Ударная волна - Касслер Клайв - Страница 17

• Предыдущая
• 17/108
• Следующая

Питт испытывал искреннюю печаль, глядя сверху на гнездовье пингвинов, обращенное в кладбище.

Адели чрезвычайно консервативны. Пингвины из другой стаи вряд ли покинут привычное местожительство и переберутся на Сеймур. Если из местной колонии уцелела парочка птиц, то потребуется лет двадцать, а может, и больше, чтобы популяция восстановилась. «Какое счастье, — подумал Питт, — что катастрофа имела локальный характер и не уничтожила Адели как вид».

Под брюхом вертолета промелькнули последние мертвые птицы. Джордино выровнял машину на высоте пятидесяти метров и полетел над кромкой моря, высматривая «зодиак» второй группы экскурсантов. Питт из бокового окна бороздил взглядом ледяные просторы, ожидая, не покажется ли где «Снежная королева», и время от времени делал пометки на карте, разложенной у него на коленях.

— Будь у меня столько гривенников, сколько айсбергов в море Уэдделла, — пробормотал он, — я бы «Дженерал моторс» купил.

Джордино взглянул на огромный лабиринт из смерзшихся глыб, отколовшихся от шельфового ледника Ларсена, которые взбодрившийся ветер и морское течение гнали в теплые воды. Три айсберга по протяженности не уступали иным государствам. Некоторые в толщину достигали трехсот метров, хотя их надводная часть составляла не более десяти. Все глыбы были ослепительно-белыми.

— Я так думаю, за эту сумму ты мог бы прикупить и «Форд» с «Крайслером», — поделился Джордино своим наблюдением.

— Если «Снежную королеву» долбанул один из этих айсбергов, то она пошла на дно, не успев сообразить, что случилось.

— В такие подробности неохота вдаваться.

— А с твоей стороны есть что-нибудь?

— Ничего, кроме гальки и булыжников. Одним словом, зеленая скука. Точнее, серая.

Питт сделал очередную пометку на карте. Джордино глянул на приборную доску:

— До аргентинской станции двадцать километров. И никакого намека на человеческую жизнедеятельность.

Питт согласно кивнул:

— Вот уж точно: ничто из того, что я вижу за окном, не напоминает о человеке. Мэйв Флетчер говорила, что вторую партию собирались высадить на берег возле колонии тюленей.

— Тюлени, вон они, смотри! — Джордино слегка накренил вертолет и сделал плавный поворот со снижением.

Желто-коричневые туши морских слонов устилали край берега почти на километр.

— Не шевелятся… Мертвые… — прошептал Питт.

Джордино молча вернул машину на прежний курс.

— Что же будет на аргентинской научно-исследовательской станции? — вслух рассуждал Питт.

— Думай о хорошем, — мрачно посоветовал Джордино. — Может, они послали все к черту, собрали манатки и рванули по домам.

— Не выдавай желаемое за действительное, — отозвался Питт. — Работа станции имеет громадное значение. Здешние ученые ведут наблюдение за озоновой дырой.

— И каковы последние известия из высших сфер?

— Озоновый слой истощается. С тех пор как разверзлась большая дыра над Северным полюсом, такая же над Южным, вращаясь по часовой стрелке, добралась до Чили и Аргентины. Кроме того, она прошлась над Южным островом. Растительный и животный мир подвергся сильному ультрафиолетовому облучению.

— Похоже, пора запасаться лосьоном от загара, — ухмыльнулся Джордино.

Питт вздохнул:

— Загар — самая мелкая из бед. Даже небольшая передозировка ультрафиолета губительно действует на сельское хозяйство. Расширение озоновых дыр угрожает населению Земли голодом.

— Ты рисуешь безрадостную картину.

— Это еще цветочки. Прибавь к ним глобальное потепление и возросшую активность вулканов. В ближайшие двести лет уровень воды в Мировом океане может подняться на тридцать, а то и на девяносто метров. Мы так изуродовали Землю, что…

— Есть! — воскликнул Джордино. — По виду напоминает городок первых американских поселенцев.

Аргентинская научно-исследовательская станция состояла из десяти куполообразных зданий. Двойные стены вкупе с изоляционным материалом хорошо защищали от ветра и стужи. Разнообразные пучки антенн украшали крыши, как букеты из голых ветвей деревьев. «Икебана», — подумал Питт и попробовал связаться с аргентинцами по радио.

— Молчат, как звонок у двери отшельника, — буркнул он, сняв наушники.

Джордино посадил вертолет возле самого большого здания. Лопасти винта взметнули целый ворох льдистых кристалликов.

Рядом с вертолетом выглядывали из сугробов два моторных снегоката и трактор-вездеход. Площадка перед домом блистала девственной белизной. Отсутствие следов означало по меньшей мере, что ученые впали в летаргический сон.

— Нам лучше прихватить лопаты из грузового отсека, — сказал Питт. — Похоже, придется откапывать двери.

Выйдя из вертолета, они по колено в снегу добрались до входа в главное здание. У двери намело метра два снега. Минут двадцать понадобилось, чтобы расчистить путь.

Джордино отвесил легкий поклон и печально улыбнулся:

— Только после вас.

Дирк ни на минуту не усомнился в стойкости Ала. Маленький итальянец был совершенно бесстрашен. Просто таков был у них обычай. Питт шагал впереди, а Джордино пресекал любые враждебные поползновения с флангов и тыла. Пройдя тамбур, они через внутреннюю дверь проникли в длинный коридор, который привел их в помещение, служившее и комнатой отдыха, и столовой. Джордино подошел к прикрепленному на стене градуснику.

— Минус много, — сообщил он.

— Кому-то было не до заботы о тепле, — предположил Питт.

Полминуты спустя они обнаружили первого обитателя дома. Он стоял на коленях на полу, вцепившись в крышку стола и уставившись широко открытыми немигающими глазами на Питта и Джордино, словно поджидал их. Это был крупный мужчина с обширной плешью на темени. Как и большинство ученых, проводящих месяцы, а порой и годы в поселениях, удаленных от очагов цивилизации, он не утруждал себя ежедневным бритьем. На грудь ему ниспадала тщательно расчесанная борода. Увы, волосяное великолепие было осквернено рвотой.

Но сильнее, чем блевотина на бороде, Питта поразило выражение неописуемого страха на беломраморном лице. Было очевидно, что смерть явилась для человека избавлением от чего-то безмерно ужасного.

Питт опустил взгляд на руки мертвеца. Под ногтями мерцали заиндевевшие катыши крови. Похоже, ученый скончался от переохлаждения.

Джордино, обойдя вокруг раздаточной стойки, прошел на кухню. Вернувшись, сказал:

— Там еще двое.

— Худшие опасения подтверждаются, — выговорил Питт через силу. — Если бы кто-то уцелел, то воспользовался бы вспомогательными двигателями и привел в движение электрогенераторы, дающие тепло и свет.

Джордино поежился:

— Не по душе мне тут. Предлагаю оставить этот дворец мертвым и связаться с «Полярным охотником» из вертолета.

Питт проницательно взглянул на него:

— На самом деле ты хотел сказать: «Давай смоемся по-быстрому, и пусть капитан Демпси выполняет неблагодарную работу по уведомлению аргентинских властей о том, что персонал их полярной станции в полном составе убыл к праотцам черт знает почему».

Джордино невинно пожал плечами:

— Такой ход выглядит вполне разумным.

— Да у тебя всю оставшуюся жизнь душа не на месте будет, если ты улизнешь, не удостоверившись, что здесь действительно никого нет в живых.

— Ну и что прикажешь делать?

— Отыщи генераторную, заправь горючим вспомогательные двигатели, запусти их и включи электричество. Потом отправляйся на узел связи и доложи Демпси обстановку, а я тем временем осмотрю другие помещения.

Переходя из комнаты в комнату, Питт уже безучастно взирал на покойников — сработал инстинкт самосохранения — и лишь подсчитывал количество трупов, фиксировал общие черты: нелепая поза, выпученные глаза, разинутые рты, рвота. А еще ему казалось, что он бредет по раскопанным Помпеям. У Дирка сложилась версия происшествия, когда он толкнул дверь радиоузла, но стоило двери распахнуться, как мысли перемешались. Его приветствовал труп, взгромоздившийся на стол.

— Этот-то как туда забрался? — опешил Питт.

• Предыдущая
• 17/108
• Следующая