Сокровища Атлантиды - Касслер Клайв - Страница 57

• Предыдущая
• 57/139
• Следующая

– Что у вас там стряслось?! Кто стрелял?

Не считая больше нужным маскироваться, Джиордино небрежно бросил в ответ:

– Да так, ерунда, пару кроликов подстрелили.

– Кроликов? – недоуменно переспросил пилот. – Каких еще, к черту, кроликов?!

– Не слушай его, это подстава! – врезался в переговоры глухой от ярости голос Шестого. – Эти гады из НУМА перебили всех наших парней.

– Их я и подразумевал, когда говорил о кроликах, – пояснил Джиордино, сознательно добавляя к накопившемуся счету еще и смертельное оскорбление.

– Ну все, теперь вам точно крышка! – уверенно пообещал пилот.

– Как говаривали гангстеры копам в старых фильмах: приходите и возьмите нас, если сможете.

– Вот еще! Стану я сам руки марать, – рассмеялся пилот.

– Ложись! – прошипел итальянец, прижимая напарника к насыпи. – Сейчас грохнет!

Вертолет грациозно завис напротив входа в пещеру и выпустил ракету. Начиненный взрывчаткой цилиндр с гулким уханьем сорвался с направляющих на фюзеляже, нырнул в туннель, врезался в стену и взорвался. Джиордино с Ганном тряхнуло так, будто на них концертный рояль уронили с десятого этажа. Каменная крошка прошлась по камере смертоносной шрапнелью, разрывая в клочья все, что находилось внутри. Дым и газы, перемешанные с пылью, с ураганной силой закружились в тесном пространстве, пока не нашли выхода через туннель. Все горючие предметы в камере мгновенно вспыхнули.

Поскольку основная часть энергии взрыва ушла наружу вместе с дымом и пылью, своды подземелья уцелели и не обрушились, хотя кое-где слегка потрескались. Но ударная волна и в ослабленном виде едва не вышибла дух из Джиордино и Ганна. К счастью, они вовремя среагировали: защитились от пыли и едких газов, закрыв лица руками комбинезонов, и успели заползти в гробницу.

– Только бы... только бы им не взбрело в голову запустить в нас второй ракетой! – надрывно кашляя, прохрипел Руди. – Одно хорошо: тогда уж точно не придется докладывать об этом адмиралу.

У Ала так звенело в ушах, что он едва разбирал слова напарника.

– У меня предчувствие, что они ограничатся одной, – давясь и отплевываясь, выдохнул он в ответ, а чуть придя в себя, начал энергично расширять лаз в завале.

Выбравшись из внутренней камеры, они собрали дополнительное оружие, оставшееся на телах незадачливых убийц. Теперь их арсенал увеличился до пяти винтовок и такого же количества автоматических пистолетов. Из-за пыли приходилось работать на ощупь. Джиордино вслепую связал вместе три винтовки шнуром от своего рюкзака, проделал ту же операцию с тремя пистолетами, затем пропустил свободный конец шнура сквозь скобы, одновременно захлестнув петлей спусковые крючки.

– Вряд ли они ожидают, что мы сейчас вылетим из пещеры, паля на ходу во все стороны, – сказал он. – Ты уберешь Шестого, а я попытаюсь свалить вертолет.

Ганн аккуратно протер рукавом запыленные стекла очков и согласно кивнул.

– Только я пойду первым. Если не сниму Шестого, ты и выстрелить по вертолету не успеешь.

Джиордино заколебался. Самоотверженное предложение Руди граничило с самоубийством, но возражать было уже поздно: Ганн поднял оружие наперевес и скрылся в клубящемся облаке. Ничего не видя перед собой, он споткнулся, растянулся во весь рост, больно ударился коленкой и локтем, но тут же поднялся на ноги и снова бросился вперед. Приближаясь к выходу, замдиректора НУМА больше всего опасался, что его разрежет пополам очередью, как только он выскочит из туннеля. Однако Шестой, наверное, и думать не мог, что там остался хоть кто-нибудь живой после попадания ракеты, и утратил бдительность.

Положение Ганна затруднялось еще и тем, что он почти ничего не видел и к тому же не знал, где находится Шестой. У него закоптились стекла очков, глаза слезились, и он еле различил неясный силуэт в черном в десяти ярдах справа от входа. Ганн нажал на курок и дал очередь. Пули прочертили линию рядом с фигурой Шестого, даже не оцарапав его. Киллер повалился на землю, одновременно произведя пяток выстрелов. Два прошли мимо, но одна пуля ударила в ногу, а две попали в бронежилет и опрокинули Руди на спину. Внезапно из задымленного входа в пещеру выскочил Джиордино и огнем строенных стволов почти отделил голову Шестого от тела. Не теряя ни секунды, он задрал стволы вверх и открыл огонь по брюху вертолета, паля в цельнометаллическую обшивку со скоростью трех тысяч пуль в минуту.

Пилот растерялся, видя внизу троих в одинаковых черных комбинезонах, и не сразу начал действовать. Когда он наконец догадался пустить в ход пулемет, смонтированный под носом вертолета, Джиордино уже успел всадить в незащищенное брюхо вертолета невероятное количество пуль. Подобно швейной машинке, подшивающей подол фартука, автоматические винтовки ровной строчкой огня пропороли борт фюзеляжа и брызнули в кабину сквозь ветровое стекло. Потом кончились патроны, и все стихло.

Вертолет на мгновение завис, потом резко дернулся, теряя управление, врезался в склон горы на триста ярдов ниже пещеры и вспыхнул. Ал отшвырнул связку автоматов и подбежал к Ганну, который сидел, морщась и зажимая раненую ногу.

– Не двигайся! – приказал он.

– Да пустяки, царапина, – процедил Ганн сквозь стиснутые зубы.

– Царапина, мать твою! Тебе же берцовую кость перебило! Сложный перелом, черт бы тебя побрал!

Ганн поднял глаза на Джиордино и заставил себя улыбнуться.

– Вынужден отметить, что твоя манера ухаживать за ранеными оставляет желать лучшего.

Но итальянец проигнорировал показной героизм Ганна. Вытащив из сапога шнурок, он наложил временный жгут выше колена.

– Можешь продержаться с минутку?

– Должен. Хотя бы для того, чтобы не истечь кровью, – пробормотал Руди.

Джиордино сбегал в туннель, в дымящуюся камеру, и из-за завала вытащил свой рюкзак с аптечкой. Вернулся и начал быстро и профессионально обрабатывать рану, дезинфицируя края и предпринимая все возможное, чтобы остановить кровь.

– А вот косточки я совмещать не стану, – сказал Джиордино. – Лучше пусть это сделает нормальный доктор в Кейптауне.

Не желая беспокоить раненого, он устроил его поудобнее, накрыв от дождя пластиковым пакетом из рюкзака. Потом позвонил адмиралу, доложил о ситуации и попросил прислать помощь побыстрее. Закончив разговор с Сэндекером, Джиордино сунул телефон в карман и уставился на вертолет, догоравший внизу на склоне.

– Бред, – тихо, сквозь зубы пробормотал он. – Полный бред. Столько убийств и смертей, и чего ради?

Он мог только надеяться, что рано или поздно узнает это. Лучше рано.

– Глубина сто шестьдесят футов, – сказал Аира Кокс, глядя на зловещую полынью, ставшую могилой для уничтоженной ракетой субмарины. – Вам непременно нужно соваться в эту дыру, сэр?

– Даже совместными усилиями обеих команд ремонт мостика и машинного отделения займет никак не меньше нескольких часов, – возразил Питт. – А раз уж так совпало, что на борту имеется комплект полярного глубоководного снаряжения, я не считаю себя вправе упустить шанс заглянуть во внутренности нашей железной рыбки.

– И что же вы рассчитываете там найти? – не удержалась Эви Тан, присоединившаяся к стоящей на льду небольшой группе.

– Бортовой журнал, документы, рапорты, да и вообще любые бумаги – они могут пролить свет на командира и последний порт приписки.

– Нацистская Германия сорок пятого года, – с ухмылкой, но без тени юмора предположил Кокс.

Питт уселся прямо на лед, натягивая ласты.

– Предположим, – бросил он в ответ, – но где же тогда, черт возьми, она скрывалась последние пятьдесят шесть лет?

Кокс пожал плечами и занялся проверкой системы подводной связи.

– Как слышите меня, сэр?

– Полегче, полегче, – поморщился Питт. – У меня сейчас барабанные перепонки лопнут.

– А сейчас?

– Лучше, – вновь послышался голос Питта, транслируемый через динамик, установленный в разбитой на краю полыньи палатке.

• Предыдущая
• 57/139
• Следующая