Последняя побудка - Моррелл Дэвид - Страница 10

• Предыдущая
• 10/42
• Следующая

Впереди на дороге лежал труп; врач полагал, что человек мертв уже около недели. Может быть, это был американец. После того как над ним поработали солнце и койоты, трудно было что-то определенное сказать. Перед смертью ему завязали глаза и прострелили голову, башмаков, штанов и кошелька не было. Колонна остановилась, чтобы похоронить его. Капеллан произнес несколько молитв, и они двинулись дальше.

Майор послал за Календарем.

— Карта говорит, что впереди какие-то города. Возьми индейцев и сходи на разведку.

Календар отказался.

— Это еще почему?

Старик покачал головой.

— Индейцы? — сказал он. — Я не намерен с ними иметь дело.

— Ее дури, Майлз.

— Плевать. Мы так не договаривались.

— Ну, возьми белых. Мне все равно. Кого хочешь. Только сходи на разведку в те города.

Старик кивнул и повернулся.

Прентис смотрел, как он удаляется.

Потом, сквозь приглушенный стук копыт и лязг грузовиков, он услышал новый звук, похожий на шум какого-то незнакомого мотора. Сначала он был едва слышен, потом стал громче и громче; казалось, он доносится откуда-то сзади. Колонна как раз спустилась с холма, выровнялась у подножия, и, посмотрев назад, Прентис увидел хвост колонны, потом вершину холма и других кавалеристов, которые тоже оглядывались, как и он. Шум стал еще громче. Из-за пыли и жары вершины почти не было видно, можно было с трудом разглядеть там очертания грузовика. Вот он начал увеличиваться. Шум стал еще громче, и грузовик отделился от холма; пыль препятствовала видимости, но скоро стало ясно, что это вовсе не грузовик, а самолет. И он теперь летел. Это был двукрылый, обтянутый полотном “Кэртис”. “Дженни”, как называли его в лагере. Такой хрупкий и неустойчивый, что странно было, как он оторвался от земли. Он полетел прямо на колонну, да так низко, что лошади сильно перепугались. Но все равно кавалеристы приветственно замахали руками и закричали “ура”. Пилот выровнял крылья и тоже помахал в ответ под рев мотора; ясно были видны его очки и кожаный шлем. Затем он исчез так же быстро, как появился, шум мотора затих, самолет превратился в далекое пятно. Секунд через тридцать появился еще один самолет.

Он упал, пролетев около мили.

Календар растянулся на обрыве, надев полевые очки, и всматривался в то место, где, согласно карте, находился поселок, представлявший собой на самом деле только какие-то развалюхи. Он увидел двух кур и осла, но людей не было, и тем более не наблюдались представители федеральной армии. Поднимаясь на ноги, он услышал слева над собой гудение самолета и увидел не один, а сразу два: первый летел с легкостью, второй терял высоту. Сначала он решил, что самолет снижается специально. Но потом услышал, как мотор чихнул и заглох. Самолет под углом шлепнулся за кучей камней. Календар был уже на лошади, когда раздался грохот.

Он присоединился к другим разведчикам, и они направились к обломкам.

— Что это за дьявольщина?

Самолет лежал в лощине, одно колесо повисло на скале, другое зацепилось за кактус, крылья отвалились, фюзеляж каким-то чудом остался цел, хотя был побит и треснул, казалось, в сотне мест.

— Секретное оружие Першинга, — сказал пилот. Он, хромая и ругаясь, выбирался из-под обломков в таком бешенстве, что даже не удивился, увидев разведчиков. — По идее, мы должны летать с донесениями, но, скажу я вам, все, на что мы способны, — это долететь до Вильи, потерять управление и перепугать его людей до смерти, начав валиться им на головы. Господи, да полюбуйтесь на эту хреновину! Запчастей нет, топлива нет. Можете мне не верить, но у меня в этой развалине половина старого мотора от “форда”. — Он пнул ногой фюзеляж, который тут же развалился на части.

Пилот первого самолета узнал, что его напарник потерпел аварию только через пять минут, когда, миновав колонну кавалеристов, он обернулся и увидел, что в небе пусто. Он все же пролетел немного дальше, решив, что, наверное, неправильно определил расстояние и второй самолет просто отстал и старается нагнать его. Он уменьшил скорость и стал ждать, часто оглядываясь, но когда прошло еще пять минут и никто не появился, он снова прибавил скорость.

Обломки было разглядеть не просто, и он чуть не пролетел мимо. Потом пилот увидел лошадей под самой кромкой лощины и, опустившись ниже, разглядел, как лошади натягивают поводья, привязанные к камням, а его напарника окружили люди; потом он обратил внимание на обломки, а пилот махнул ему рукой. Он еще раз пролетел на бреющем полете, но на этот раз достаточно низко, чтобы убедиться, что люди эти — не мексиканцы. Его напарник, по-видимому, остался цел и невредим и делает ему знак лететь дальше. Так или иначе, почва была слишком каменистой, чтобы рисковать и совершать посадку, поэтому он сделал еще один круг, помахал рукой и улетел.

Пилот добрался до Першинга после полудня. Шел третий день экспедиции, и, поскольку колонна из Ко-лумбуса была всего лишь на полпути к месту встречи, он полагал, что Першинг тоже еще далеко. Собственно, он на это рассчитывал. Он и его напарник вылетели раньше, чем планировалось, и изо всех сил старались побыстрее добраться до места, так, чтобы у них был день или два в запасе до того, как начнется основная работа. Колония Дублан, как говорили, это какое-то чудо: деревья, ручьи, возделанные поля. Он рассчитывал, что прилетит туда первым и его будет ждать хороший прием: еда, питье, радостное гостеприимство, спать он будет в прохладе, а дни проводить на скамейке в тени.

И теперь, когда солнце оказалось справа от него, он заметил, что местность стала совершенно иной: скалы, овраги, пески и кактусы сменяются зелеными полями и высокими деревьями, кое-где поблескивает проточная вода. Посреди деревьев он разглядел точки домов — некоторые с плоскими крышами, другие с остроконечными, были даже дома с фронтонами. Одни белые, очевидно из крашеного дерева, как он подумал, а другие желтые, саманные. Он рассмотрел сложенные из камней ограды между полями, хорошо ухоженные посевы, по всей видимости, молодой кукурузы. Он увидел внизу фигурку величиной с булавочную головку — фермера, пахавшего на осле. Чуть дальше речка стала расширяться, там стирали женщины. Он увидел запряженную лошадьми повозку, которая медленно ехала по дороге, потом автомобиль, грузовик, палатки, солдат, пасущихся лошадей и понял, что Першинг опередил его.

Приземляясь, он непрерывно ругался про себя. Его уже ждал лейтенант.

— Першинг хочет вас видеть.

— Ну еще бы. Конечно.

Пилот прошел мимо палаток и повозок в тень нескольких деревьев.

Он никогда не видел этого человека раньше. Высокий и худой, усталый, с седоватыми усами, с впалыми щеками, он сидел на канистре из-под бензина и разговаривал с офицерами.

— Я хочу, чтобы вы полетели на запад, — сказал он летчика, указывая на карту. — Я послал три колонны на юг, на восток и на запад и хочу, чтобы вы были с западной колонной. Вы полетите вперед, на разведку, и будете приносить мне ежедневные донесения.

— Боюсь, что ничего не получится, сэр.

Першинг нахмурился и недоуменно уставился на него.

— Лучше пошлите меня на юг. На западе горы. Я не смогу перелететь через них.

— Вы… то есть как?

— На “Дженни” ничего не выйдет. Я могу подняться на четыре тысячи футов при безветренной погоде или на тысячу футов, когда ветрено. Но в горах всегда ветер, и к тому же эти горы, кажется, выше десяти тысяч футов. Я никогда не перелечу их.

Першинг не сводил с него взгляда.

— Видите ли, сэр, “Дженни” не очень-то хорошая машина. Если бы правительство мне дало что-нибудь вроде “Блерио” или “Мартинса”, которые англичане и французы используют против немцев, тогда все было бы в порядке. А с “Дженни” — нет. Нет, сэр, только не с “Дженни”.

• Предыдущая
• 10/42
• Следующая