрос, я не понял. Точно такой же портрет он сто раз видел в папином служебном кабинете. И прекрасно знал, что это Дзержинский, основоположник наших правоохранительных органов.

– Как тут у вас криминогенная обстановка? – вежливо продолжил разговор Алешка. – Хватает козлов?

– Выше крыши, – вздохнул капитан Володя. – Тут такие на трассе козлы объявились – сущие волки.

– Ну вы им покажете, – то ли с уверенностью, то ли с надеждой, сказал Алешка.

Капитан Володя покачал головой.

– Пока они нам показывают. Никак мы их выследить не можем.

– Вам надо, – со знанием дела посоветовал Алешка, – больше на общественность полагаться. Привлекать сознательных граждан.

Капитан Володя так посмотрел на него! Будто хотел спросить: «Ты себя имеешь в виду, друг мой?» А Лешка ответил ему таким взглядом, будто хотел сказать: «Вот именно».

Тут их переглядки прервал длинный междугородный звонок. Володя поднял трубку:

– Здравствуйте, товарищ полковник. Да, они здесь, ждут. – Это капитан Володя, наверное, о нас сказал. А потом заговорил совсем о другом, и было похоже, будто он докладывал папе о каком-то деле. – Пока ничего нового, товарищ полковник. Детали? Вкратце так: нападения осуществляются, как правило, на транспорт с грузом видеотехники, идущий из-за рубежа. По всей вероятности, они получают оттуда достоверную информацию.

Конечно же, мы слушали разговор во все наши уши. Хотя и всеми глазами делали вид, что нам он совершенно неинтересен, – Алешка глазел в окно, за которым трепетала зеленая ветка, а я разглядывал сейф, на боку которого висел прошлогодний календарь.

А капитан Володя продолжал:

– Технология простая. Останавливают автобус или фургон выстрелами по колесам, нейтрализуют водителей и сопровождающих груз, перекладывают его в свой транспорт и исчезают. Какой транспорт? Особые приметы? По показаниям свидетелей и потерпевших – как правило, автофургон. На борту рисунок в виде парящего орла и надпись «Конкорд». Да, товарищ полковник, созданы специальные группы, усилены посты ГАИ, но на след этой машины ни разу не удалось выйти. Что полагаю? Думаю, товарищ полковник, что они практически сразу меняют транспорт. Фургон где-то прячут, а груз везут другими машинами. Возможно, морем. Да, товарищ полковник, ваши товарищи прибыли. Они проехали всю трассу от границы, но никакой информации не получили.

Потом капитан Володя долго и внимательно слушал папу и только однообразно повторял: «Да, товарищ полковник. Понял, товарищ полковник. Сделаем, товарищ полковник. Спасибо, товарищ полковник. Передаю им трубку. Всего доброго», – и он, подмигнув нам, протянул трубку.

Алешка вцепился в нее, как голодная обезьянка в спелый банан.

– Папа! – закричал он. – Здесь так здорово! Полно всяких черепов! С дырками, пап! И черные монахи ходят. С шашками. Я маме картинку нарисовал. А море такое большое! И цикады трещат. И шашлыки. А грецкий орех – еще зеленый, а пальцы от него желтые…

В общем, намолотил и с моря, и с Дона, и с верхней полки. Представляю, как папа его сейчас слушает, а потом передает разговор маме:

– У Алешки там для тебя картинка с шашками. Грецкие орехи с дырками. Монахи с черепами. И все это в желто-зеленом море с цикадами. Да, и шашлыки трещат.

Я еле вырвал у Алешки трубку и подробно рассказал папе о нашей здешней жизни, передал маме привет.

– Приглядывай за Алешкой, – сказал папа. – А мы с мамой, может быть, прилетим к вам на пару дней. На шашлыки с треском и с цикадами. Будь здоров, передай трубку капитану.

Они еще о чем-то поговорили. Но мы так и не поняли – о чем. Потому что капитан Володя, поглядывая на нас, отвечал совсем коротко: «Да. Нет. Не беспокойтесь».

– Все, – сказал капитан, положив трубку. – Сеанс связи состоялся – по коням! Сейчас отвезу вас и…

Что там «и…» мы так и не узнали. В комнату стремительно вошел оперативный дежурный и взволнованно доложил:

– Товарищ капитан, нападение на семнадцатом километре! Опять эти шакалы.

– Опергруппу – на выезд! – скомандовал капитан Володя. Достал из сейфа и сунул под мышку пистолет, повернулся к нам: – А что мне с вами делать? По городу побродите или…

– Или! – подскочил Алешка. – С вами поедем. Вам все равно по пути. – И добавил предусмотрительно: – А в незнакомом городе мы можем заблудиться. Что вы тогда нашему папе скажете?

Капитан Володя вздохнул, на секунду задумался, принял решение:

– Добро. Только из машины на месте происшествия не вылезать. Сидеть сзади и помалкивать.

Когда мы бегом выскочили из милиции, у самого подъезда вдруг остановилась легковая машина неизвестной нам марки. Зато вышли из нее два очень даже известных нам гражданина. Когда они увидели нас с Алешкой, то один из них засмеялся басом, а другой легонько усмехнулся и помахал нам рукой. Это были наши попутчики – Вадик и Владик.

Я посмотрел на Алешку и прочел в его глазах, как телеграмму: «Справимся, товарищ полковник» – это было еще в Москве, на вокзале. «Ваши товарищи прибыли» – это прозвучало только что, в кабинете капитана Володи.

Вот так фишка!

А капитан Володя тоже махнул им рукой и сказал:

– Подождите меня в дежурке.

На двух машинах мы вылетели из города и помчались по трассе. Она идет с юга на север. На юге – граница, на севере – наша большая страна.

Проскочили поворот на ту извилистую дорогу, которая ведет к Черному ущелью, промчались мимо небольшого поселка, из которого выскочила и дунула нам вслед, заливаясь веселым лаем, стая собак – они так развлекаются в своей южной скуке. Миновали какой-то перекресток, и вот он – семнадцатый километр.

Полно машин у обочины – милицейские, «Скорая», техпомощь. И все это вокруг автобуса, как-то жалко осевшего на пробитые колеса. Его ветровое стекло мелким крошевом осыпалось на асфальт. Дверцы распахнуты.

Наша машина останавливается немного в стороне, капитан Володя выходит, а мы послушно остаемся сидеть в ней. Распахнув свои дверцы и свои ушки.

Вокруг автобуса – суета. Но такая, я бы сказал, деловая. Оперативники опрашивают потерпевших, врачи оказывают им помощь, эксперты фиксируют следы и ищут вещественные доказательства.

Капитан Володя невдалеке допрашивает водителя. У того забинтована голова. Мы прислушиваемся.

– Как, как произошло?.. Обыкновенно. Обогнала иномарка, подрезала. Из задней дверцы – ружейный ствол. Ахнули по скатам и по ветровому стеклу. Меня малость зацепило дробью, – водитель легонько щупает повязку на голове. – Тут же тормозит рядом фургон, и они давай из автобуса груз в него перекладывать… Там, в автобусе, мужик ехал, сопровождающий – ему по башке, из автобуса выкинули.

– Фургон какой марки? – спрашивает капитан Володя. – Номер? Приметы?

– Номер я не заметил, – сожалеюще и чуть виновато говорит водитель. – А фургон наш, отечественный, приметный: на борту орел нарисован, распахнутый такой. И буквы не наши.

Володя спрашивает, записывает, распоряжается. Мы сидим, как мышки.

– Куда он направился, фургон? – уточняет капитан.

– А к Приморску, на север.

– Ладно, спасибо, – говорит Володя и закрывает папку. – Если еще что-нибудь вспомните, позвоните. – И он дает водителю свою визитную карточку.

Водитель отходит. Приостанавливается, мнется.

– Что? – спрашивает Володя.

– Да ерунда! – как-то смущенно говорит водитель. – Вспомнилось не к месту.

– Нам сейчас все к месту. Что вы хотели сказать?

– Да это… Значит, когда фургон с орлом и иномарка отъехали… ну, пока я помощь сопровождающему оказал, пока милицию вызвал… И тут, значит, в обратном направлении еще один фургон прошел. Похожий. Только у того – орел на боку был, а у этого – самолет…

Алешка вдруг хлопает себя ладошкой по губам и толкает меня в бок. Я удивленно смотрю на него. А он вовсю хлопает ресницами – соображает.

– И еще, – вдруг продолжает водитель. – Эти бандюки очень торопились, когда груз переносили. А один все их подгонял, мол, скорее, да скорее. И еще как-то сказал: «Живее, братаны, Тропик уже ждет!»

• Предыдущая
• 5/35
• Следующая