Покушение на Тесея (др. изд.) - Булычев Кир - Страница 2

• Предыдущая
• 2/103
• Следующая

Правда, недавно Милодар заинтересовался синхронным плаванием и не пропускал ни одного состязания, в котором участвовали близнецы Джульетта и Макбетта Жилины. Но кем из них он заинтересовался и кто из них подарил ему защипку для носа, оставалось тайной даже для Коры.

Поезд мчался к своей цели, не останавливаясь на некоторых станциях и действуя по своим законам, ибо у него была цель – привезти свою партию, свою тысячу болельщиков на «Уэмбли-2», – и никого не интересовало, каким способом он добьется своей цели.

Кто-то начал ритмично бить в ладоши. Та-та, та-та-там! И в вагоне подхватили; и даже Кора знала значение этих хлопков и топанья по полу, древний как мир клич: «Спар-так» – чем-пи-он!»

Вагон раскачивался, болельщики топали и хлопали, разжигая себя. Милодар, воспользовавшись необычной ситуацией, гладил бедра Коры. К счастью, было так тесно, что ему приходилось заодно гладить бедра других болельщиков, за что в конце концов ему досталось от рыжего кривоносого соседа, который даже в этой тесноте умудрился врезать как следует в скулу комиссару и сказать наставительно:

– Мы здесь не по этой части.

– Уничтожь его! – прошипел комиссар. В ИнтерГполе есть закон: комиссары и суперкомиссары сами никогда не совершают насильственных действий. Они призывают агентов.

– А я с ним согласна, – сказала Кора. – Мы с ним здесь не по этой части.

– Ты какую такую часть имеешь в виду? – обиделся комиссар.

Но ответить Кора не успела, потому что поезд начал тормозить у перрона станции «Стадион «Уэмбли-2».

Далее толпа понесла их, приходилось лишь переставлять ноги, чтобы не упасть, а то затопчут и не заметят.

Эскалаторы в метро работали только на подъем, и то с трудом справлялись с людским потоком, но никто не роптал, люди даже получали некое удовольствие, предвкушая наслаждение от того, каково им будет в ближайшие два часа.

На улице стало сумрачно – погода изменилась за то время, пока они ехали в метро. Кора отметила этот факт и хотела поделиться им с комиссаром, но тут же забыла о нем.

От станции метро «Спортивная» к «Уэмбли-2» вела широкая асфальтированная дорога, которая проходила под насыпью железной дороги, и тогда перед восхищенными взорами болельщиков открывалась панорама великого стадиона.

Здесь идти было легче – не было такой тесноты.

– Милодар, расскажите мне хоть, что это за матч, – попросила Кора.

– Говори тише, – испугался Милодар. – Вдруг кто-то из болельщиков тебя услышит? Убьют.

– За что?

– За то, что ты занимаешь чужое место. Может быть, из-за тебя на стадион не смог попасть настоящий почитатель российской команды.

– Ну ладно, рассказывайте тихо, – согласилась Кора.

– Сегодня финал первенства мира по футболу две тысячи второго года.

– Какого года? – спросила Кора.

– Две тысячи второго, – ответил Милодар. Что-то шевельнулось в Коре, какое-то сомнение. Что это было?

– Рассказывайте дальше.

– Финальные игры проходят в Лондоне, на стадионе «Уэмбли», – продолжал комиссар, поводя рукой вокруг, и Кора кивнула – она знала, что они приближаются к стадиону «Уэмбли». И что она находится в Лондоне.

– Правда в Лондоне? – спросила Кора.

– Никто не думал, что российская команда дойдет до четвертьфинала. Ведь для этого она должна была вышибить команду Германии. А ты понимаешь!

– Понимаю.

– Мы победили в добавочное время, – сказал Милодар, – и вышли в полуфинал, где встретились с хозяевами турнира – англичанами. Продолжать или ты вспомнила?

– Продолжайте.

– В полуфинале у нас не было никаких шансов. На «Уэмбли» билеты продавались по тысяче фунтов стерлингов.

– А сегодня?

– Сегодня дешевле, – отмахнулся Милодар, которому не терпелось продолжить рассказ. – Матч начался без разведки. Уже на восьмой минуте Джонсон – эта черная торпеда – врезал головой мяч в нижний правый угол. Харитонов был бессилен что-либо сделать.

– Что-то знакомая фамилия, – заметила Кора.

– Еще бы! – отозвался шедший рядом грозного вида мужчина в панамке. – Второго такого вратаря нет в мире. Он же отбил пенальти Марадоны-Джуниора!

– Да погодите, не вмешивайтесь! – обозлился Милодар. – Кто рассказывает? Я или вы?

– Ты, старый, не сердись, – вмешался в разговор тощий кришнаит с грязной косичкой на затылке. – Каждому хочется поделиться. Надо любить людей.

– Не всех! – отрезал Милодар. – У меня, молодой человек, специальность: выяснить, кого следует любить, а кого надо наказывать.

– Вы ошибаетесь, – тихо, но с достоинством ответил кришнаит. – Даже у крокодила есть искренние друзья.

– Крокодилы не бывают преступниками, – возразил Милодар.

– Да вы будете слушать или так пойдем? – рассердился грозный мужчина. – Я хочу рассказать, как Харитонов играл за детскую спортивную школу.

И поскольку никто не знал, как Харитонов играл за детскую спортивную школу, то окружающие замолчали и стали внимательно слушать грозного мужчину, повествующего о болезненном мальчике, которому запрещали даже играть в шахматы, но который однажды убежал от няни, увидел, как тренируется вратарь Черчесов, и навсегда выбрал свой жизненный путь. Тайком от родителей он стал обливаться по утрам ледяной водой и часами висеть на дверном косяке, чтобы укрепить и удлинить мышцы рук.

За этой так и не оконченной историей они подошли ко входу на стадион, но судьбе было угодно, чтобы кришнаит оказался на два места левее Коры в том же ряду. Он помахал ей, как старой знакомой, и протянул сухую кунжутную лепешку. Кора с благодарностью приняла лепешку, хотя комиссар предположил, что она отравленная. Подозрительность была сильной стороной его натуры. С ее помощью он вырывался из совершенно безвыходных ситуаций, так как заранее догадывался об опасности.

Облака закрывали солнце, день был нежарким, как бы специально созданным для ответственного футбольного матча.

Сидеть приходилось тесно – видно, билетов было продано намного больше, чем мест, но никто не жаловался на тесноту; наоборот, она вызывала у всех чувство особой духовной близости, ибо за исключением жалких групп на противоположных трибунах, размахивающих бело-голубыми аргентинскими флагами, остальной стадион был нашим, русским, единым и непобедимым.

На поле выбежал судья – мулат с Тринидада, о чем Коре сообщил сосед справа, состоящий из острых костей пенсионер с армейским биноклем, в кителе без погон, но с многочисленными планками наград.

Вообще проблема мулата с Тринидада, а также двух боковых судей оттуда же волновала наших болельщиков потому, что они могли найти общий язык с аргентинцами. Припугнет их Аргентина своим морским флотом – куда деваться Тринидаду? Поэтому на трибуне над левыми воротами скандировали:

– Три-ни-да-да нам не на-да!

Стражей порядка, включая солдат внутренних войск, вызванных из Тулы, эти крики беспокоили. Они оборачивались в ту сторону, и кое-кто сжимал кулаки, а в кулаках – дубинки.

Стадион зашумел – в правительственной ложе появился Президент, а также некоторые деятели ФИФА и премьер Аргентины – дама мрачной красоты.

Судьи вызвали команды на поле.

Они выбежали параллельными рядами: голубые с белым – аргентинцы и красно-белые – наши, российские.

Стадион неистовствовал, от крика и духоты Коре чуть не стало плохо. Сколько же людей погибнет сегодня от сердца и нервов? – подумала она. Ведь самой-то Коре лишь недавно исполнилось двадцать пять лет, а росту в ней было сто восемьдесят пять сантиметров при гармонично развитом теле, а также совершенной красоте лица. Кора уже прошла в своей жизни просто школу, затем юридический факультет Московского университета и Высшую школу ИнтерГпола, выиграла первенство мира по прыжкам в высоту, вышла замуж, через год рассталась с мужем, пережила эту трагедию, побывала по работе на восемнадцати планетах, трижды меняла погибшее тело, сама убила четверых закоренелых преступников – в общем, была одним из самых ценных агентов ИнтерГалактической полиции.

• Предыдущая
• 2/103
• Следующая