Там, за гранью. Уолдо. Корпорация «Магия» - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 95

• Предыдущая
• 95/103
• Следующая

Только представьте себе, как рентгеновские глаза гномов заглядывают в толщу породы и обнаруживают для вас мощную золотую жилу!

Звучало это очень заманчиво, но после моего краткого знакомства с владыкой гномов я бы не положился на его слово, разве что поручил бы переговоры миссис Дженнингс.

Едва сторонник проекта сел, как вскочил другой депутат и принялся столь же энергично его опровергать. Выглядел он старше большинства членов палаты, и я решил, что он юрист, практикующий в захолустье.

– Господин спикер! – загремел он. – Я прошу проголосовать против! Кто бы мог подумать, что американская законодательная власть падет до подобного унижающего ее вздора? – (Его произношение выдавало в нем уроженца северной части штата, расположенного вдали от нефтяных полей.) – Есть ли у вас хоть одна причина полагать, будто гномы существуют?

Кто из вас хоть раз видел гнома? Перед нами просто дешевая уловка политических интриганов, цель которой – лишить избирателей их законной доли природных богатств нашего великого штата…

Его перебили вопросом: – Следует ли из этих утверждений, что достопочтенный член этого собрания от графства Линкольн не верит в чародейство? Возможно, он также не верит в радио и телефон?

– Отнюдь нет. С разрешения председательствующего я изложу свою позицию столь ясно, что даже мой достопочтенный коллега в том углу зала сумеет ее понять. Некоторые замечательные достижения человеческого разума в своем практическом применении получили общеупотребительное название чародейства или магии. Принципы эти прекрасно изучены и преподаются, я счастлив сказать, в наших высших учебных заведениях, содержащихся на общественные средства. Я с глубочайшим уважением отношусь к дипломированным специалистам в этой области. Но, насколько я понимаю, хотя сам далек от этой замечательной науки, она вовсе не подразумевает веру в Малый Народец. Но удобства ради предположим, что он существует. Основание ли это для того, чтобы от него откупаться? Должны ли граждане этого штата платить отступного населению подземного мира… – Он помолчал, давая время оценить свое тонкое остроумие, но оно осталось неоцененным, -…за то, что принадлежит нам законно и по праву? Если этот смехотворный принцип довести до логичного завершения, фермеры и дояры, которых я с гордостью числю среди своих избирателей, должны будут платить пошлину эльфам за право доить своих коров!

Кто– то сел рядом со мной. Я повернул голову, увидел Джедсона и вопросительно посмотрел на него.

– Пока ничего, – шепнул он. – Надо подождать. Ну а время можно убить и здесь. – Он отвернулся от меня и стал слушать.

Кто– то уже начла отвечать старому индюку.

– Господин спикер, если достопочтенный член этого собрания закончил свою речь… – (Я не совсем уловил, куда он выставил свою кандидатуру!) -…мне бы хотелось привлечь внимание присутствующих к отражению статуса стихий всех родов не только в законе Моисея, в римском праве и английском гражданском законодательстве, но и в решении апелляционного суда штата, граничащего с нашим на юге. Я убежден, что любой человек, хотя бы элементарно знакомый с юриспруденцией поймет, какой прецедент я имею в виду, и назову дело только снисходя к…

– Господин спикер! Я предлагаю изъять последний эпитет…

– Уловка, чтобы получить слово, – шепнул Джедсон.

– Намерен ли достопочтенный коллега намекнуть…

Так это и продолжалось. Я обернулся к Джедсону и спросил: – Я что-то не понимаю этого типа, который сейчас выступает. Несколько минут назад он вопил что-то о коровах. Чего он опасается? Религиозных предрассудков?

– Отчасти. Он из очень консервативного избирательного округа. Но он связан с независимыми нефтяниками. Они не хотят, чтобы условия вырабатывались штатом, и предпочтут договариваться с гномами напрямую.

– Но его-то нефть почему интересует? В его округе ею и не пахнет!

– Да, но там есть реклама. Холдинговая компания, которая контролирует так называемых независимых нефтяников, владеет акциями Загородной рекламной корпорации. А это ему может очень пригодиться в предвыборной кампании.

Спикер посмотрел в нашу сторону и один из стражей порядка направился к нам. Мы замолчали. Кто-то потребовал соблюдать повестку дня, обсуждение нефтяного проекта было отложено, и собрание занялось одним из законопроектов о чародействе, который уже был рассмотрен комиссией. Закон сводился к требованию запретить все виды чародейства, магии и колдовства.

Его поддержал только предложивший, а он разразился филиппикой, очень ученой, но не слишком логичной. Он широко цитировал “Комментарии” Блекстоуна, ссылался на массачусетские процессы над ведьмами, а в заключение откинул голову, воздел дрожащий перст к небесам и возопил: – “Ворожеи не оставляй в живых!” “Исход” двадцать два восемнадцать.

Никто не побеспокоился выступить с возражениями, закон тут же был поставлен на голосование без переклички и к моему полнейшему недоумению не получил ни единого голоса против. Я обернулся к Джедсону, и он улыбнулся выражению моего лица.

– Это ровно ничего не значит, Арчи, – произнес он вполголоса.

– Как?

– Этот депутат – пристяжная своей партии и вынужден был предложить этот закон, чтобы ублаготворить влиятельную часть своих избирателей.

– Ты хочешь сказать, что сам он в него не верит?

– Да нет, верит. Но знает, что это безнадежно. Видимо, было договорено, что закон пройдет на этой сессии нижней палаты, чтобы ему было чем помахать перед избирателями. А закон перейдет в сенатскую комиссию, где и утонет. Никто о нем больше не услышит.

Вероятно, я не совладал со своим голосом, потому что спикер поглядел на нас совсем уж грозно, после того как я охнул. Мы поторопились уйти.

В коридоре я спросил Джо, почему он вернулся так быстро.

– Он отказался наотрез, – ответил он. – Сказал, что не хочет рисковать и настраивать ассоциацию против себя.

– Значит, с нами покончено?

– Вовсе нет. После обеда мы с Сэлли поговорим с другим депутатом. У него сейчас заседание комиссии.

Мы отправились в ресторан, где Джедсон договорился встретиться с Сэлли Логан. Он заказал обед, а я попросил пару банок безалкогольного пива – и обязательно неоткупоренными. Я люблю выпить, но не терплю даже легкого опьянения. Как-то раз я заплатил за заклятое пиво, а подали мне что-то алкогольное. С тех пор я требую неоткупоренные банки и бутылки не открывать.

Я сидел, глядя в кружку, и размышлял над тем, чего наслушался в нижней палате, а главное – над попыткой запретить всякое чародейство. И чем больше размышлял, тем заманчивее мне представлялся такой закон. Страна ведь процветала в те дни, когда чародейство не приобрело популярности и не было поставлено на коммерческую основу. Оно причиняло много неприятностей и помимо нынешнего нашего столкновения с рэкетирами и монополистами. Я высказал свое мнение Джедсону, но он не согласился со мной.

Запреты, сказал он, никогда не приносили пользы ни в какой области. По закону или вопреки ему все, на что есть спрос, будет поставляться тем, кому оно требуется. Запретить чародейство – значит попросту расчистить дорогу всяким шарлатанам и черным колдунам.

– Я не хуже тебя сознаю отрицательные стороны чародейства, – продолжал он, – но это как огнестрельное оружие. Бесспорно, пистолеты открывают возможность почти для каждого убивать безнаказанно.

Однако, едва они были изобретены, уже ничего нельзя было изменить. Оставалось только как-то выходить из положения. Закон Салливена и ему подобные не мешают преступникам носить оружие и пускать его в ход, они просто забрали оружие у порядочных людей.

Он помолчал.

– То же и с чародейством. Запретив его, ты отнимешь у законопослушных людей великие блага, которые дает знание великих законов оккультизма, но гнусные, вредоносные тайны, скрытые в черных и красных “Наставлениях”, останутся доступными любому, кто не уважает законы и готов заплатить требуемую цену. Не верю, что с тысяча семьсот пятидесятого года по тысяча девятьсот пятидесятый, например, к черной магии прибегали реже, чем до этого времени или сейчас.

• Предыдущая
• 95/103
• Следующая