Дверь в лето (сборник) - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 63

• Предыдущая
• 63/98
• Следующая

— Он может там спать. Вызов разбудит его.

— Этого я не могу разрешить. На Земле и на кораблях связь должна работать непрерывно. “Гарриман Энтерпрайзис” прислала вам высококвалифицированного специалиста, так что вводите его в курс дела.

Тини смирился.

— Дад, — сказал он мне, — поставь ее в первую вахту. А для внутренних работ назначь женатиков.

Потом он позвал Глорию.

— Отправляйтесь в рубку и принимайте вахту. Должен же Хэммонд когда-нибудь отдохнуть! Он порядочный человек, но все равно будьте начеку.

— Я знаю, — ответила она. — Мы знакомы.

Тини прикусил губу.

— Прораб впопыхах забыл об одной мелочи, — сказал инспектор. — Меня зовут Роберт Далримпл, я — главный инспектор. Надо думать, своего помощника он вам тоже не представил. Это — мистер Уитерспун.

— Зовите меня просто Дад, — попросил я.

— Хэлло, Дад, — она улыбнулась и у меня потеплело на сердце, а Далримплу она сказала: — Странно, что мы не познакомились раньше.

— Макнай, — прервал ее Тини, — спать вы будете в моей каюте.

Она удивленно подняла брови, и он поспешно добавил:

— Свои вещи я уберу сейчас же. И запомните накрепко — когда вы внутри, дверь должна быть на замке.

— Насчет этого можете не беспокоиться.

Тини покраснел.

Глорию я видел редко, у меня была чертова прорва работы. Нужно было распределить грузы, установить и закрыть зеркалами кислородные баллоны, а главное и самое хитрое — раскрутить жилые отсеки. “Гарриман Энтерпрайзис” вложила в нашу станцию солидную сумму, на нас работали тысячи людей, хотя даже оптимисты не рассчитывали на оживленные межпланетные сообщения в ближайшие годы.

“Интернэшнл Телефон энд Тэлеграф” арендовала объем для микроволновых ретрансляционных станций — и только от телевизионщиков капало миллиона два ежегодно. Метеорологам не терпелось поставить у нас свои приборы; Паломарская обсерватория намеревалась поставить телескопы, благо “Гарриман Энтерпрайзис” пожертвовали помещение; Совет Безопасности разрабатывал какой-то тсс-тсс-проект и тоже имел нас в виду. По отсеку получили фермиевская физическая лаборатория и Кеттеринговский институт. Не менее дюжины “постояльцев” готовы были въехать в любой момент и даже раньше; удобства их мало заботили.

Мы работали на сдельщине. Поэтому необходимо было провернуть все как можно быстрее.

Кто не бывал в открытом космосе, не могут представить — по себе знаю — мир без верха и низа, без тяжести. Круглая прекрасная Земля висит совсем рядом, можно задеть рукавом. Теоретически, она притягивает к себе всех нас, но на самом деле не чувствуешь никакого веса. Просто паришь.

Для работы это хорошо, но для еды, ванны или картишек нужна тяжесть. Еда остается на дне желудка — и это довольно приятно.

Все вы видели фотографии станции — огромный цилиндр, гигантский барабан, а по бокам — ниши для швартовки кораблей. А теперь представьте внутри большого маленький барабан. Это и есть жилые отсеки, в которых тяжесть имитируется центробежной силой. Мы могли бы раскрутить всю станцию, но корабли не могут причаливать к пляшущему дервишу.

Таким образом, во внутреннем цилиндре жили люди, а внешний оставили для доков, складов, баков, баллонов и так далее. Во втулке оба объема соединялись. Когда мы принимали Глорию, жилой Цилиндр был вполне обитаем, а внешний был еще скелетом из несущих ферм.

Она была прекрасна, эта серебристая сеть на черном бархатном фоне со звездами, вся из легированного титана марки 1403, легкого и прочного. По сравнению с кораблем, станция — сооружение хрупкое, она ведь не рассчитана на стартовые нагрузки. Поэтому ц раскручивать ее приходилось не разом, а понемногу.

Вначале вспомогательные ракеты применялись, чтобы сократить разбег самолетам, а теперь — везде, где нужен был мощный рывок. Могли они, к примеру, выволочь из грязи забуксовавший грузовик. У нас их было четыре тысячи, каждая — на своем месте. Можно было поджигать фитиль, но тут у Тини появилась новая забота.

— Дад, — сказал он мне, — брось все и подготовь отсек Д-113.

— О’кэй, — ответил я; Д-113 принадлежал к неподвижной части.

— Приделай к нему воздушный шлюз и натащи припасов на две недели.

— Изменится распределение масс и мы не сможем включить ракеты вовремя.

— Массы пересчитаем в темный период, а потом включим ракеты.

Когда это дошло до Далримпла, он разбушевался — отодвигалось время сдачи жилых помещений.

— Какого там черта вы придумали?!

Тини повернулся к нему. Последнее время они не ладили: у инспектора была куча поводов повидать мисс Глорию, путь к ней пролегал через каюту прораба, и Тини в конце концов послал его к черту.

— Я решил, — медленно ответил он, — оборудовать спасательную палатку на случай, если здесь станет слишком горячо.

— А точнее?

— Представьте, что ракеты покалечат станцию. Вам что, улыбается висеть в скафандре, дожидаясь случайного корабля?

— Это чушь. Все рассчитано.

— Именно так думал один тип, пока под ним не рухнул мост. Мы обязаны подстраховаться.

Но Далримпл так и остался при своем мнении.

Как Тини ни старался держать Глорию взаперти, у него мало что получалось. Сперва она вплотную занялась аппаратурой скафандров; в них — с точки зрения Глории — оказалась куча дефектов. Пару ребят я перевел в другую смену и вычел у них из жалованья — негоже нарочно ломать антенны.

Симптомы множились; все были выбриты, привыкли носить рубашки и так часто мылись, что я начал подумывать о втором дистилляторе.

Наконец Д-113 был готов, можно было включать ракеты. Не скрою, меня трясло. Всем было приказано надеть скафандры, сесть в кресла и ждать.

В скафандрах все люди выглядят одинаково. Для опознания мы пользовались номерами и разноцветными нарукавными повязками. У мастеров было по две антенны: одна — для связи с бригадой, другая — для разговоров с другими мастерами. У нас с Тини вторые антенны служили для всеобщего оповещения через радиорубку.

Дежурные мастера доложили, что люди в безопасности, и я совсем уже собрался рапортовать Тини, как вдруг в опасной зоне появилась фигура. Без страховочного троса. Без нарукавной повязки. С одной антенной.

Ясно, это была мисс Глория. Тини выволок ее из горячей зоны и пристегнул своим тросом.

— Куда вас черт понес?! — услышал я. — Вы знаете, кто вы после этого?

— А что я должна была делать? Швартоваться к звезде?

— Я же приказал вам сидеть на месте. Вы нарушили приказ, я арестую вас.

Я подлетел к ним, выключил рацию и прислонился к шлему Тини.

— Босс! Босс! Выключите систему оповещения!

— Черт… — сказал он, отключил рацию и приложился к шлему Глории.

Но она не отключилась и мы ее хорошо слышали.

— Я сбежала от вашей поисковой команды, павиан вы этакий! Откуда я знаю, что надо пристегиваться тросиком, вы же держите меня под замком! — и, наконец. — Мы еще посмотрим…

Я оттащил Тини прочь и он велел главному электрику начинать. А потом ссора вылетела у нас из головы — мы увидели грандиознейший фейерверк, огромное огненное колесо, бесшумное и неописуемо прекрасное.

Ракеты выдохлись и жилой цилиндр завертелся, как и было задумано. Мы с Тини перевели дух и вскоре отправились внутрь, посмотреть на тяжесть.

В центре она почти не ощущалась, но чем ближе к подходил к внешней стенке, тем тяжелее становился. Меня затошнило, как в первый раз, когда я ощутил невесомость. Ноги сводило судорогой и я еле плелся.

Мы все основательно проверили, потом отправились в кабинет и уселись в кресла при комфортной одной трети “же”. Тини даже потерся о кресло.

— Гораздо лучше, чем запираться в Д-113, — усмехнулся он.

— Вы тут поминали о замке, — сказала мисс Глория, входя в кабинет. — Могу я поговорить с вами, мистер Ларсен?

— А? Ну да… я грозился запереть вас. Извините, мисс Макнай, я был…

— Вы были возбуждены, — перебила она. — Забудем это. Но мне хотелось бы знать, долго ли вы собираетесь валять дурака, блюдя мою добродетель?

• Предыдущая
• 63/98
• Следующая