Шестая колонна. Дети Мафусаила - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 41

• Предыдущая
• 41/95
• Следующая

— Никак. Придется положиться на собственное чутье. Пока пусть повертятся — скажем, около часа. А потом примемся за дело.

— Хорошо бы вся эта история раз и навсегда кончилась, — заметил Брукс, который заметно нервничал. — Нелегко она нам далась.

Он умолк, не закончив фразы. Ардмор повернулся к нему:

— Только не думайте, что она может кончиться раз и навсегда.

— Но ведь… Как только мы окончательно добьем паназиатов.

— Вот здесь вы и не правы. — Ардмор тоже нервничал, это было видно по его резкому тону. — Потому мы и оказались в таком скверном положении, что рассчитывали решить проблему раз и навсегда. Чтобы отразить угрозу со стороны паназиатов, мы приняли Закон о необщении и укрепили западное побережье, — а они напали на нас с севера, через полюс. У нас могло бы хватить ума это предвидеть, ведь такие примеры истории известны. В свое время Французская Республика попробовала раз и навсегда остановить ход событий Версальским договором. Но это не получилось, они построили линию Мажино и на этом успокоились. И чего они добились? Полного разгрома! Жизнь — процесс динамический, остановить ее нельзя. Только в сказке все может кончиться тем, что «они жили долго и умерли в один день», а на самом деле.

В этот момент на пульте замигала красная лампочка и прозвучал тревожный звонок. На экране появился дежурный офицер из центра связи.

— Майор Ардмор!

Почти сразу же на экране возникло взволнованное лицо Фрэнка Митсуи.

— Майор! — выпалил он. — Полковник Кэлхун спятил!

— Спокойнее, Фрэнк, спокойнее! Что случилось?

— Он от меня сбежал и сейчас в храме. Ему взбрело в голову, что он и есть Бог Мотаа.

Ардмор отключил Фрэнка и переключился на дежурного офицера.

— Соедините меня с главным алтарем, и поживее! На экране появился центр связи Главного храма, но за пультом Ардмор увидел не дежурного, а Кэлхуна. Дежурный полулежал в своем кресле, беспомощно свесив голову набок.

Ардмор тут же отключил связь и бросился к двери. За ним по пятам кинулся Томас и Брукс, оставив далеко позади адъютанта. Все трое вбежали в лифт, на предельной скорости поднялись на верхний этаж и выскочили в большой зол храма. Впереди, метрах в тридцати, возвышался алтарь.

— Я приказал Фрэнку за ним следить… — начал было Томас на бегу, но тут над верхним краем алтаря показалась голова Кэлхуна.

— Стоять на месте!

Они остановились.

— Осторожнее, майор! — шепнул Брукс. — Большой излучатель наведен на нас!

— Знаю, — бросил ему Ардмор вполголоса и откашлялся. — Полковник Кэлхун!

— Я Великий Бог Мотаа. Вы должны говорить со мной почтительно!

— Да, разумеется, Великий Мотаа. Но скажи своему слуге, разве полковник Кэлхун — не одна из твоих ипостасей?

Кэлхун подумал.

— Пожалуй, — согласился он наконец, — иногда мне кажется, что да. Да.

— Тогда я хочу обратиться к полковнику Кэлхуну.

Ардмор осторожно сделал несколько шагов вперед.

— Стоять на месте! — Кэлхун приник к излучателю. — Берегитесь, мои лучи настроены на белых людей!

— Осторожнее, командир, — шепнул Томас, — он может этой штукой все вокруг разнести!

— Уж это-то я знаю! — почти беззвучно ответил Ардмор и собрался продолжать свои рискованные переговоры, но в этот момент что-то отвлекло внимание Кэлхуна.

Они увидели, как Кэлхун оглянулся, поспешно развернул тяжелый излучатель и обеими руками нажал на кнопки управления. Потом еще раз взглянул куда-то поверх излучателя, быстро повернул несколько рукояток и снова нажал на кнопки. Почти в тот же момент что-то тяжелое обрушилось на него, и он исчез из вида.

Обежав алтарь, они увидели Кэлхуна, который беспомощно барахтался на полу под тяжестью тела какого-то коренастого смуглого человека. Это был Фрэнк Митсуи. Его безжизненные глаза напоминали стекляшки, мышцы были сведены судорогой.

Понадобились усилия четырех человек, чтобы скрутить Кэлхуна, напялить на него импровизированную смирительную рубашку и отнести в лазарет.

— Насколько я понимаю, — сказал Томас, провожая их взглядом, — он настроил излучатель так, чтобы тот убивал только белых людей. Поэтому после первого раза Фрэнк остался невредим, и пришлось менять регулировку излучателя. Это нас и спасло.

— Но не спасло Фрэнка.

— Да, ничего не поделаешь. Второй удар встретил его уже в прыжке. Вы пробовали потрогать его руки? Мгновенная коагуляция — они как крутое яйцо.

Размышлять о трагическом конце маленького Митсуи было некогда. Ардмор и все остальные поспешили вернуться в кабинет, где застали начальника штаба Кендига, который хладнокровно принимал донесения. Ардмор потребовал, чтобы тот вкратце изложил ситуацию.

— Новость только одна, майор, — они сбросили атомную бомбу на храм в Нэшвилле. Немного промахнулись и разнесли целый квартал к югу от храма. Вы еще не назначили время, когда начинать? Уже было несколько запросов. — Пока еще рано, но осталось совсем немного. Если у вас больше ничего нет для меня, я сейчас же дам последние указания по первому каналу.

— У меня ничего нет, сэр, можете начинать. Когда первый канал был готов, Ардмор вдруг почувствовал, что его охватывает волнение. Он откашлялся.

— Мы приступаем к действиям через двадцать минут, — начал он. — Я хочу повторить самые главные пункты плана.

За каждой из двенадцати воздушных машин-разведчиков был закреплен какой-нибудь крупный город — или, что почти то же самое, крупное скопление паназиатских войск. Воздушная атака на них должна была стать сигналом для наземного наступления. Ардмор еще не кончил говорить, а воздушные машины, за исключением одной, уже неслись в стратосфере к своим целям. Установленные на них мощные излучатели должны были нанести как можно больший ущерб военным объектам, особенно казармам и аэродромам. Священникам, почти неуязвимым для противника, предстояло одновременно атаковать его с земли при поддержке излучателей, которые стояли в каждом храме. А преследование и уничтожение живой силы было поручено «пехоте», состоящей из прихожан.

— Передайте им приказ — огонь открывать первыми, не раздумывая, с любой дистанции. Лучемет выдерживает без перезарядки тысячу выстрелов и не может причинить вред белому человеку. Пусть стреляют по всему, что только шевельнется! И вот еще что, — добавил он, — пусть не пугаются, когда увидят что-то непонятное. Если запахло чудом, — значит, это постарались наши ребята: ведь чудеса — наша специальность! Вот и все. Удачной охоты!

Заключительное предостережение Ардмора касалось действий особой группы, состоявшей из Уилки, Грэхема, Шира и Даунера. Уилки изобрел кое-какие специальные эффекты, в чем ему немало помогла художественная фантазия Грэхема, и сейчас четверке предстояло привести их в исполнение. Ее действия не предусматривались общим планом: Уилки и сам не знал, что из этого получится, — но Ардмор выделил им воздушную машину и предоставил полную самостоятельность.

Пока Ардмор говорил, ординарец надел на него полное облачение. Он поправил тюрбан, проверил связь со штабом по пара-радио и повернулся к Кендигу и Томасу, чтобы попрощаться. Он заметил, что Томас как-то странно глядит на него, и почувствовал, что краснеет.

— Тоже хотите в бой, Джефф? Томас ничего не ответил.

— Я, конечно, чувствую себя свиньей. Но из нас двоих только один может ввязаться в драку, и это буду я.

— Вы не так меня поняли, командир. Не настолько уж я рвусь убивать.

— Да? Пожалуй, я тоже. И все-таки пойду драться. Фрэнк Митсуи так и не успел свести с ними счеты, я хочу сделать это за него.

Они обменялись крепким рукопожатием.

В столицу паназиатов Ардмор прилетел уже после того, как Томас дал сигнал к началу атаки, и в городе шел бой. Пилот посадил машину на крыше храма и, высадив его, сразу же отправился выполнять свое собственное задание.

Ардмор огляделся вокруг. В непосредственной близости от храма все было тихо — об этом позаботился оператор, сидевший в алтаре за большим излучателем. Когда они только еще снижались, Ардмор видел, как врезался в землю паназиатский воздушный крейсер, но не заметил, кто его сбил. Он спустился в храм.

• Предыдущая
• 41/95
• Следующая