Царев врач, или Когда скальпель сильнее клинка - Сапаров Александр Юрьевич - Страница 47

• Предыдущая
• 47/53
• Следующая

Ирина смотрела на меня темными глазами и озабоченно улыбалась.

– Сергий, ты знаешь, я во дворце несколько лет прожила, но первый раз видела, чтобы царевич вот так ездил к кому-то. Ох, завистников будет у тебя…

Жена прижалась ко мне и зашептала:

– Береги себя, любый мой, с охраной ходи, не приведи Господь, случится что, не переживу несчастья такого, а я ведь не праздна, пора бы уже крови быть, а нету ничего.

Я сидел как стукнутый по голове и думал: «А чего ты хотел, это ведь должно было случиться, удивительно, что так долго этого события ждали».

Я обнял жену и крепко поцеловал.

– Ну вот и хорошо, будем теперь ждать наследника.

– Хорошо бы, – с надеждой откликнулась Ира. – А если родится девочка?

– А если девочка, будем приданое готовить, наберем понемногу, – засмеялся я. И увлек жену на кровать, где пришлось еще с десяток минут снимать все ее тряпки.

На следующий день я был у царя. Как и предполагал, расследование заговора на время отложили. В первую очередь царя интересовала подзорная труба, которая уже лежала перед ним.

– Сергий Аникитович, ты когда меня удивлять перестанешь? – воскликнул он. – Я уже счет потерял твоим придумкам.

– Иоанн Васильевич, так ведь не я это придумал, мастер есть у меня золотые руки, его это работа.

Царь улыбнулся саркастической улыбкой:

– Что-то у других бояр ли, купцов ли таких мастеров много, а трубы волшебной они не додумались сделать. Мастер-то у тебя есть – это понятно, а вот кто его надоумил? Кроме тебя – некому. Давай рассказывай все, что знаешь про трубу.

Пришлось начинать рассказ с того, что давно знал про свойства отшлифованных специальным образом кусочков стекла. Но пока стекловар не сварил прозрачное стекло, ничего сделать было нельзя. А вот трубу мастер действительно придумал случайно. И это первая, которую он довел до ума. Больше пока не сделать, потому что нет нужных стекол. Но у меня в вотчине уже начались пробные плавки, и я надеюсь, что вскоре стекла будет сколько нужно, чтобы делать такие трубы, если потребуется.

Во время беседы Иоанн Васильевич неоднократно глядел в трубу и удивленно пожимал плечами.

– Вчера весь вечер думал, куда такую штуку можно приспособить. Может, подскажешь?

– Государь, главное, что есть теперь подзорная труба, а дело для нее найдется. Вот в степи можно разъезды вражеские высматривать. Аглицким морякам можно за золото продавать, в море-то, наверное, такая труба очень к делу будет. Да, для развлечения можно хотя бы светила ночные, звезды, Луну разглядывать. Вот только если продавать всяким немцам, быстро они поймут, в чем дело, и сами такие начнут делать. Хотя… со стеклом, может, сразу у них и не получится.

– Ишь ты, уже и название придумал! Подзорная труба! Ловко! А про светила ночные это ты хорошо сказал, я иногда люблю смотреть на звезды, вот нынче вечером и поглядим, чего интересного в небе можно в такую трубу увидеть.

Ну вот, договорился мой болтливый язык. Сегодня вечером быть мне бесплатным астрономом-консультантом.

К сожалению, несмотря на все мои бесполезные обращения к Всевышнему, погода в Москве удалась. И когда мы с царем и толпой охраны поднимались на башню Кремля, на небе не было ни облачка.

Я сам смотрел как завороженный на ночное звездное небо. За прошедшие три года мне почему-то ни разу не пришлось вот так пристально его разглядывать. Ночная Москва не освещала все вокруг огнями реклам и тысяч ламп. Было начало июля, и полная луна уже всходила над горизонтом, озаряя все вокруг призрачным голубоватым светом.

Иоанн Васильевич взял трубу у сопровождающего его боярина и начал разглядывать пятнистый лунный диск. Он смотрел долго и упорно. Затем опустил трубу и повернулся ко мне.

– Щепотнев, ты книг прочитал множество, вот можешь ты сказать, почему такие пятна на Луне, что это такое?

Я похолодел, в воображении под моими ногами уже горел костер.

– Государь, многие умы человеческие бились над этой загадкой, смотря на небо. Я могу рассказать, что они предполагали, ведь Господь Бог в своей несравненной милости дал нам разум, чтобы мы могли дойти до истины.

Так вот, ты, государь, знаешь, что Земля наша – это огромный шар, тридцать тысяч верст в окружности. Писано было, что еще гишпанским королем отправлена экспедиция на кораблях, и обошли они всю Землю вокруг за три года, а вернулись туда, откуда вышли. Луна такой же шар, только меньше размером и крутится вокруг Земли. А светит Луна светом, который отражает от солнца, и там, где почва лучше отражает свет, поверхность светлее, а где хуже, там темная.

Но я это только немного из книг знаю. А вот есть у датского короля ученый астроном Тихо Браге, муж, изрядно в этой науке преуспевший. Вот если бы ты его к себе вызвал, он мог бы намного больше рассказать. Насколько я знаю, король датский его очень ценит, но, если сам астроном узнает, что у нас есть такой прибор, как подзорная труба, он захочет к нам приехать. А ведь он еще астролог и алхимик хороший, – закинул я удочку. – Мне кажется, что если ты его своей милостью не оставишь, то будет нам от этого прибыток и от других держав уважение. Веры он христианской, хоть и схизматик, так у нас сейчас таких схизматиков не одна тысяча в Москве обитает.

Царь стоял в задумчивости.

– Интересные вещи ты, Щепотнев, говоришь. Ты что, не знаешь, из-за чего Ливонская война началась? Орден мастеров ко мне не пропустил. А как прикажешь такого астролога вывезти? Не пропустят его к нам.

– Так, слышал я, что не строим мы порты морские из-за уложений старых, а бумаг этих у нас и не осталось. Тычут шведы нам своими копиями, а кто его знает, чего там написано. Мнится мне, что был бы у нас порт на Варяжском море, так и для царства твоего хорошо бы было, вот хотя бы каперу твоему Карстену Роде убежище. Не пропал бы он просто так. А сколько таких каперов можно было бы еще нанять или своих выучить. А если бы у нас еще и торговый флот там был, так не хуже Ганзейского союза могли бы торговать. Пожалуй, задвинули бы заморских купцов.

Царь улыбнулся:

– Ох, далеко не все так считают. Есть тут у меня советчики. Подумаю я над твоими словами. Пока ведь все, что ты говоришь, вроде правильно.

И он снова взял трубу и уставился на звездное небо.

Вернулся домой глубоко за полночь. Царь еще не раз задавал вопросы, которые его интересовали, а я в меру своих знаний пытался на них отвечать. Хотя строения Солнечной системы старался не касаться. Пусть без меня выяснят, что в центре находится – Земля или Солнце. Пока наши церковнослужители вполне довольны системой Птоломея.

Ира меня ждала и не ложилась спать, хотя и была предупреждена, что я задержусь. Езда по ночному городу – еще то мероприятие, но все прошло благополучно.

Я почти сразу после легкого перекуса грохнулся в постель и заснул мертвецким сном.

На следующий день, когда сидел в Аптекарском приказе, ко мне зашел дьяк, я его сразу узнал – это был глава Посольского приказа думный дьяк Андрей Щелкалов. Он с легким удивлением, которое, впрочем, почти сразу исчезло, осмотрелся у меня в кабинете, поклонился и хорошо поставленным голосом сказал:

– Сергий Аникитович, к прискорбию моему, до сих пор не имел удовольствия познакомиться с тобой, так вот, сегодня выбрал время и зашел посмотреть, как ты тут устроился.

И он с неподдельным интересом уставился на полки, которые были заполнены аккуратными папками из тонкой кожи, на которых темнели приклеенные инвентарные номера.

Дьяк не выдержал и вместо того, чтобы завести разговор по интересующей его теме, начал меня допрашивать, как я нахожу нужные документы. Когда он заметил мой каталог карточек, стоящих по алфавиту, и увидел, как я в несколько минут вытащил нужный документ, я думал, у Щелкалова будет инфаркт. Он стоял и глотал воздух, как рыба на берегу.

Еще бы, вместо того чтобы разматывать многометровый свиток бумаги, накрученный на березовую палочку, я всего лишь выбрал по каталогу нужную карточку и, узнав номер, взял с полки папку.

• Предыдущая
• 47/53
• Следующая