Глобальная культура коммуникаций - Макаревич Эдуард Федорович - Страница 4

• Предыдущая
• 4/126
• Следующая

Этапы развития культуры отмечены И. Кантом, который с истинно немецкой пунктуальностью выделяет понятия «культура умения» и «культура воспитания» (именно они спустя столетия положили начало «культуре производства», «культуре бизнеса», «культуре войны» и другим частным культурам человеческой деятельности). Такой подход в критические моменты истории сыграл свою роль. В начале Великой Отечественной войны, когда решалась судьба СССР, драматург Ф. Корнейчук пишет пьесу «Фронт», в которой есть ключевая фраза, обращенная к неудачливому генералу: «У вас нет культуры ведения войны».

Г. Гегель в отличие от Канта утверждал, что «культура в своем абсолютном определении… есть освобождение и работа высшего освобождения, а именно абсолютный переходный этап на пути к больше уже не непосредственной, естественной, а духовной, также поднятой на высоту образа всеобщности, бесконечно субъективной субстанциональности нравственности» [7] . По Гегелю, человек, овладевший культурой, становится носителем всеобщности. Гегель делит культуру на высокую и низкую. Высокая культура – это культура той исторической эпохи, когда идеализм главенствует во всех сферах общественной жизни, а человек достигает нравственного совершенства, когда господствует гражданское общество.

Немецкий философ различает также культуру «теоретическую» и «практическую». Исходной точкой выделения «практической культуры» для него является трактовка труда как особого рода деятельности, в процессе которой не только создаются материальные и духовные ценности, удовлетворяющие потребности человека, но и преобразуется сам действующий индивид. Обретение «теоретической» культуры, отражение явлений в логической форме Гегель связывает с процессом образования. В понимании культуры здесь он сближается с Кантом, с его «культурой воспитания», но одновременно расходится с ним, когда сводит культуру к нравственности.

Культура как очищение духа, как восхождение практической деятельности к высотам нравственности и культура «приземленная», культура умений, навыков, приемов, технологий – две ветви развития культуры, «гегелевская» и «кантовская». Где-то в истории они пересекаются, где-то «кантовская» побеждает. В случае такой «победы» линию общественного развития определяют безнравственные люди, овладевшие высокими технологиями, ведомые либо безумными идеологическими доктринами, либо законами бесчеловечного рынка. Вот уж тогда совершенно не кощунственно звучат определения типа «культура насилия», «культура инквизиции», «культура „гламура“»…

В России в конце XIX в. развивается свое понимание культуры, пожалуй, лучше всего выраженное филологом В. И. Далем: культура – «обработка и уход, возделывание», образование умственное и нравственное. А современный российский исследователь А. И. Шендрик утверждает, что «русская философская и общественно-политическая мысль изначально разделяла то понимание культуры, которое своими корнями уходило в рассуждения не столько греческих софистов, сколько Цицерона и римских стоиков, которые видели в культуре результат „воспитания души“, „обработки“ индивида средствами образования с целью формирования у него определенного набора социальных качеств».

И здесь следует вспомнить слова К. Маркса и Ф. Энгельса из «Немецкой идеологии» об «обработке людей людьми». И чем совершеннее эта «обработка», тем выше культура влияния на массы и отдельного человека. Маркс и Энгельс говорили о двух сторонах преобразовательной деятельности, одна из которых – «обработка природы людьми», другая – «обработка людей людьми», под которой подразумевается воспитание и образование членов общества, т. е. социализация человека [8] .

Но с развитием форм массовых коммуникаций, ориентированных на человека, можно говорить об «обработке людей людьми», занятыми в индустрии пропаганды, рекламы, массовой культуры – индустрии производства определенных ценностей и мифов, имеющих целью влиять на человека, формировать его мировоззрение, настроение. Американский социолог Б. Эренрейх характеризует средний класс, куда входят учителя, журналисты, профессора, инженеры, врачи, государственные чиновники, как «фабрику идеологии и ценностей США» [9] , которая обеспечивает «обработку людей людьми».

В конечном счете это и есть культура влияния на человека, объединяющая культуру материальную, создающую технические средства, и культуру духовную, создающую духовные ценности и мифы. Но именно технические средства дают возможность донести эти ценности и мифы до широких масс. Причем технические возможности определяют во многом и суть создаваемых духовных ценностей и мифов. Совершенствование технических средств неразрывно связано с духовным производством и духовным потреблением, распространением духовных ценностей, а по сути – с передачей информации. Эту тенденцию достаточно объективно выразила Э. Ноэль-Нойман: «Культура средств массовой коммуникации – это отбор мира глазами средств массовой информации, и если мир находится вне досягаемости, вне поля зрения человека, то реальность средств массовой информации остается единственным миром человека» [10] .

Понимание культуры современных массовых коммуникаций подразумевает отбор и использование эффективных технологий влияния на людей. Такое понимание близко отчасти к кантовскому пониманию культуры, отчасти – к марксистскому, трансформированному временем, – культуры как «обработки людей людьми», как накопления и использования знаний, приемов, методов и технологий воздействия на массы, культуры как изменения мира постоянно создаваемыми образами, транслируемыми все более совершенными техническими средствами.

По сути, культура массовых коммуникаций – это культура социального контроля масс. Социальный контроль масс – это процесс обеспечения социальной стабильности во имя прогрессивного развития общества и государства посредством массовых коммуникаций – образования, религии, пропаганды, массовой культуры и рекламы, способствующих достижению идентичности политики власти глубинной психологии народа, его национальному характеру, реализации прав человека и стандартов демократии.

В значительной мере социальный контроль масс ориентируется на потребительское общество, для которого характерны широкое распространение потребительских кредитов, разнообразных видов социального страхования, выделения пособий малоимущим. Массовое потребительское общество лучше всякой пропаганды «привязывает» человека массы посредством зарплаты, кредитов, страховок, пособий, владения акциями компаний и т. д. к существующей социальной системе, будит желание жить с ней в согласии и сотрудничестве. А массовые коммуникации только усиливают это желание, учат определенным приемам и методам жизни в потребительском обществе. Потребительское общество – это базовая основа социального контроля масс.

Глобальный контроль масс подразумевает формирование у населения различных стран потребностей в определенных стандартах жизни, деятельности, политики и культуры. Эти стандарты задаются транснациональными корпорациями и центрами экспансии и распространяются посредством глобального рынка, инструментов демократии, влияния на массы с помощью глобальных массовых коммуникаций – образования, религии, пропаганды, массовой культуры и рекламы.

Культура массовых коммуникаций имеет свои индикаторы, благодаря которым можно оценить ее развитие как с позиции культуры духа, отношения к нравственности, так и с позиции культуры умений, технологий влияния на людей.

И ВСЕ ЖЕ, ПОЧЕМУ ГЛОБАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА КОММУНИКАЦИЙ?

Задумаемся о форме, структуре и (самое важное!) о философии системы коммуникаций, сложившейся в современном обществе. Но сначала о форме.

Массовые коммуникации действуют в форме образования, религии, пропаганды, культуры (прежде всего массовой), рекламы и публичных акций, имеющих объектом своего воздействия человека. По сути, все это формы жизнедеятельности массовых коммуникаций. От форм массовых коммуникаций зависит характер регулирования отношений между властью, бизнесом, культурой и обществом; между властью, бизнесом, культурой и человеком, а также характер разрешения противоречий между ними. Этот характер может быть эволюционным, компромиссным, взаимно учитывающим интересы сторон, а может быть революционным, манипулятивным, подавляющим интересы одной из сторон (например, в случае превалирования пропаганды, переходящей в манипулирование сознанием).

• Предыдущая
• 4/126
• Следующая