Огненный завет (Братство пламени) - Моррелл Дэвид - Страница 78

• Предыдущая
• 78/106
• Следующая

— Отпустите нас? Выходит, вы говорили правду? — Крейг озадаченно покачал головой. — И вы не собираетесь расправиться с нами?

— После того как спасли вам жизнь! — воскликнул незнакомец. — Я уже доказал, что заинтересован в вашей безопасности. Вот дверь, она не заперта. Можете встать и уйти, никто вас не остановит.

— Но, — вмещалась Тэсс, — уйдя, мы окажемся там, откуда начали.

— Совершенно верно, — согласился незнакомец. — Подонки будут продолжать охоту, и боюсь, что, если мы устранимся, в Следующий раз они преуспеют и убьют вас. А жаль.

— Что за игры вы пытаетесь навязать нам? — хриплым от ярости голосом осведомился Крейг.

— Мне нужны гарантии. Вы любите эту женщину?

— Да, — ответил Крейг без колебаний, и сердце Тэсс наполнилось гордостью.

— Готовы ли вы признать, — продолжал незнакомец, — что, как бы вы ни старались, без нашей помощи ей грозит смерть? В лучшем случае вы оба будете вынуждены всю жизнь скрываться, постоянно опасаясь нападения подонков.

Крейг молчал.

— Отвечайте! — требовательно сказал незнакомец, — вы согласны лишить любимую женщину будущего, обречь ее на жизнь в вечном, страхе, хотите, чтобы она вздрагивала при малейшем шорохе?

— Черт побери, конечно же, нет! Я хочу уберечь ее от всего этого!

— Тогда дайте слово, поклянитесь душой женщины, которую любите, что никогда и никому не расскажете ничего из того, что услышите!

— Так вот, значит, как, — свирепо посмотрев на него, пробормотал Крейг.

— Да, лейтенант, так, и только так. И, наверное, не нужно добавлять, что, если вы нарушите свою клятву и доложите властям, вы навсегда потеряете доверие любимой женщины?

Крейг молчал, не сводя с него ненавидящего взгляда.

— И надеюсь, вы понимаете, — продолжал незнакомец, — что, если, вы нарушите клятву, охотиться за ней станут не только подонки. К ним присоединимся мы. Если вы нас выдадите, я сам убью ее, чтобы наказать вас.

— Сукин сын! — взревел Крейг.

— Да, да, брань дает выход эмоциям, но ничего не решает. Вы уходите от ответа. Готовы ли вы поклясться? Готовы ли ради любимой женщины дать торжественный зарок молчания?

Крейг, стиснув зубы, играл желваками.

— Крейг, — не выдержала Тэсс, — да скажи ты ему то, чего он добивается. — Она повернулась к незнакомцу. — Я даю вам клятву молчать.

— Ну а вы, лейтенант?

Крейг сжал кулаки и, расправив плечи, с усилием сглотнул.

— Ладно, — нехотя проговорил он, — ваша взяла. Для меня нет ничего дороже, чем жизнь Тэсс. Я не хочу, чтобы за ней охотилась еще одна банда. Обещаю, что не выдам вас. Но должен признаться, что я предпочел бы гореть в аду, чем отступить перед угрозами. Чертовски не люблю, когда мне угрожают.

— Ну, в этом-то все и дело. Клятва ничего не значит, если нарушившему ее не грозит опасность. Но есть еще кое-что, о чем вам следует знать.

— Да? И что же?

— Вы об этом только что упомянули: ад — вот о чем мы сейчас поговорим.

— Не понимаю, — недоуменно проговорила Тэсс, изо всех сил напрягая мозг.

— Ад, — выразительно повторил незнакомец. — Место, уготованное подонкам. Именно туда призваны мы низвергнуть их.

— А почему, — начала Тэсс и собрала все свои силы, готовая к новым сумасшедшим признаниям незнакомца. — Почему вы называете их подонками?

— Им нет другого названия. Они плодятся как крысы. Они заполонили все как вши. Они презренные, подлые, мерзкие, грязные твари. Они распространяют свою зловредную, порочную ересь хуже, чем чумные блохи заразу.

Эта проповедь ненависти ошеломила Тэсс. Она подалась назад, словно ее толкнули в грудь, нерешительно сказала:

— Пришло время сдержать данное вами слово, — вы обещали объяснить, кто вы. В фургоне в какой-то момент я подумала, что вы священники, но теперь…

— Да, мы священники, даже больше чем священники. Возложенная на нас миссия делает нас единственными в своем роде, мы палачи.

— Кто?

— Палачи, — повторил незнакомец, и бесстрастные глаза его вспыхнули. — Мы приводим в исполнение решения высшего суда.

Тэсс изумленно прошептала:

— Какого высшего суда?

— Суда святой инквизиции.

Тэсс, чувствуя, что ей отказывает разум, с трудом произнесла:

— О чем вы говорите? Вы в своем уме, инквизиция прекратила существование еще в средние века?!

— Нет, — спокойно возразил незнакомец. — Вовсе нет, инквизиция возникла в средние века и просуществовала несколько сотен лет. Она была официально распущена только в 1834 году.

Тэсс поморщилась от мысли, что такое страшное явление, как инквизиция, безжалостно преследовавшая всех, кто не придерживался ортодоксальной доктрины, сохранялась вплоть до недавнего времени. Жертвы ее подвергались пыткам, их заставляли отречься от ереси, а тех, кто отказывался, сжигали на костре. «Костер! Опять пламя! — подумала она. — Костры инквизиции! Факелы Митры!»

Но это было не все. Незнакомец, холодные глаза которого вспыхнули еще ярче, продолжил:

— Заметьте, я сказал «официально». На самом деле инквизиция не умерла. Она продолжала свою деятельность неофициально, в глубокой тайне, потому что ее священная цель не была достигнута, потому что подонков так и не уничтожили.

— Вы хотите сказать, — с ужасом проговорил Крейг, — что тайное ядро инквизиции, следуя секретным инструкциям церкви, охотилось за каждым, кто не исповедовал ортодоксального католицизма?

— Нет, лейтенант, я не это хочу сказать.

— А что же?

— Церковь твердо следовала своему решению о роспуске инквизиции. Никаких секретных инструкций не существовало, но тайна была, потому что часть инквизиторов считала невозможным отказаться от своего — великого — предназначения. Прежде чем отойти в мир иной, они воспитали своих восприемников, а те, в свою очередь, воспитали других. Цепь эта не прервется с нашим уходом в небытие, ибо мы растим наших последователей, но что еще важнее, ведем битву с врагом.

— Но это слишком, — возразила Тэсс, чувствуя, что того и гляди, повредится умом. — И все из-за того, что ваши жертвы не ходят по воскресеньям на мессы?

— Не упрощайте! Мне все равно, ходит ли человек на мессы по воскресеньям или нет. Любой, кто так или иначе почитает единого Бога, — не моя забота. Но те, кто верят, будто у истинного милосердного Господа есть всесильный соперник — бог зла, сами являют собой зло не меньшее, чем бог, которого они ненавидят. Митраисты, — незнакомец чуть не сплюнул от отвращения, — их последыши альбигойцы, проклятые дуалисты, выжившие после Монсегура, — вот кто мои враги. Им удалось бежать, прихватив с собой своего идола, и притаиться. Они расползлись повсюду, эта зараза разрасталась как нарыв. Они вышли из-под нашей власти, или, если быть точными, намереваются захватить власть над всем миром. Они убили вашего друга. Они убили вашу мать. Они хотят убить вас. Я не успокоюсь, пока не уничтожу их!

— Погодите минуту, остыньте, — сказал Крейг. — Что вы имели в виду, когда сказали, что они намереваются захватить власть во всем мире?

— Ускользнув из Монсегура, горстка еретиков бежала из Юго-Западной Франции, стремясь как можно дальше уйти от преследования. Они направились на юг, в Испанию, где нашли убежище в уединенной горной долине среди вершин хребта, который сейчас называется Пиком Европы. Там они, решив восстановить свой культ, выучили испанский язык, восприняли испанские обычаи и, успешно слившись с местным населением, стали в строжайшей тайне поклоняться своим мерзким идолам. За двести с лишним лет община еретиков разрослась, и они начали посылать единоверцев в другие районы Испании. Если не будет обнаружено их главное логово, у презренных тварей останется шанс сохранить свою отвратительную веру.

— Памплона и Мерида, — обронила Тэсс.

Незнакомец, насторожившись, спросил ее:

— Почему вы вдруг назвали эти города?

— Присцилла, женщина, которую ваши люди отвезли в клинику, рассказывала мне о них, — ответила Тэсс. — По существу, о митраизме я все узнала от Присциллы. Она прежде была преподавателем и университете.

• Предыдущая
• 78/106
• Следующая