Черный маг - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 7

• Предыдущая
• 7/71
• Следующая

Укол! Удар! Укол! Удар! Рука не чувствует усталости. Демон исправно кормит Неда, и тому кажется, что это иномирное существо чавкает, впитывая людские души.

Нед хохочет, ему весело! А разве может быть не весело в таком весёлом занятии? Что может быть веселее, чем лишать жизни врага?!

Наконечник прорывает его кольчугу, рвёт бок, ломает рёбра и выходит со спины. Удар! – древко перерублено. Укол – меч вонзается в грудь несчастливого копейщика Исфира, попытавшегося остановить этого демона во плоти. Напрасно! Каждый, кто встаёт на пути Неда с оружием в руках, должен осознать – он умрёт!

Вонзил меч в землю, перехватил торчащий из живота кусок дерева правой рукой и вырвал обрубок копья из тела. Тёплая кровь потекла по бедру, залилась в сапог – там начало неприятно хлюпать. Впрочем, он и до этого уже практически хлюпал – пот стекал по телу каплями и ручейками, пропитывая одежду и обувь.

Меч снова в руке, ищет цель – удар! Укол! Боль раны стихает, она уже зудит – затягивается. Организм снова полон сил.

Солдаты ревут, яростно, оскалясь, рвутся вперёд, сметая всё на своём пути, и противник не выдерживает. То один, то другой поворачиваются спиной и пытаются убежать – нет! Нет! Не выйдет! В спину бить ещё удобнее! И враги падают мёртвыми, устилая поле своими телами.

Звучит сигнал чужой трубы, и вся толпа поворачивается и бежит, оставив перед замарцами заслон из латников в особо тяжёлой броне – они должны остановить наступление, дать возможность основному войску отойти в город.

Нед не понимает этого. Он лишь видит, что враг уходит, что у него забирают возможность напоить меч кровью, и существо, образованное из Неда и Чёрного, приходит в неистовство, в сумасшедшую ярость. Оно изрыгает грязные ругательства, прыгает на строй латников и, уже забыв о том, что нужно стоять в строю, отбрасывает щит, выхватывает второй меч и начинает кромсать противников двумя мечами сразу.

Мечи с хрустом врезаются в тела людей, разрубая прочнейшую броню – нет препятствий для стали, напитанной кровью, с демоном, заключённым внутри.

Бойцы падают, как трава под косой опытного косаря. Летят куски щитов, те, кто пытается достать Неда мечом – тут же умирают. Никто, посмевший поднять на него оружие, не остаётся в живых. Страшная живая машина смерти продвигается вперёд, молотя противника и разбрызгивая кровь.

Следом за ним в заслон вгрызаются остальные бойцы Корпуса, и вот – полоса из одетых в тяжёлый металл латников Исфира прорвана. Латников берут в кольцо и методично убивают, как зверей на загонной охоте.

Через недолгое время на месте заслонного полка остались лишь трупы и раненые, стонущие под ногами врагов. Их безжалостно добивают, не обращая внимания на мольбы и проклятия, и через час на поле боя воцаряется тишина, лишь ветер, проносясь над страшным местом, испуганно уносится к морю – там не пахнет кровью и нечистотами, там воля и свобода…

– Стой, Нед! Остановись! – слышит он голос, но не понимает, что зовут его. Обернувшись, оскаливается и прыгает, занося меч, и только в последний момент меч останавливается у шеи Арнота, испуганно округлившего глаза:

– Ты что? Нед, что с тобой?

Нед опускает руки – его бьёт крупная дрожь, в глазах темнеет, он как будто то выныривает из воды, то снова опускается на самое дно – туда, где лежат раковины жемчужниц, туда, где тихо, темно и рыбы спокойно проплывают мимо по своим рыбьим делам.

– Ты ранен? Смотри – у тебя кольчуга в нескольких местах пробита и прорублена! И шлем помят! Тебе к лекарю надо – ты весь в крови!

– Не надо, – хрипло вытолкнул Нед, – со мной всё нормально. У нас как? Ойдар живой? Ребята?

– Ойдар живой. Ребята… есть погибшие и раненые, – странным голосом сказал Арнот, отводя глаза от лица Неда. – Нед, что у тебя с лицом? Вернее – с глазами?

– А что у меня с глазами?

– Они какие-то странные… чёрные. У тебя были голубые глаза. А теперь чёрные, как дырки…

– Не знаю, о чём ты говоришь, – холодно сказал Нед, – лейтенант жив?

– Жив, – хмуро ответил Арнот, – вон, бегает. Сейчас будет сигнал к построению, похоже на то.

И точно. Через несколько секунд заревели трубы, требуя от солдат встать в строй. Оставшиеся на ногах становились, закрывая бреши, образовавшиеся из-за гибели их товарищей.

Нед прошёл вдоль строя, посчитал – из ста пятидесяти осталось сто двадцать человек. Часть ранены, часть убиты. Он слегка удивился – в таком месиве потери были не слишком велики. Меньше, чем он думал. От случайностей никто не застрахован – случайная стрела, случайно попавший меч, случайно ударившее копьё – но для такой битвы это было просто малой кровью. На каждого бойца корпуса четыре исфирца! И не какие-то ополченцы – регулярная конница, латники – костяк исфирского войска! И где они? Сидят за воротами города и прячутся, как крысы…

– Сержант, доложи о потерях! – объявился лейтенант Юстар.

– Тридцать человек. Сколько живых – пока не знаю.

– Большие потери, – нахмурился Юстар, – копейщики всегда несут большие потери, чем остальные. Мы принимаем на себя первый удар. Кстати – благодарю тебя.

– За что?

– Ты прорвал ряды заслона. За тобой просочились тройки мечников и всех вырезали. Полковник очень тобой доволен. Сам мне сказал. Может, ещё звезду дадут, а, Нед? – Юстар усмехнулся и тут же посерьёзнел. – Не ранен? Всё в порядке?

– Не ранен. Царапины заживут, – Нед пожал плечами и одёрнул разорванную кольчугу. – В других ротах какие потери?

– Примерно так же, как и у нас. У мечников меньше, у арбалетчиков ещё меньше. Всё, строимся! Сейчас скажут, что нам дальше делать.

Заревели трубы, и солдаты снова выстроились в каре. Хеверад, хмурый, сосредоточенный и серьёзный, объехал потрёпанный строй солдат и зычно крикнул:

– Спасибо! Мы победили! Но нам теперь предстоит выкурить этих тварей из нашего города и завершить разгром захватчиков! Не расслабляйтесь! Всё ещё впереди!

Полковник спрыгнул с коня и, подозвав старших командиров, отдал распоряжения. Вестовые побежали к командирам батальонов, те передали их командирам полных рот, командиры рот сержантам, и работа закипела. Солдаты в первую очередь собирали своих раненых. Ими тут же занялись маги-лекари. Маги занимались самыми тяжёлыми, поднимая их на ноги за считаные минуты. Увы, они не могли вылечить всех – запас сил у лекарей-магов слишком ограничен. Те, кто мог идти – побрели в оставленный лагерь к обычным лекарям, которые окажут необходимую помощь.

Трофейные команды, составленные сержантами, раздевали трупы исфирцев, снимая броню, собирали разбросанное оружие – всё это пригодится, всё стоит денег, и очень немалых. Исфирцев, притворявшихся мёртвыми и раскрытых во время раздевания, убивали. Пленных девать некуда. Да и незачем. Корпус пленных не брал.

Мёртвых солдат Корпуса собрали в одном месте, разложив их ровными рядами. Пересчитали – погибло около пятнадцати процентов личного состава, семьсот человек. Полковник был очень зол – такими темпами можно потерять Корпус. Это слишком большие потери. Впрочем – и армия, которая им попалась, была совсем не простой – тяжёлая пехота и пешие латники – костяк Исфирской армии. В отличие от других оккупационных войск Исфира – те были простыми пехотинцами, в основном из числа мобилизованных.

Наконец солдаты, собрав трофеи, забрав своих раненых – тех, что не смогли вылечить маги – медленно пошли в лагерь. Не было радости победы. Было лишь опустошение, боль и смертельная усталость. Хотелось упасть и не шевелиться, и чтобы никого вокруг – совсем никого. Ни командиров, ни сослуживцев-солдат, а только небо, солнце и облака… чтобы жужжали пчёлы, чирикали птички, и не было запаха крови, пота, немытых тел и трупов.

Войдя в лагерь, солдаты сразу начали готовить еду, а стражники, оставив дежурных, отправились хоронить погибших. Хоронили их обычно в одной могиле, уложив рядами, друг на друга. Никаких памятников не ставили, ничем могилы не обозначали… из праха пришёл, в прах ушёл. Большинство из тех, кто служил в Корпусе, были сиротами, одиночками, о которых никто не вспомнит и не заплачет.

• Предыдущая
• 7/71
• Следующая