Чейзер (Chaser) - Мелан Вероника - Страница 45

• Предыдущая
• 45/52
• Следующая

— Не вздумай!

— А Мак? — В ход пошло запрещенное оружие. — Ты подумала, что с ним будет, если ты отыщешь яхту? Комиссия не будет разбираться, кто прав, кто виноват — снова накажет вас обоих и уже не простым запретом, а чем-нибудь похуже. Ссылкой или каторгой, например. Ты этого хочешь?

Лайза заплакала. Вытерла глаза и не нашлась, что ответить.

(Васта Мавэла — Любовь и Благодарность)

Сидя между упаковками тушенки, консервами и завернутым в полиэтилен хлебом, разложенным на полу, Лайза слепо смотрела в окно.

Изредка терла мокрые щеки ладонями и дрожала.

Почему мир оставил ее? Как же тяжело в одиночку: без теплой руки рядом, без слов поддержки, без понимания, куда же двигаться дальше. Где путь? Куда поставить ногу? Какой шаг приведет к свету, а какой — к очередному провалу? Почему ей приходится идти одной — во мраке и одиночестве?

Пустая квартира, пустая жизнь; снаружи лил дождь. Ночные улицы, мокрые стены домов, лужи. И опустошение.

Если рискнет и отправится в путь — накажут обоих. Если не отправится… тогда лучше умереть здесь же, на полу. Потому что она устала. Потому что не ошиблась настолько, чтобы…

Мысль не сформировалась до конца— не хватило сил.

Лайза закрыла голову руками и повалилась на бок, рыдая.

Снаружи бушевали волны, яхта кренилась из стороны в сторону, поскрипывали палубы. Это был первый, насколько он помнил, серьезный шторм: с гремящим над головой небом, тяжелыми клубящимися облаками и литрами изливающейся на «Мечту» воды.

— Что?! Что ты говоришь? Я почти тебя не слышу…

Трубка голосом Рена пыталась перекричать непогоду.

— Говорю, твоя мадам купила катер, собирается выйти в море.

Секундный шок сменился крайней степенью тревоги. Мак под раскат грома проревел:

— Зачем?!

— Тебя искать!

— Твою…

Он хотел выругаться, но поскользнулся и едва не упал — вовремя уцепился за перила; с лица потекли соленые брызги от разбившейся о борт волны. Ругательство вышло мясистее.

— Я едва сумел выбить это из Элли. Деталей не знаю. Хочешь, чтобы я ее остановил?

Аллертон ввалился в коридор, запер за собой дверь и стряхнул с волос капли; на ковер с ботинок тут же натекла лужа.

— Я сам, Рен. Мне надо подумать. Ты…

Разговор прервался — сотовый показал отсутствие сигнала.

Черт, как не вовремя! Мак едва не долбанул новым телефоном о стену.

К двум ночи распогодилось, а она все не спала.

Не могла. Сидела на кровати, подтянув ноги к груди, и слушала стук собственного сердца. За окном плыл неровный диск луны.

Слезы высохли, но боль не ушла — неспособная уснуть тоже сидела рядом.

Лайза боялась думать. Боялась, что додумается не до того, что сорвется и примет неверное решение. Обреченная на бессонную ночь, она держала в руках подушку, на которую положила подбородок.

Синяя спальня… Задернешь шторы — душно.

Уставший мозг, уставшее тело. Безысходность и пришедшая на смену раздирающему плачу безразличие.

Тихо, глухо и уже почти все равно.

Когда в углу на тумбе зазвонил телефон, Лайза вздрогнула, открыла глаза и долго смотрела, как маленький аппарат елозит по деревянной поверхности, вибрируя. Зачем она включила его? Чтобы услышать очередное предложение по мотоциклу? Внутренний голос возразил, что в третьем часу ночи покупатели не звонят, но логика в ответ лишь раздраженно фыркнула. У этих ни стыда, ни совести.

Кто бы там ни был, пусть отвалит.

Безразличный взгляд переполз с аппарата на бледную луну, веки закрылись. Телефон продолжал надрываться.

Потрезвонит и успокоится. Все когда-нибудь заканчивается, умолкнут и эти звуки. Когда спустя еще минуту телефон не умолк, она отбросила подушку прочь и поднялась с постели. Раздраженно, не заботясь о вежливости, ответила: «алло», — а когда услышала в трубке голос, который меньше всего ожидала услышать, тяжелым мешком осела на пол.

— Наконец-то я дозвонился. Лайза, ты меня слышишь?

Она не верила своим ушам. Слезы полились еще до того, как рот сумел выдавить хоть слово, в горле образовался ком.

— Лайза? Ответь мне…

— Мак?..

— Я несколько часов ждал, пока появится сигнал. Связь может прерваться в любой момент. Лайза, пообещай мне кое-что…

— Мак, как ты? Я так скучала… — Она захлебывалась словами: хотела сказать так много, а получалось так мало. — Как ты? Боже, твой голос… я не верю, что это твой голос…

— Принцесса, слушай меня! Не перебивай!

Лайза кое-как прервала бессвязный поток излияний.

— Хорошо…

— Ты не сядешь на ту лодку, которую купила, ясно? Пообещай мне, что не сядешь на нее!

Ей захотелось разрыдаться в голос. Выплакаться ему, нажаловаться на судьбу, рассказать обо всех тяжелых переживаниях и о том, как сильно она желала его найти. Пожалуйста, хотя бы еще минуту, хотя бы тридцать секунд.

— Мак, я без тебя.. мне так грустно… Пусть все это как-нибудь решится…

Господи, повиснуть бы на шею, уткнуться бы носом в грудь. Почему она не ценила этого тогда?

— Пообещай мне! Слышишь?

Знакомый рев заставил ее улыбнуться сквозь слезы.

— Я обещаю, да…

— Не сядешь!

— Не сяду.

— И не поплывешь меня искать…

— Вот Элли засранка…

— Ты меня услышала? Наколочу задницу!

Теперь она икала и одновременно смеялась.

— Скорее бы… Хоть что наколоти, только пусть все это кончится.

— Все! Я сказал, что хотел. Давай, принцесса. Люблю.

И он отключился.

Вновь не дослушал ответное признание, которое Лайза произнесла уже под монотонный звук коротких гудков, вновь ушел раньше, чем она успела ответить.

Но не попрощался. Главное, он не попрощался.

В эту ночь она спала, как дракон возле сокровища, свернувшись калачиком вокруг подушки, на которой лежал телефон.

— Так как информацию по нашим ребятам следует передавать тебе лично, сообщаю, что со стороны Мака было совершено нарушение: этой ночью он сделал звонок Лайзе Дайкин. Что предпринять?

Джон Сиблинг откинулся на мягкую спинку рабочего кресла и вопросительно посмотрел на Дрейка.

Начальник стоял, отвернувшись к окну, смотрел на умытые ливнем улицы Нордейла.

— Передай мне содержание разговора.

Заместитель совершил округлое движение ладонью — в воздухе возник вращающийся информационный шарик, состоящий из символов, — качнул рукой, и шарик поплыл по направлению к человеку в серебристой форме.

Дрейк развернул шар в прямоугольное окно, парящее перед глазами, и вчитался в строки. Затем едва уловимо передернул плечом.

— Сотри информацию об этом нарушении из базы данных Комиссии.

Серо-зеленые глаза Сиблинга прищурились.

-Если мы будет поступать так с каждым случаем…

— Это не каждыйслучай. Сделай, как я сказал.

Настала очередь Джона пожать плечами, мол, хорошо, сделаю, как прикажешь — зам раздраженно вздохнул и подчинился.

Символы нехотя растаяли прямо в воздухе.

— Я сегодня должен предложить Дрейку конкретную кандидатуру — время на исходе. Мы выяснили, что банде требуется специалист по разработке модели новой Комиссионной печати, точнее, ее копии. Значит, человек должен обладать навыками по работе с трехмерной графикой — они проверят его подноготную. Обычный дизайнер голограмму не создаст. Далее, наживка должна иметь мотив, чтобы переступить закон: либо деньги, либо зуб на Комиссию. Иначе зачем идти на риск?

Канн сложил ладони домиком и теперь постукивал подушечками пальцев друг о друга. Этот жест то ли помогал сосредоточиться, то ли неосознанно выскакивал, когда стратег фокусировался на обдумывания деталей плана.

За столом сидели еще четверо: затянутый в кожаную куртку Декстер, не проронивший ни слова с того момента, как вошел в кабинет — приветствие не в счет; задумчивый Конрад, глядящий куда-то сквозь поверхность деревянного стола; хмурый Мак, который в эту ночь так и не смог уснуть, и аккуратно выбритый и причесанный Стивен. Доктора подключили к операции два дня назад.

• Предыдущая
• 45/52
• Следующая