Т. 12 Фрайди - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 47
- Предыдущая
- 47/169
- Следующая
Взгляд, которым меня встретила девушка-сержант, сидевшая за письменным столом со списком добровольцев, напомнил мне о старой корове-лесбиянке — той самой, что восседала за стойкой в рекреационном зале дворца президента в Сан-Хосе. Оглядев меня с головы до ног, она буркнула:
— Шлюх не берем, красотка. Но ты тут поболтайся пока, а потом я куплю тебе выпить.
— Заплати посыльному, — сказала я.
— Это за какие такие заслуги, а?
Она повернулась к мальчишке:
— Леонард, тебе же ясно было сказано — бездельников не приводить. Иди отсюда и ищи, что велели.
Я сделала шаг к столу и резко схватила ее за руку. В другой ее руке сразу же появился нож. Делать нечего — пришлось выхватить у нее нож, который я с силой воткнула в крышку стола, и еще крепче сжать ее левую руку.
— Так заплатишь ему или нет? — спросила я строго. — Или пальчик тебе сломать?
— Полегче, ты, — процедила она сквозь сжатые от боли зубы. — Держи, Леонард!
Свободной рукой она открыла ящик стола, вынула оттуда бумажку в два техасских доллара и протянула Леонарду. Мальчишка схватил деньги и убежал.
Я немного отпустила ее руку.
— И это все? За каждого добровольца?
— Все комиссионные он получит, если ты запишешься. Думаешь, мне хоть копейку заплатят, пока я не покажу товар лицом? Так и разориться недолго. Ну ладно, руку-то отпусти. Как я бумаги заполнять должна, по-твоему?
Я выпустила ее руку, и в ней тут же снова оказался нож, острие которого она наставила на меня. На этот раз пришлось сломать лезвие, прежде чем я вернула ей ножик.
— Больше так не делай, пожалуйста, — посоветовала я ей. — Пожалуйста. А сталь-то паршивая. Не «Золинген».
— Стоимость ножа, моя дорогая, я вычту из твоего жалованья, — бесстрастно отозвалась она. — Кстати, ты под прицелом с той самой секунды, как вошла сюда. Кнопочку нажать или как? Может, хватит дурака валять?
Я ей не поверила, но то, что она решила перейти к делу, меня устраивало.
— Валяй, сержант. Слушаю внимательно. Какие у вас предложения? Посыльный ваш мне ничего не сказал.
— Кофе с пирожными и оплата по расценкам гильдии. Премия гильдии. Девяносто дней работы — девяносто дней оплаты. Плата за жилье и обмундирование половинная.
— Негусто. По всему городу вербовщики предлагают оплату по расценкам гильдии и пятьдесят процентов сверху.
(Это был ход наудачу.)
Она пожала плечами:
— Ну не знаю. По-моему, у нас все равно не меньше выходит. Оружием каким владеешь? Учти, неумехи нам не нужны.
— Скажи лучше ты мне, каким оружием ты владеешь, и, клянусь, я научу тебя им пользоваться. Где попробуем? Да, и вот еще что. Где будет работа?
— М-м-м… Сейчас рано об этом говорить. Или ты хочешь поступить в качестве шпионки? Шпионов я не нанимаю.
— Я спросила тебя: где будет работа? Мы пойдем вверх по реке?
— Хорошенькое дело! Еще не записалась, а ей подавай секретную информацию.
— За которую я готова заплатить.
Я достала пятьдесят техасских долларов: пять купюр по десять — и положила веером на стол перед ней.
— Ну, так где работенка будет, сержант? Я куплю тебе хороший новый ножик вместо этого перышка.
— Ты — искусственница.
— Давай не будем гадать. Просто мне нужно точно знать, пойдем ли мы вверх по реке. Ну скажем, до Сент-Луиса.
— Ты думаешь записаться как сержант-инструктор?
— Чего? Только старшим офицером.
Пожалуй, я переборщила. В табели о рангах той организации, которой руководит Босс, я разбиралась неважно, но чин старшего офицера, наверное, у меня все-таки был, поскольку все, кроме Босса, обращались ко мне не иначе, как «мисс Фрайди», за исключением тех случаев, когда я сама просила обходиться без формальностей. Даже доктор Красный не обращался ко мне на «ты», пока я сама его об этом не попросила.
— Ну, ты загнула! Ну ладно, тогда уж решай этот вопрос с полковником Рашель. Она тут появится около часу дня.
Почти механически, безразлично, она протянула руку за деньгами.
Я опередила ее, взяла купюры, сложила ровной стопочкой и снова положила на стол — на этот раз ближе к себе.
— Ладно. А пока давай все-таки поболтаем. В городе столько вербовщиков, что выбор есть. А мне надо знать, где будет работа — выше по реке или нет? И как высоко? Кто будет против нас — настоящие профессионалы или местные шутники? Настоящая драка или баловство? Ну чего ты, сержант, давай поболтаем!
Она молчала и не шевелилась. Она не сводила глаз с денег.
Я быстро достала еще одну десятидолларовую купюру и положила ее сверху.
Ноздри ее слегка дрогнули, но за деньгами она не потянулась. Выждав минуту-другую, я добавила еще десять долларов.
Она хрипло проговорила:
— Убери с глаз долой или отдай мне. Кто-нибудь войти может…
Я взяла деньги и подала ей.
— Спасибо, мисс, — поблагодарила она и быстро убрала деньги в стол. — Значит, мы пойдем вверх по реке, до Сент-Луиса как минимум.
— С кем нам надо будет драться?
— Слушайте, мисс, если вы еще раз про это спросите, мне придется вырвать у вас сердце и кинуть его на съедение собакам!.. Простите, мисс. Может быть, мы и не будем драться. То есть может, и придется, но это не обязательно.
Мы, все мы, будем телохранителями нового премьера. Новорожденного, я бы сказала.
(Вот это да!)
— Забавно. А куда же нанимают добровольцев все остальные конторы в городе? Тоже для премьера? Дворцовая гвардия?
— Мисс, хотела бы я знать! Но я правда не знаю.
— Ладно, я сама попробую разнюхать. Сколько у меня времени? Когда отплываем? Да и,‘кстати, плывем ли мы? Может, у полковника Рашель моторизованный отряд?
— Слушайте, не много ли хотите секретной информации за семьдесят долларов?
Я призадумалась. Я не прочь была приплатить, но я должна была быть уверена в успехе. Если вверх по реке пойдут военные, значит, контрабандисты туда не пойдут. Придется довольствоваться тем транспортом, который пойдет вверх. Ладно, надо записываться. Но не офицером — наболтала лишнего. Я вытащила еще две десятидолларовые бумажки и помахала ими.
— Сержант, а ты-то сама собираешься на прогулку?
Она смотрела на банкноты. Одна из них легла на стол перед ней. Банкнота исчезла в ящике стола.
— Я не упущу такой возможности, дорогая. Как только закрою контору — я сержант, командир отделения.
На стол легла следующая банкнота — и последовала за предыдущей…
— Слушай, сержант, что-то мне неохота тут сидеть и дожидаться полковника. Вряд ли она возьмет меня личным адъютантом или квартирьером, правда? Ну вот. Так что погляди, может, у тебя есть для меня какая-никакая вакансия. Деньги мне не нужны, но неприятностей тоже как-то не хочется. Я хочу отдохнуть, проветриться, так сказать.
Она кисло улыбнулась:
— Вот как раз этого мне не хватало — миллионерша у меня под началом!
Мне стало жалко ее. Да, никто из сержантов не испытывает жгучей радости оттого, что под их командованием будет человек с тугим кошельком.
— Я не собираюсь сорить деньгами. Буду себя вести, как все. Если ты меня не возьмешь, передай меня в другое отделение, и все.
Она вздохнула:
— Ох, что-то у меня не то с головой… Нет, уж лучше я тебя определю туда, где легче будет приглядывать за тобой.
Она открыла ящик и протянула мне бланк, на котором значилось: «Временный контракт».
— Прочитай. Подпиши. Потом дашь присягу. Есть вопросы?
Я просмотрела контракт. Все было достаточно обычно: сухой закон, отказ от наркотиков, подробности медицинского обслуживания, оплата — как сказала сержант, однако — вот сюрприз! — было подчеркнуто, что выплата жалованья производится на десятый день после зачисления в личный состав. Понятно. Для меня это была гарантия того, что они действительно идут на серьезное дело и вверх по реке. Всякого вербовщика, как ночной кошмар, мучает мысль о том, что доброволец прыгнет за борт с авансом в зубах, как только судно отчалит от берега. А сейчас, когда по всему городу вербовщики трудились с таким рвением, человеку с военным стажем ничего не стоило записаться одновременно в шести конторах, везде получить аванс, а потом тихо смыться в «банановые» штаты.
- Предыдущая
- 47/169
- Следующая
