Нож в спину. История предательства - Млечин Леонид Михайлович - Страница 18

Есть исторический спор, который не только не кончается, но и разгорается с новой силой. Это спор вокруг таких фигур, как генерал Власов и казачий атаман Краснов. Во время Второй мировой войны они перешли на сторону немцев. И есть люди, которые сейчас – больше чем прежде – уверены: они поступили правильно, потому что это был единственный способ бороться за освобождение России от советской системы, от коммунизма, от сталинщины.

У нас в Москве генерала Власова превозносят весьма уважаемые люди. А что касается атамана Краснова, то, когда я был в столице донских казаков, в Новочеркасске, услышал восхищенные речи об атамане. Может быть, для этого есть основания, а мы просто во власти стереотипов?

Архиерейский синод Русской зарубежной церкви призвал всех считать генерала Андрея Андреевича Власова не предателем, а патриотом. Синод откликнулся на книгу клирика Санкт-Петербургской епархии Русской православной церкви протоиерея Георгия Митрофанова под названием «Трагедия России. «Запретные» темы истории XX века».

Клирик Митрофанов предложил реабилитировать: главнокомандующего входившей в состав вермахта Русской освободительной армией генерала Андрея Власова, начальника главного управления казачьих войск при нацистском министерстве по делам восточных оккупированных территорий атамана Петра Краснова и командующего резервом казачьих войск при штабе СС генерала Андрея Шкуро.

Всех троих после войны судили в Москве и приговорили к смертной казни.

Синод Русской зарубежной церкви отправил Митрофанову письмо с благодарностью:

«Имя православного христианина Андрея Власова вызывает ненависть при неведении исторической реальности в силу тоталитарно-богоборческой пропаганды… Генерал Власов был и остается своего рода символом сопротивления безбожному большевизму во имя возрождения России… И на вопрос: «Были ли генерал Власов и его сподвижники предателями России?» – мы отвечаем – нет, нимало. Все, что было ими предпринято, делалось именно для Отечества, в надежде на то, что поражение большевизма приведет к воссозданию мощной России».

Заявление синода не должно удивлять тех, кто знает историю. Во время Великой Отечественной войны митрополит Анастасий, тогдашний председатель архиерейского синода Русской православной церкви за рубежом, направил приветственный адрес Адольфу Гитлеру, чьи солдаты уже топтали русскую землю. Митрополит Анастасий называл Гитлера «Богом посланным… будущим спасителем от большевизма, за которого молится вся Россия…».

«Моления о Вас, – обещал фюреру Анастасий, – будут возноситься во всех православных церквах. Ибо не один только германский народ поминает Вас горячей любовью и преданностью перед Престолом Всевышнего: лучшие люди всех народов, желающие мира и справедливости, видят в Вас вождя в мировой борьбе за мир и правду».

Кажется непостижимым, что столько наших соотечественников в силу разных причин оказались на стороне Гитлера. Одни носили нацистскую форму и стреляли в русских же людей, другие служили в оккупационной администрации. И что же, сегодня они больше не предатели и пособники нацистов, а герои, сражавшиеся за свободную Россию?

Торжественную встречу немецких войск радостно снимали немецкие кинодокументалисты. Как правило, кадры постановочные. Но страх перед немцами поначалу у многих отсутствовал. Люди старшего поколения помнили, что в Первую мировую кайзеровская армия тоже заняла немалую территорию, но вела себя корректно. И те, кто искренне приветствовал немцев, были люди, ненавидевшие советскую систему, они рассчитывали, что их неприятности закончились, были обиженные советской властью, и они надеялись сделать карьеру, наверстать упущенное, а заодно и сквитаться с обидчиками. Так что желающие связать свою жизнь с оккупационной властью нашлись.

На той части советской земли, которая была оккупирована немцами, до войны жило около сорока процентов населения нашей страны. Сколько из них так или иначе связали себя с оккупационным режимом? Не знаю точных цифр. Жизнь на оккупированной территории была запретной темой в советские времена, поэтому она мало изучена. Но на всей территории существовала назначенная немцами местная администрация и вспомогательная полиция, которые служили оккупантам. А в составе вермахта действовали вспомогательные части – в основном из бывших военнопленных.

В плен попали миллионы советских солдат. Из них абсолютное большинство – в первые месяцы войны, летом и осенью сорок первого. Не все попавшие в окружение бойцы и командиры пытались прорваться к своим. Те, чьи родные места были уже оккупированы немцами, думали, что Красная армия разгромлена и война закончилась. Они пробирались к своим семьям, в родные места. Мобилизованные из республик Прибалтики, западных областей Украины и Белоруссии, недавно присоединенной части Молдавии не очень хотели служить в Красной армии и защищать советскую власть.

В конце июля сорок первого начальник политуправления Западного фронта дивизионный комиссар Дмитрий Александрович Лестев доложил: «Среди красноармейцев – уроженцев западных областей Украины и Белоруссии – с первых дней боев вскрыты довольно распространенные пораженческие и антисоветские настроения… Все эти факты требуют, чтобы по отношению к этой неблагонадежной прослойке красноармейцев принимались организационные меры заранее, не выводя таких красноармейцев на фронт. Правильным решением будет: отправка их на службу в глубокий тыл, а по отношению к наиболее активной антисоветской части – решительные репрессивные меры».

То же самое в сентябре докладывали командующий 30-й армией генерал-майор Василий Афанасьевич Хоменко и член военного совета бригадный комиссар Николай Васильевич Абрамов: «Военный Совет армии, анализируя факты позорных для армии явлений – сдачи наших красноармейцев в плен к немцам, установил, что значительная часть сдавшихся в плен принадлежит к красноармейцам по национальности белорусам, семьи которых находятся в оккупированных немцами областях. Имеют место факты переходов к немцам из этой категории красноармейцев не только отдельных лиц, но за последнее время есть случаи, когда этот переход совершали организованно целые группы…»

В те же дни первый секретарь ЦК Белоруссии, член военного совета Брянского фронта Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко писал Сталину о ситуации с пополнением, идущим на фронт: «При первой бомбежке эшелоны разбегаются, многие потом не собираются и оседают в лесах, все леса прифронтовых областей полны такими беглецами. Многие, сбывая оружие, уходят домой… В Орловском округе из ста десяти тысяч человек призвано сорок пять тысяч, остальных не могут собрать…»

Официальные данные таковы: в Великую Отечественную органы госбезопасности задержали один миллион четыреста восемьдесят семь тысяч дезертиров. Иначе говоря, почти полтора миллиона человек бежали, чтобы не служить в Красной армии. Это потом, когда увидели, что творят немцы, уперлись и стали сражаться по-настоящему.

Попавших в немецкий плен красноармейцев ждала страшная судьба: они умирали от голода, ран и эпидемий. Немецкое командование относилось к пленным бесчеловечно. Данные о численности красноармейцев, расстрелянных в немецком плену или погибших от голода и эпидемий, сильно расходятся. В немецких работах приводится цифра два с половиной миллиона человек.

Советское правительство имело возможность немного облегчить участь пленных – с помощью Международного комитета Красного Креста. Эта общественная организация была создана в 1863 году в Женеве. Ее задача – защищать военных и гражданских лиц, ставших жертвами военного конфликта, помогать раненым, военнопленным, политическим заключенным и жителям оккупированных территорий.

Делегаты Международного комитета – единственные люди, которым позволено проникать за колючую проволоку, пересекать линию фронта и посещать оккупированные территории. Репутация комитета такова, что с ним сотрудничают практически все правительства. Даже Гитлер вынужден был считаться с Женевой.