Поединок. Выпуск 9 - Акимов Владимир Владимирович - Страница 76

• Предыдущая
• 76/113
• Следующая

Марсель Альбер, бывший слесарь завода «Рено», второй ас Франции, сбил 23 вражеских самолета, провел более 50 воздушных боев. Вместе с ним часто летал в паре Ролан де ля Пуап. Это был известный «тандем»; оба они стали Героями Советского Союза.

Герой Советского Союза Жак Андре — сын известного французского спортсмена и летчика периода первой мировой войны. За сравнительно небольшой срок пребывания на советско-германском фронте провел десятки успешных операций в воздухе, сбив 15 вражеских самолетов, а 16 января 1945 года в районе Гумбиннена и Куссенена уничтожил в одном бою четыре самолета противника.

Де Жоффр, Риссо, Матрас, Дюран, Лорийон, Марки, Муанэ, Лемар, Перин, Карбон — известные асы, на счету которых не один сбитый стервятник. В одном из боев в октябре 1944 года Пьер Лорийон сбил сразу двух фашистов — но и его «як» оказался пробитым — чудом удалось совершить посадку. «Як» уже на земле перевернулся, пилот был ранен, но скоро снова вылетал на боевые задания.

Полк отличился в битве за Курск, Орел, в небе Ельни, Смоленска, Витебска, Орши, Белоруссии, Литвы и Восточной Пруссии. В одном только октябре 1944 года за семь дней было одержано сто побед. Полк «Нормандия» был специально тогда отмечен в приказе Верховного главнокомандующего. Вот цифры некоторых сражений: 16 октября, совершив 100 вылетов, французские летчики уничтожили 29 самолетов противника, не потеряв ни одного! 17 октября — 109 вылетов и 12 сбитых фашистов. 20 октября — 71 вылет и 11 сбитых вражеских самолетов.

…Это произошло 17 октября 1944 года.

Истребители «Нормандии» получили задание прикрывать в бою советских бомбардировщиков. Самолет Эмоне был атакован вражеским «мессершмиттом», и внезапно его «як» перешел в плоский штопор. С трудом выбравшись к люку, повредив при этом руку и разрезав глубоко ногу, Эмоне выбросился с парашютом. Истекая кровью, французский летчик приземлился. Вокруг шло танковое сражение, от разрывов снарядов и бомб земля дыбилась. Он укрылся в воронке и вскоре увидел, что к нему приближается человек в летной куртке и шлеме — это был Степан Якубов, штурман советского бомбардировщика, одного из тех, кто вел бой вместе с пилотами «Нормандии». Еще там, в небе, Степан видел, как был атакован «як», и засек место, где приземлился французский летчик.

Командир русского бомбардировщика погиб в бою, пулеметчик получил сильные ожоги. Похоронив командира и отведя в медчасть пулеметчика, Якубов поспешил теперь на помощь французскому пилоту. «Он дополз до меня, растянул парашют, положил меня на него и тянул примерно метров двести, до безопасного места». Потом русские танкисты, изменив курс, отвезли потерявшего много крови Эмоне и обожженного пулеметчика в ближайший перевязочный пункт. Эмоне вспоминал впоследствии: «Мы передвигались с остановками, прячась между деревьями. Когда немецкие самолеты, маневрируя, пролетали над нами, русский пулеметчик лежал рядом ее мной. Он был сильно обожжен, но, несмотря на ужасные боли, не издал ни звука. Наконец добрались до маленького леса, где расположился перевязочный пункт, меня положили на солому, много русских приходили посмотреть на меня и подбодрить: Якубов рассказал, что я летчик «Нормандии». Потом в санитарном поезде меня отправили в Москву, и все относились ко мне очень дружественно, искали для меня французские книги, каждый старался что-нибудь подарить мне».

Много лет спустя Игорь Эйхенбаум, переписываясь со Степаном Якубовым, написал ему:

Помнят и любят — как «отца дивизии» — генерала Захарова, инженеров Агавельяна и Рыжова, Филиппова и Корнеева и всех советских механиков, которых ласково прозвали «ангелы-хранители».

Трагический случай войны, ставший достоянием истории и символом советско-французской боевой дружбы, навсегда неразрывно соединил два имени: Морис де Сейн и Владимир Белозуб. У них был один парашют на двоих — и потому одна судьба. Когда при переброске с одного аэродрома на другой пилот де Сейн перевозил в фюзеляже своего друга механика Белозуба, их самолет потерпел в воздухе аварию. Де Сейн вернулся и пытался посадить горящую машину, но три попытки сесть «вслепую» (пилот был ослеплен парами бензина) закончились неудачей… Несмотря на приказы советского и французского командования воспользоваться парашютом, де Сейн предпочел смерть вдвоем жизни для одного себя.

Вот как де Сейн писал о Белозубе в письме во Францию:

«Мама, здравствуй. Хочу рассказать тебе о Володе. Я называю его философом. Домой он меня ждет с таким же нетерпением, как и ты. Но к нему я возвращаюсь чаще — по два, иногда три раза в день. Когда я сплю и вижу тебя и Клодин, он сна не знает. Мой русский друг в это время делает все, чтобы я еще раз вернулся. Какой это мастер! Какой парень! Обнимаю. Морис де Сейн».

А вот письмо Владимира Белозуба своей матери:

«Пока нет боевой работы, и я нахожусь в тылу, отдыхаю, хожу в кино, театр — временная передышка. Подружился с одним французом. Его имя — Филиппо Морис де Сейн. Славный парень! Настоящий друг. Мы связаны с ним одной веревочкой. В свободное время обучаем друг друга грамоте. Он меня французскому, а я русскому. Если сможете, достаньте русско-французский словарь — мне пригодится. Ваш сын Володя».

Такая же священная дружба связывала Франсуа де Жоффра и механика Лохина. Де Жоффр вспоминал в своей книге:

«Механики относятся к нам с чувством трогательной дружбы. Надо видеть их лица, их горящие взгляды, их счастливые улыбки, когда мы сообщаем им о наших победах…

Как-то утром, возвращаясь с задания, я сообщил старшему инженеру полка Агавельяну:

— Истребитель очень сильно вибрирует…

— Ничего, товарищ де Жоффр. Я сменю мотор на вашем самолете за одну ночь.

Мне казалось, что он шутит, но, придя на аэродром утром, я увидел моего славного Лохина, который уже заканчивал крепление капота… Меньше чем за одну ночь, при сильном ветре, не имея возможности работать в перчатках, три русских механика заменили мотор в 1200 лошадиных сил. Я хотел бы достигнуть величия этих людей…»

Полк «Нормандия — Неман» часто выполнял свои задания в воздухе совместно с 18-м гвардейским под командованием легендарного А. Е. Голубова, лично проявлявшего чудеса храбрости. Он выпрыгнул однажды с двадцатиметровой высоты из горящего самолета без парашюта, сломав тазовые кости, ребра, получив жестокие ушибы, но пообещал вернуться в строй. Действительно, через шесть месяцев он вернулся в свой 18-й гвардейский полк.

Любимцем «Нормандии — Неман» был Амет-Хан Султан, дважды Герой Советского Союза, «король тарана». Де Жоффр написал о нем:

«Знаете ли вы, что такое таран? Это наивысшая форма самопожертвования русского летчика, который, израсходовав полностью боеприпасы, устремляется на вражеский самолет и ударяет его своей машиной. В девяноста случаях из ста это неминуемая гибель. Амет-Хану повезло. Он остался жив».

На его боевом счету 20 сбитых вражеских самолетов и более 500 вылетов.

История советско-французского боевого содружества знает еще два имени: Николай Пинчук и Альбер Дюран.

• Предыдущая
• 76/113
• Следующая