Т. 12 Фрайди - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 67

• Предыдущая
• 67/169
• Следующая

— Нет никаких сомнений, они его распечатывали. Похоже, ты все сделала правильно. Сожалею, я не успел предупредить тебя, что вся почта, поступающая в дом Торми, должна пересылаться мне. Не уверен, правда, что пересылается все. Фрайди, я не знаю, где Торми. У меня есть единственный способ контакта, но им я могу воспользоваться только один раз. Применить его я хочу тогда, когда полиция откажется от всех обвинений в их адрес. Я ожидал, что это произойдет еще несколько недель назад. Но этого не произошло. Из этого я делаю вывод, что виннипегская полиция честно и откровенно пытается повесить обвинение в исчезновении лейтенанта Дики на супругов Торми, сформулировав все это как преднамеренное убийство. Извини, но я еще раз спрошу тебя: тело может быть найдено?

Я крепко задумалась, пытаясь-представить самое худшее.

— Босс, полицейские были в доме?

— Конечно. Они обшарили дом на следующий же день после отъезда хозяев.

— Значит, утром того дня, как я попала сюда, они еще не нашли труп. Если бы они нашли его с тех пор, вы бы знали об этом?

— Возможно. Мое проникновение в штат полицейского управления далеко от совершенства, но я хорошо плачу за самую свежую информацию.

— Может быть, вы знаете, что случилось с животными? Там было четыре лошади, кошка и пятеро котят, свинья и, может быть, еще какие-то звери.

— Фрайди, что тебе подсказывает твоя интуиция?

— Понимаете, Босс, я не знаю наверняка, как спрятано тело. Но дело в том, что Жанет — миссис Торми — опытный архитектор, специалист в области аварийной защиты зданий. То, как она поступила с животными, могло бы подсказать мне, есть ли хоть маленькая вероятность обнаружения трупа.

Босс недовольно пожал плечами:

— Это мы обсудим позднее. Каковы признаки упадка цивилизации?

— Босс, ради бога! — взмолилась я. — Я еще с «Шипстоуном» не закончила!

— Тебе никогда не изучить его досконально. Я же специально дал тебе сразу два задания, чтобы ты время от времени могла переключаться, менять тему поиска. И не вздумай говорить, что ты вообще не притрагивалась ко второй теме. Ты думала об этом?

— Да вот разве что только думала. Немного почитала Гиббона, копнула из истории Французской революции. Ну еще Смита пролистала — «От Йелу до Прециписа».

— Весьма поверхностный подход. Почитай еще Пенна «Последние дни сладкой Страны свободы».

— Хорошо, сэр. Мне стали приходить в голову кое-какие мысли. Мне кажется, я уловила один признак: очень плохо, когда люди перестают отождествлять себя со своей страной и начинают отождествлять с разными группировками. Расовыми. Религиозными. Языковыми. Какими угодно, если это — не все население страны.

— Да. Партикуляризм. Очень плохой признак. Когда-то считался исключительно принадлежностью Испании, но заболеть этим может любая страна.

— Насчет Испании ничего определенного сказать не могу. Еще одним из симптомов болезни мне кажется преимущество мужчин перед женщинами. Наверное, не исключен и обратный вариант, но я пока в истории такого не встретила. Почему бы это, Босс?

— Отвечаешь сегодня ты.

— Ну еще, насколько я слышала, прежде чем начинаются революции, люди утрачивают веру в полицию и суды.

— Элементарно. Дальше.

— Ну… имеют значение также высокие цены, инфляция и отношение объема производства к платежеспособности населения. Но это старо как мир: всякому понятно, что страна в кризисе, если приход и расход выходят из равновесия, а неравновесие удерживается, хотя предпринимаются бесконечные попытки добиться его с помощью всяческих мер законодательного характера. Но я решила попробовать поискать не самые заметные, маленькие признаки, вроде «сезонных» симптомов. Ну, например, вы знаете, что здесь считается противозаконным ходить голым по улице? И даже дома, если вас увидит кто-то посторонний?

— Странное наблюдение. Что в этом ты усматриваешь значительного?

— Ну понимаете, это настолько же трудно осуществить, как и отменить закон. Вообще Конфедерация просто-таки наводнена подобными законами. А из-за того, что у них полно плохо контролируемых законов, и остальные законы начинают выглядеть неубедительно. Ну вот, известно вам, Босс, к примеру, что в Калифорнийской Конфедерации спонсируют проституток?

— Заметил. Но каким образом? И для каких целей? Для работы в войсках? В тюрьмах? Честно говоря, я не в курсе.

— О, вовсе не для этого! Правительство платит им за то, чтобы они сидели, извиняюсь за выражение, скрестив ноги. Их пытаются полностью убрать с рынка. Они получают подготовку, лицензию, их обследуют медики, а потом они становятся безработными. Но только не выходит у них ни черта. Эти «свободные художницы» получают свое пособие и спокойно занимаются своим делом — в то время как предполагается, что они не будут этого делать даже для своего собственного удовольствия: это, видите ли, вносит сумятицу в рынок, на поприще которого трудятся несубсидируемые проститутки. Так что теперь те самые юристы, которые с пеной у рта орали и пробивали закон о субсидировании проституток в масштабе всей страны, упорно трудятся над разработкой нового проекта — об избирательном субсидировании. Но это тоже не пройдет.

— И почему же не пройдет, Фрайди?

— Нет такого закона, который позволил бы сдержать прилив. Ну, вы же знаете, это говорил еще Король-Паук.

— Мне хотелось это услышать от тебя.

— Ну, в общем-то, это меня потрясло. Я еще кое-что заметила. В Калифорнийской Конфедерации считается противозаконным отказывать кому-либо в кредите на основании того, что этот «кто-то» обанкротился. Кредит тут — гражданское право.

— Скорее всего, тоже неработающий закон. Что еще?

— Ну… не знаю, стоит ли перечислять такие очевидные вещи, как насилие, шантаж, слежка, подрывы, поджоги, терроризм всех видов и мастей. Восстания, конечно, но мне почему-то кажется, что маленькие случаи насилия и жестокости, которые поджидают людей буквально на каждом углу, наносят цивилизации больше вреда, чем восстания и революции, которые быстро вспыхивают и так же быстро гаснут. Ну вот. Думаю, пока это все, что я могу сказать. Хотя… еще: насильственный призыв в армию, рабство, заключение в тюрьму без предъявления обвинения, без суда и следствия — но это такие очевидные вещи, ими просто пестрит вся история.

— Фрайди, ты, видимо, упустила из виду самый тревожный симптом.

— Да? Какой же? Вы мне скажете? Или мне опять нужно бродить в темноте, отыскивая ответ?

— М-м-м… На этот раз я тебе скажу. Но потом все-таки пойди к себе и поработай над этим. Да, все симптомы, о которых ты мне рассказала, характерны для упадка цивилизации, то есть для течения заболевания, образно говоря. Но вот умирающая культура всегда характеризуется грубостью отдельных людей. Дурными манерами. Отсутствием любви и участия к ближнему в житейских мелочах. Утратой вежливости, джентльменства. И это гораздо более важно, чем революции.

— Правда?

Босс присвистнул и улыбнулся:

— Нет, все-таки нужно было заставить тебя докопаться до этого самой. Понимаешь, Фрайди, этот симптом болезни особенно опасен именно потому, что индивидуум, у которого он проявляется, сам никогда не задумывается об этом как о признаке плохого здоровья — наоборот, для него это проявление здоровья и силы. Подумай об этом. Изучи это. Фрайди, эту культуру спасать слишком поздно — это мировая цивилизация, а не только ее маленький осколочек здесь, в Калифорнии. Именно поэтому нам сейчас предстоит заняться подготовкой монастырей в преддверии наступления Темных веков. Электронные отчеты слишком хрупки и недолговечны. Нам снова нужны книги, написанные от руки хорошими чернилами на прочной бумаге. Но и этого может быть недостаточно. Источник нового Возрождения, может быть, на небесах.

Босс умолк. Он тяжело, прерывисто дышал.

— Фрайди…

— Да, сэр?

— Запомни это имя и этот адрес.

Рука его легла на пульт терминала. На экране появились строчки. Я запомнила все, что там было написано.

— Запомнила?

• Предыдущая
• 67/169
• Следующая