Александр Великий - Догерти Пол - Страница 37
- Предыдущая
- 37/53
- Следующая
Птолемей был ранен в левое плечо, не слишком глубоко, но опасность, угрожавшая ему, была значительнее раны. С царем он был связан кровным родством. Некоторые утверждали далее, будто он был сыном Филиппа и, несомненно, сыном его наложницы. Он был телохранителем царя, отважным бойцом и еще более ценным помощником в мирное время. Он обладал умеренностью гражданского деятеля, в обращении приятен, прост в общении, в нем не было и следа царской спеси. Трудно было сказать, кому он был более дорог: царю или народу. Теперь впервые он мог узнать чувства, питаемые к нему; македонцы своей любовью к нему в его беде предвосхитили его дальнейшую славную судьбу. Они проявили по отношению к Птолемею не меньше заботы, чем к царю, и царь, утомленный сражением и тревогой, не отходил от него и даже велел перенести в его палатку свою постель. Как только он лег на нее, сейчас же впал в глубокий сон. Просунувшись, он рассказал, что во сне ему явился дракон, держащий во рту траву, которую он ему указал как средство от яда. Царь точно описал при этом цвет этой травы и утверждал, что признает ее, если кто-нибудь ее ему покажет. Ее нашли, так как много народа сразу принялось ее искать, и он приложил ее к ране Птолемея. Боль тотчас прекратилась, а рана быстро зарубцевалась.
Рассказ этот повторяют и другие источники, хотя есть и расхождения в причине ранения и местоположении раны. Птолемей, любимец царя, богов и армии, тяжело ранен. Александр страшно обеспокоен, сам ухаживает за другом. Дракон (или змей) подсказывает ему противоядие, спасающее жизнь героя. Все это отличная пропагандистская история, указывающая, что Птолемей тоже знал Гомера. В этих документах очень мало упоминаний о Гефестионе, самым близким другом царя является Птолемей. Царь вылечил его по подсказке богов. Ссылки на змей или драконов, отыскивающих средство излечения, очень удачное дополнение, ибо египетские подданные Птолемея смотрели на этих пресмыкающихся как на посланцев богов. Птолемей как правитель Египта заявлял о том, что он наследует престол царства Обеих земель у Александра как человек, похоронивший великого завоевателя, хранитель его могилы. Такой рассказ, описывающий Птолемея как отважного, отмеченного богами воина, любимца Александра, повышал статус Птолемея как в Египте, так и в Греции.
Оправившись от ран и пройдя через Гедросию, Птолемей продолжил кровавую работу Александра. Когда Александр вернется в западные персидские провинции, именно Птолемею поручат проследить за возведением погребального костра для Калана, индийского мудреца и друга Александра. Когда умирает Гефестион, Птолемей снова выступает в роли Патрокла: вместе с новоявленным Ахиллом принимает участие в последнем кровавом походе против коссеев, племени, угрожавшего Александру. Война была короткой и жестокой и стала данью памяти Гефестиона. Арриан, похоже, восхищался Птолемеем не меньше, чем Александром. Вот что он говорит о карьере Птолемея как военачальника: «Поход свой Александр начал зимой, но не такой он человек, чтобы задержала его суровая погода или труднопроходимая местность, и то же самое можно сказать о Птолемее, сыне Лага, который некоторое время руководил экспедицией».
Судя по письменным свидетельствам, Птолемей до самой смерти Александра командовал важнейшими сражениями. Царь любил его и полностью ему доверял. Храбрый воин отвечал за специальные операции и был главным телохранителем Александра. Можно не сомневаться, став царем Египта, Птолемей искусно повысил свой статус и собственными мемуарами, и с помощью других людей. Идеологическая работа в описании былых событий заметна и в работах Арриана, Курция, Диодора и в «Романе об Александре». То, что все источники повторяют одну и ту же историю, указывает па общее ее происхождение, а именно: двор Птолемея в Египте. Описывая последние дни индийской кампании и раны Птолемея, Диодор пишет:
Раненые умирали, но больше всего Александр беспокоился о любимом им Птолемее, будущем царе. И тут произошло интересное, поразительное событие, некоторые приписывают его божественному провидению. Птолемея любили все – и за характер, и за доброту. За прекрасные свои деяния он получил поддержку. Царь увидел сон. Ему приснилась змея с растением во рту, и змея поведала ему, что растение целебное, и показала, где оно растет. Когда Александр проснулся, он отыскал растение, размял его и приклеил к ране Птолемея. Приготовил он также и настойку из этого растения и велел Птолемею пить ее. Больной быстро поправился.
Описывая жизнь Птолемея после смерти Александра, Диодор, должно быть, пользовался теми же источниками, и Птолемей представлен в них как лучший друг Александра, хитроумный полководец и отважный воин, которого все любили. Тем не менее здесь есть парадокс. Примечательно то, что сам о себе Птолемей не говорит, а это он мог бы сделать, чтобы подчеркнуть свою близость к царю. Птолемей, несомненно, в высшей степени талантливый полководец, но одновременно он отвечал за безопасность царя. Вскоре после смерти Гефестиона Птолемея повысили в должности, он стал дегустатором царя и непосредственно отвечал за то, что царь ел и пил. Следовательно, ответственность за угощение на пиру у Мидия ложится на Птолемея.
О том, что это действительно было так, можно прочесть в надежном источнике: Афиней ссылается на Харета, распорядителя двора Александра.
Дегустаторов блюд называли медиаторами, они ели царскую пищу, чтобы царя не отравили. Должность эта была высокая и почетная. По крайней мере Харет пишет в третьей книге «Истории», что медиатором Александра был сам Птолемей.
Получается, что Птолемей командовал у Александра разведкой, собирал информацию и должен был знать все, будь это чудодейственное лекарство или слухи о том, что Гермолай с пажами замышляют убийство Александра. Царь настолько его к себе приблизил, так доверял, что даже поручил ему дегустацию своей еды и питья. И не Иолл, а Птолемей должен был распоряжаться вином и едой Александра. К тому же, принимая во внимание психологическое состояние Александра в 323 году до н. э. и серьезную возможность заговора, Птолемей обязан был быть рядом с царем на пирушке Мидия и должен был проверять еду, которую больному Александру приносили в купальню. Тем не менее примечательно то, что сам Птолемей ни разу – ни в отрывках, ни в работе Арриана – не упоминает о присутствии своем рядом с Александром в то судьбоносное время. Верно то, что история Птолемея утрачена, однако Арриан читал ее, он же был страстным поклонником как Птолемея, так и Александра, тем не менее он молчит о последних днях жизни великого завоевателя. Та же завеса молчания скрывает такие значительные события, как роковая ссора Клита с Александром или поджог царем Персеполя, Еще важнее то, что Птолемей присутствовал на пирушке Мидия. Он должен был находиться рядом с царем последние десять дней его жизни, тем не менее он ни разу не говорит ни о лечении, ни о слухах о предательстве, ни о том, что случилось сразу после смерти Александра. Птолемей помалкивает об очень многих вещах, одновременно акцентируя то, что он преданный друг и отличный командир и при этом человек, не вмешивающийся в дворцовую политику Александра.
Я думаю, что отсутствие информации о близких отношениях с царем имеет свою причину: если Александр был убит, то какую роль сыграл при этом Птолемей? Был ли это промах телохранителя или же он явился пособником? Я твердо уверен в последнем.
Птолемею исполнился тридцать один год, когда умер его биологический отец Филипп. Птолемея выслали из Македонии, и к убийству Филиппа он вряд ли имел отношение. Если же соучастником цареубийства был Александр, а для такого предположения имеются серьезные основания, то Птолемей подозревал, должно быть, единокровного брата в совершении преступления. Обстоятельства, окружавшие смерть Филиппа, в высшей степени подозрительны, в особенности то, что трое личных телохранителей Александра нагнали и закололи Павсания. Диодор пишет, что Птолемей после смерти Александра «был исключительно враждебно настроен к Пердикке». Вскоре Птолемей и этот влиятельный военачальник вступили друг с другом в отчаянную схватку. У Птолемея наверняка были предположения относительно участия Александра, Олимпиады и других придворных из их окружения в убийстве Филиппа, а потому он вынашивал, согласно македонским обычаям, план кровной мести.
- Предыдущая
- 37/53
- Следующая
