Космическое семейство Стоун. Корабль «Галилей» - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 68

• Предыдущая
• 68/88
• Следующая

— Слушайте, я его, кажется, забыл. Я взял его с полки, но какая-то корреспондентка задала мне дурацкий вопрос, и я…

— Ага, — вмешался Росс. — Ты повалился на землю, изобразив перед ней труп. О, как жестоко ты поступил!

Каргрейвз тихонько присвистнул.

— Надеюсь, что мы не забыли других столь же необходимых вещей. Бог с ним, Морри. Я так голоден, что могу открыть банку зубами.

— Не стоит, док, — поспешно сказал Морри. — У меня есть нож для… произнес он, лихорадочно ощупывая свой карман. — Вот! Вот консервный нож, док!

— Морри, а ты взял у той корреспондентки телефончик? — спросил Росс, невинно поглядывая на смущенного товарища.

Ужин, или поздний обед — сказать точно было бы трудно, — состоял из одних консервов. Затем Каргрейвз развернул свою постель на переборке, которая теперь стала палубой, отделявшей рубку от грузового отсека. Морри решил устроиться на ночь в пилотском кресле. С его подлокотниками, подголовником и подставкой под ноги оно смахивало на парикмахерское и могло откидываться назад. Каргрейвз не стал отговаривать мальчика, лишь напомнил ему о необходимости заблокировать пульт управления, перед тем как заснуть.

Однако уже через час Морри вылез из кресла и расстелил свой мешок подле доктора. Арт и Росс улеглись в противоперегрузочных гамаках, представлявших собой удобные спальные места — не нужно было только застегивать ремни. Несмотря на приглушенный рокот двигателя, несмотря на возбуждение — ведь они летели в космосе! — уже через несколько минут мальчики крепко спали. Они смертельно устали и нуждались в отдыхе.

В течение ночи по мере уменьшения притяжения Земли робот Джо плавно снижал тягу двигателя.

Арт проснулся первым. Не сообразив, где находится, он едва не вывалился из гамака на спящих под ним товарищей, но все же успел сориентироваться. И наконец-то совсем проснулся. Космос! Он летел в космосе, на Луну!

Затем мальчик ловко, по-обезьяньи, перебрался в пилотское кресло. Он старался не шуметь, хотя его вряд ли можно было услышать на фоне рева двигателя и сквозь не уступающий тому по силе храп доктора и Морри. Усевшись на место пилота, Арт с любопытством и удовольствием ощутил необычайную легкость своего тела, вызванную снижением ускорения. Луна висела практически там же, где и раньше, но значительно увеличилась в размерах и сияла теперь столь ослепительным светом, что Арт вынужден был зажмурить глаза. Потом осторожно вновь открыл их. Внезапно его охватила тревога: как же они собираются достичь Луны, если та не движется к точке, на которую они нацелились?

Для Морри такой вопрос не был бы проблемой: на курсах пилотов он овладел умением рассчитывать курсы сближения, ориентироваться в пространстве и тому подобное. Однако поскольку решение таких задач шло вразрез с повседневным опытом, Арт долго мучился, прежде чем ему удалось до некоторой степени уяснить положение: если автомобиль мчится к пересечению с железнодорожной колеей, а поезд приближается к перекрестку так, что они должны столкнуться, то направление на поезд, с точки зрения шофера, не меняется вплоть до момента соударения.

Это была простейшая задача на треугольники, которую легко решить, располагая чертежом; однако представить в уме не так-то просто. Луна двигалась к точке встречи со скоростью две тысячи миль в час, не меняя направления движения; ей предстояло расти в размерах до тех пор, пока она не заполнит собой весь небосвод.

Взгляд Арта скользнул по лику Луны, и в памяти всплыли загадочные и манящие названия: Море Спокойствия, Океан Бурь, Лунные Аппенины, Лагранж, Птолемей, Море Снов, Катарина. Чудесные названия, они так и рвались с языка.

Он не смог бы с уверенностью назвать столицы пятидесяти одного штата и даже страны, входящие в ООН, но географию Луны — или, может быть, селенографию?

— Арт знал не хуже улиц родного города.

Как же выглядит обратная сторона, второе лицо Луны, невидимое с Земли? Яркое свечение планеты начинало резать глаза, и Арт посмотрел выше, устремил взгляд в черноту космоса, оттеняемую сиянием звезд.

В направлении полета «Галилея» имелось лишь несколько по-настоящему ярких звезд. Прямо по курсу, ближе к верхнему краю иллюминатора, мерцал Альдебаран. Справа обод иллюминатора пересекал Млечный Путь, так что пилоту была видна небольшая часть этой величественной звездной реки. Арт разглядел несколько звезд Овна и призрачные Плеяды, еле заметные на фоне яркого Альдебарана, а дальше проступали в глубокой бесконечности космической пустыни одни только тусклые пятнышки.

Арт откинулся назад, уставился в чудовищную даль, бездонность которой превосходила человеческое воображение, и оцепенел, словно потеряв самого себя. Ему показалось, что он оставил уютный и безопасный корабль и погрузился в черное безмолвие.

Вздрогнув, он мигнул и впервые в жизни ощутил желание никогда больше не покидать родного дома, где все было привычным и знакомым и не внушало страх. Ему нестерпимо захотелось вернуться в свою лабораторию, в магазинчик, принадлежавший матери, к обычным разговорам простых людей, оставшихся на Земле и не думавших о беспредельных просторах космоса.

И все же черная бездна околдовала его. Он почувствовал под правой рукой рычаг управления. Стоило лишь снять тот со стопора, перевести вправо, и они ринутся вперед, развивая немыслимое ускорение, минуют Луну слишком рано, чтобы встретиться с ней — и помчатся дальше, прочь от Луны, от Солнца, от Земли, пока не погаснет огонь в ториевой топке или не испарится весь цинк; но и тогда они не остановятся и будут вечно лететь сквозь годы в бесконечные глубины Пространства.

Арт моргнул, зажмурил глаза и вцепился в подлокотники кресла.

— Ты что, спишь? — голос над ухом заставил Арта вскочить; до сих пор он сидел, закрыв глаза, и оклик испугал его. Но то был всего лишь вскарабкавшийся наверх Каргрейвз.

— Доброе утро, дядя. Как я рад вас видеть! Вы знаете, мне как-то не по себе в этой кабине.

— Доброе, доброе, если оно и впрямь утро. Во всяком случае, где-то так оно и есть, — доктор посмотрел на часы. — Меня не удивляет, что ты чувствуешь себя неуютно. Интересно, понравилось бы тебе совершить подобное путешествие в одиночку?

— Только не мне!

— И не мне. На Луне не менее одиноко, но твердая почва под ногами придает хоть какую-то уверенность. Я думаю, путешествия на Луну не станут популярными до тех пор, пока там не появятся несколько миленьких шумных ночных баров и пара кегельбанов, — Каргрейвз уселся в кресло.

— Неужели такое возможно?

— Почему бы и нет? Когда-нибудь Луну станут посещать туристы. Кстати, ты замечал когда-нибудь, что туристы, прибыв в незнакомое место, первым делом ищут удобств, какие были у них дома?

Арт глубокомысленно кивнул, принимая слова доктора к сведению. В отношении туризма и путешествий вообще ему самому похвастаться было особенно нечем — до сих пор!

— Как вы думаете, дядя, я смогу сфотографировать Луну через иллюминатор? Каргрейвз вскинул голову.

— Конечно. Но зачем тратить пленку? Лучшие снимки Луны были сделаны с Земли. Подожди, пока мы не перейдем в свободный полет и не развернемся. И уж тогда ты сделаешь действительно уникальные фотографии — Земля из космоса! Или, что еще лучше, сфотографируй Луну, когда мы будем облетать вокруг нее.

— Именно об этом я и мечтаю! Снимки обратной стороны Луны!

— Я так и подумал, — Каргрейвз на мгновение замолчал, а потом добавил: — Ты думаешь, будет, что снимать?

— Ээ… ага, я вас понял. Возможно, там будет слишком темно?

— Я имел в виду нечто другое, хотя и это тоже имеет значение, так как новолуние на обратной стороне будет длиться только три дня. Мы постараемся устроить так, чтобы ты смог сделать нужные снимки на обратном пути. Я разумел вот что: откуда ты знаешь, что у Луны вообще есть обратная сторона? Ведь ты никогда ее не видел, равно как и все остальные на Земле.

— Но она должна… я хочу сказать, что… когда смотришь…

• Предыдущая
• 68/88
• Следующая