100 великих актеров - Мусский Игорь Анатольевич - Страница 79
- Предыдущая
- 79/202
- Следующая
В конце 1917 года Чарлза призвали в армию. Незадолго до перемирия он пострадал от газовой атаки и долгое время его преследовали заболевания дыхательных путей.
Вернувшись в Скарборо, Лоутон помогал больному отцу, а по вечерам и в выходные дни выступал в любительской труппе «Артистов Скарборо».
В 1925 году Чарлз поступил в прославленную театральную Академию, в которой преподавали француженка Лилиан Гаше и русский Федор Комиссаржевский. Увлеченность Лоутона, его фанатическая работоспособность поражали студентов и учителей. И хотя финансовое положение Чарлза было незавидным, он писал матери: «Я счастлив сверх всех ожиданий…»
Через несколько месяцев Комиссаржевский представил его антрепренеру театра «Барнз» Ф. Риджуэю. Роль Хиггинса в «Пигмалионе» Б. Шоу принесла Лоутону успех: он получил высшую награду Академии, медаль имени Бэнкрофта. Сенсационное награждение первокурсника попало на страницы солидной «Таймс».
В апреле 1926 года молодой Лоутон, только что окончивший с отличием курс Королевской Академии драматического искусства, дебютировал на сцене в роли Осипа в комедии Гоголя «Ревизор». В течение первого года своей профессиональной актерской деятельности 27-летний актер исполнил на сцене лондонского театра «Амбассадор» четыре роли, и три из них — в русском классическом репертуаре. После Осипа он сыграл Епиходова и Соленого в пьесах Чехова «Вишневый сад» и «Три сестры», поставленных Федором Комиссаржевским.
Чарлз тщательно готовился к спектаклям. Например, получив роль вора Фиксура в пьесе венгерского драматурга Мольнара «Лилиом», он посещал таверны, где собирались отбросы общества. В результате критики отмечали, что молодой актер превратил второстепенную роль жулика в центральную.
Совершив гастроли по Англии, Чарлз принял предложение Комиссаржевского сыграть в его спектакле «Павел Первый». Зловещий граф Пален в исполнении Лоутона произвел столь глубокое впечатление, что продюсеры закрепили за ним амплуа злодея.
В кино Лоутон дебютировал в эпизодической роли у режиссера Э. Дюпона в фильме «Пикадилли». Следующий раз он появился на экране благодаря жене. (Чарлз влюбился в актрису Эльзу Ланчестер на репетициях пьесы А. Беннета «Мистер Прохэк» и вскоре сделал ей предложение…) Старый друг Эльзы писатель Г. Уэллс написал для молодого режиссера А. Монтегю сценарий, состоящий из трех комедийных новелл. Ланчестер настояла на участии в картине своего мужа. Лоутон не подвел, блистательно справившись с ролями негодяев.
Однако свое будущее он по-прежнему связывал с театром. 30 сентября 1931 года на Бродвее состоялась премьера спектакля «Задержанная зарплата» С. Форестера. Лоутон покорил публику необычной, отталкивающей достоверностью персонажа (зрительный зал испытывал ужас, люди вскрикивали, плакали, рыдали по ходу представления). Ведущий театральный критик Америки Джон М. Браун не скрывал восторга: «…У Лоутона — одно из наиболее выразительных лиц, какие только можно встретить на сцене. Его руки, ноги и тело всегда послушны и выражают то, что он должен сказать. Он не произносит реплик, они рождаются в его мозгу, и вы видите, как это происходит, по его глазам. Он может быть резок до ядовитого неистовства, телесен до отталкивающей плотскости, весел до экспансивности Фальстафа, жесток до леденящего кровь ужаса… Это самая удивительная личность, чести видеть которую удостоен Нью-Йорк впервые за долгие годы».
Лоутон отклонил несколько заманчивых предложений из Голливуда, поскольку не хотел подписывать долгосрочный контракт, тем более без права выбора ролей. И только после того как его условия были приняты, он снялся в роли мелкого дельца в фильме ужасов «Старый темный дом» (1931) по рассказу Дж. Б. Пристли и мелодраматической роли капитана подводной лодки в «Дьяволе и океане» (1932). Лоутона хвалили за «выдающееся актерское исполнение».
Тем временем начинались съемки исторического фильма «Знак креста» (1932), где он играл роль Нерона. В его исполнении римский император оказался гротескной, комической фигурой, что вызвало неудовольствие у режиссера С. де Милля. Однако зрители и критики приняли этого Нерона с восторгом.
В Голливуде Лоутону давали либо комические роли («Если бы у меня был миллион», 1932), либо роли преступников и злодеев («Остров потерянных душ», 1932). Актеру это не нравилось, он мечтал вернуться в театр и выступать в шекспировском репертуаре.
Фильм «Частная жизнь Генриха VIII» Александра Корды (1933) многое изменил в его жизни. Лоутон, получивший главную роль, много времени проводил в библиотеках и музеях, изучая эпоху, атмосферу средневековой Англии, старался понять образ мыслей современников Генриха.
Он изобразил короля капризным изменчивым человеком, чьи многочисленные желания не осуществились, а надежды не оправдались. Защищая свою позицию, Лоутон говорил: «Я хотел сделать его убедительным, хотел показать его общительным и по-своему обаятельным человеком, каковым он и должен был быть, чтобы завоевать такую фантастическую популярность, какой он обладал в действительности. Он был прекрасным лингвистом и опытным музыкантом; он сочинил две мессы. Я хотел показать его человеком, каким он был, а не деспотом, каким его изображали».
Американские киноакадемики наградили Лоутона «Оскаром». На Первом Международном кинофестивале в Москве (1934) он был признан лучшим актером года.
В 1935 году на экраны вышел фильм «Мятеж на „Баунти“», в котором Лоутон появился в образе сурового и придирчивого капитана Блая. Персонаж Блая настолько увлек Лоутона, что он предпринял серьезные поиски сведений об офицере, его привычках, одежде.
Огромная сила и убедительность, с которой Лоутон играл отрицательные роли, дала повод одному из английских критиков задать следующий вопрос: «Сумеет ли он избежать ожидающей его долгой череды убийц, садистов, пьяниц и маньяков?» И добавить. «На это, по-видимому, надежды мало».
После ряда удачных работ в кино Лоутон неожиданно вернулся на сцену. Восемь месяцев актер выступал в спектаклях объединенной труппы «Олд Вик — Сэдлерс Уэллс». Получал он сто долларов в неделю (в двадцать раз меньше, чем ему платили в Голливуде), тратил около четырнадцати часов в сутки на подготовку роли, на репетиции, отвергая любые предложения кинопродюсеров и антрепренеров. Друзьям Лоутон объяснял: «Мне не удалось получить классического образования, хотя, как говорится, я не расставался с классиками даже в постели. Откажись я от возможности хоть как-то восполнить этот пробел, и я бы перестал уважать себя. Я понял, что старею, и если я не останусь верен мечтам юности, то вскоре мне придется только зарабатывать деньги и забыть о честолюбии».
Каждый месяц Лоутон появлялся в новой роли: Анджело в «Мере за меру», Просперо в «Буре», Макбет, Чезюбл в «Как важно быть серьезным» Уайльда, Тэттл в пьесе У. Конгрива «Любовь за любовь». Зрительный зал на его спектаклях был неизменно полон. Критики же не пришли к единому мнению. Одни с восторгом отмечали темперамент, мощь, ренессансное жизнелюбие шекспировских персонажей Лоутона. Другие осуждали актера за отход от традиций, за неумение найти общий стилистический язык с партнерами.
После восьми месяцев выступлений в «Олд Вике» Лоутон вернулся в кино. В большинстве ролей самого счастливого периода его творчества (1934—1942) Лоутон покорял диапазоном своих перевоплощений. Не верилось, что один и тот же актер мог сыграть и Генриха, и потомственного лакея Рагглса («Рагглс из Ред-Гапа»), и деспотичного отца семейства («Барреты с Уимпол-стрит»), и свирепого морского волка («Мятеж на „Баунти“»), и полицейского ищейку Жавера («Отверженные»), и несчастного Квазимодо («Собор Парижской Богоматери»)…
«Успех Лоутона объяснялся не только даром перевоплощения, редкостным пониманием психологии героев или фантастической техникой, — пишет киновед В. Утилов. — Обладал он еще и диапазоном необычайной широты. Его считали комиком, но в каждой роли, даже в анекдотической (безработный музыкант получает шанс стать дирижером, но во время выступления у него разлетается фрак), он показывал себя и великим драматическим актером, и трагиком. Поэтому за самой маленькой ролью вставал яркий и большой человек, а чувства героев обретали масштаб, оказываясь неодолимыми и испепеляющими».
- Предыдущая
- 79/202
- Следующая
