Сказки (200 сказок) - Гримм братья Якоб и Вильгельм - Страница 52

• Предыдущая
• 52/176
• Следующая

Вот и исполнились все предсказания, данные девочке ведуньями: она была так красива, так скромна, приветлива и так разумна, что всякий, кто её видел, невольно ею любовался.

Случилось, что в тот день, когда исполнилось ей пятнадцать лет, короля и королевы не было дома и девушка осталась в замке одна. Она пошла бродить всюду по замку, осматривать покои и кладовушки – всё, что вздумается; и подошла она, наконец, к старой башне. Она взошла по узкой витой лесенке в ту башню и очутилась у небольшой двери. А в замке торчал заржавленный ключ; повернула она его, дверь распахнулась, видит – сидит там в маленькой светёлке у веретена старуха и прилежно прядёт пряжу.

– Здравствуй, бабушка, – молвила королевна, – что ты тут делаешь?

– Пряжу пряду, – отвечала старуха и кивнула ей головой.

– А что это за штука такая, что так весело вертится? – спросила девушка, взяла веретено и хотела было тоже приняться за пряжу.

Но только она прикоснулась к веретену, как исполнился наговор, и она уколола веретеном палец. И в тот миг, когда она почувствовала укол, она упала на постель, что стояла в светёлке, и погрузилась в глубокий сон.

И сон этот распространился по всему замку; король и королева, которые только что вернулись домой и вошли в зал, тоже уснули, а вместе с ними и все придворные. Уснули и лошади в стойлах, и собаки на дворе, голуби на крыше, мухи на стенах; даже огонь, пылавший в печи, и тот замер и уснул, и жаркое перестало шипеть и поджариваться, а повар, схвативший было за волосы поварёнка за то, что тот чего-то не доглядел, опустил его и тоже уснул. И ветер утих, и не шелохнулся ни один листик на деревьях около замка.

И стала расти вокруг замка колючая терновая заросль; с каждым годом она становилась всё выше и выше и окружила, наконец, весь замок. Она выросла выше самого замка, и в этой заросли его стало совсем не видно, и даже флага на вышке нельзя было заметить.

И пошла по стране молва о прекрасной спящей королевне, которую прозвали Шиповничек, и вот стали наезжать туда от времени до времени разные королевичи и пытались пробраться через густую заросль в замок. Но было это невозможно, так как шипы держались крепко один за один, точно взявшись за руки, – и юноши запутывались в заросли и, зацепившись о шипы, не могли больше из них вырваться и погибали мучительной смертью.

После многих и долгих лет явился опять в ту страну один королевич, и услыхал он от одного старика о колючей заросли и о замке, где вот уже сто лет как спит сказочная красавица-королевна, по прозванью Шиповничек; и спят с ней заодно король и королева и все придворные. Старик ещё рассказал ему о том, что слыхал от своего деда, будто приходило уже немало королевичей, которые пытались пробиться сквозь колючую заросль, но все они остались там, зацепившись за шипы, и погибли жалкою смертью. И сказал тогда юноша:

– Я этого не боюсь, я хочу отправиться туда и увидеть прекрасную королевну Шиповничек.

Добрый старик стал его отговаривать, чтобы он туда не ходил, но он совета его не послушался.

А к тому времени как раз минуло сто лет, и настал день, когда королевна Шиповничек должна была снова проснуться. Подошёл королевич к колючей заросли, поглядел, видит – растут там вместо терновника красивые цветы, – они сами раздвинулись перед ним, и опять сомкнулись, и стали снова изгородью. Увидел он на дворе лошадей и рыжих гончих, что лежали и спали; сидели на крыше голуби, спрятавши головы под крыло. Вошёл он в замок и увидел, что спят на стене мухи, а повар на кухне всё ещё протягивает руку, будто собирается схватить за волосы поварёнка, и сидит стряпуха перед чёрной курицей, которую она должна ощипать.

Пошёл он дальше и увидел, что в зале лежат и спят все придворные, а наверху возле трона лежат король с королевой. И пошёл он дальше, и всё было так тихо, что слышно было ему даже его собственное дыханье.

Подошёл он, наконец, к башне и отворил дверь маленькой светёлки, где спала Шиповничек. Она лежала и была так прекрасна, что он не мог оторвать от неё глаз; и он нагнулся к ней и поцеловал её. И только он к ней прикоснулся, открыла Шиповничек глаза, проснулась и ласково на него поглядела. И сошли они вместе с башни.

И вот проснулись король с королевой и все придворные, и они удивлённо посмотрели друг на друга. Поднялись лошади на дворе и стали отряхиваться. Вскочили гончие собаки и замахали хвостами. Подняли голуби на крыше свои головки, огляделись и полетели в поле. Мухи стали ползать по стене. Огонь в кухне поднялся тоже, запылал и стал варить обед; жаркое начало снова жариться и шипеть. А повар дал такую затрещину поварёнку, что тот так и вскрикнул; а стряпуха стала поскорей ощипывать курицу.

И отпраздновали тогда пышную свадьбу королевича с королевной Шиповничек, и жили они счастливо до самой смерти.

Жил-был на свете лесник. Вышел он однажды в лес на охоту и забрался в самую чащу лесную; вдруг слышит он крик, будто маленький ребёнок плачет. Пошёл он навстречу и пришёл, наконец, к высокому дереву; видит – сидит на верхушке маленький ребёнок.

А дело было так: мать, должно быть, уснула под деревом вместе с ребёнком, а хищная птица заметила, что лежит он на коленях у матери; прилетела та птица, схватила его и унесла на высокое дерево.

Взобрался лесник на верхушку, достал оттуда ребёнка и подумал про себя: «А не взять ли его мне к себе домой на воспитание, чтоб рос он вместе с моей Ленхен?» Сказано – сделано: принёс он ребёнка домой, и стало у него теперь двое детей. И прозвали ребёнка, что был унесён птицей и найден на дереве, Птицей-Найдёнышем.

Птица-Найдёныш и Ленхен полюбили друг друга, да так сильно, что если, бывало, и разлучались, то всегда скучали один без другого.

А жила у лесника старуха-стряпуха. Взяла она однажды вечером два ведра и стала носить воду; и не раз ходила она к колодцу, а много-много раз. Увидела это Ленхен и говорит:

– Послушай, старая Занна, зачем ты так много воды носишь?

– Если ты никому не расскажешь, то я, так уж и быть, тебе скажу.

И ответила Ленхен, что никому не скажет, никому не расскажет об этом, и сказала стряпуха-старуха:

– Завтра поутру, когда лесник уйдёт на охоту, я вскипячу воду, и когда вода в котле закипит, брошу в него Птицу-Найдёныша и сварю его живьём.

На другое утро, раным-рано, встал лесник и отправился на охоту; дети ещё лежали в постели. Вот и говорит Ленхен Птице-Найдёнышу:

– Если ты меня не покинешь, то и я тебя не оставлю.

И сказал ей в ответ Птица-Найдёныш:

– Никогда!

Тогда Ленхен и говорит:

– Только тебе одному я и расскажу: вчера вечером притащила старая Занна в дом много вёдер воды; я и спрашиваю у неё, зачем это столько воды, а она мне отвечает: «Если ты никому не скажешь, я уж тебе расскажу». А я ей говорю: «Никому не скажу». Тогда она мне и сказала, что рано утром, когда отец уйдёт на охоту, вскипятит она полный котёл воды и кинет тебя туда и сварит живьём. Так вот, давай поскорей подыматься, оденемся и убежим вместе.

Вот дети встали, быстро оделись и ушли. Когда вода в котле закипела, пошла старуха-стряпуха в спальню за Птицей-Найдёнышем, чтоб взять его и бросить в котёл.

Вошла она в комнату, подходит к постели и видит, что дети ушли. Тогда она очень испугалась и говорит про себя: «Что мне сказать, когда вернётся лесник домой и увидит, что дети куда-то ушли? Надо скорей за ними побежать и привести их назад».

Посылает старуха-стряпуха вслед за детьми трёх работников, велит им бежать скорее и нагнать детей. А дети сидят себе на опушке лесной и издали видят, как бегут трое работников. Вот Ленхен и говорит Птице-Найдёнышу:

– Если ты меня не покинешь, то и я тебя не оставлю.

Отвечает ей Птица-Найдёныш:

– Никогда!

И сказала Ленхен:

– Обернись ты розовым кустом, а я – розой на нём.

Подходят трое работников к лесу и видят один только розовый куст да розу на нём, а детей нигде нет как нет. Вот они и говорят:

• Предыдущая
• 52/176
• Следующая